Павел Клушанцев - Станция «Луна» Страница 11

Здесь, на Луне, получается полная неразбериха. Всё кажется каким-то пустым. Точно вынули всё изнутри и оставили одну оболочку. Или заменили подделкой, картонной бутафорией.

Солидный железный молоток точно сделан из дерева. Камни кажутся пробковыми. Книги — пустыми коробками.

Все предметы падают на Луне медленно. Вот смотрите. Я беру со стола книгу. Выпускаю её из рук на высоте своего роста. Она медленно опускается на пол. Именно опускается, а не падает. Похоже, точно воздух стал густой и она тонет в нём, как в воде. Мы успеваем даже сказать: «Раз, два, три, четыре, пять», пока она долетит до пола.

Но вот мы надели скафандры и вышли из корабля.

Как заворожённые оглядываемся.

Вокруг нас горы, холмы, равнины. Всё однообразного тёмно-песочного цвета.

Странный мир!

Здесь всё не так, как у нас на Земле.

Пожалуй, больше всего поражает, что всё неживое!

Мы привыкли, что в природе всегда что-то движется перед глазами. Плывут в небе облака, колышется море, шевелится листва деревьев, стелется дымок, летают птицы.

Здесь ничего этого нет. Полная неподвижность. Всё окаменевшее, застывшее. Точно нарисованное.

Мёртвое царство.

Ярко светит Солнце. А небо чёрное, ночное. Поэтому кажется, что сейчас ночь, а горы освещены лучом гигантского прожектора. Около Солнца звёзд не видно, потому что щуришься от яркого света. Но прикройте Солнце рукой, чтобы не слепило. Самые яркие звёзды становятся видны.

Но отчего же здесь днём чёрное небо?

Да потому, что голубое небо — это воздух, обволакивающий планету. А здесь воздуха нет.

На Земле голубое небо освещает нас дневным светом. На Земле днём светло и в несолнечной комнате. А чем она освещена? Небом, воздухом, больше ничем.

На Луне же в несолнечной комнате днём было бы темно, как ночью. Потому что за окном чёрное небо.

Без воздуха нет и «воздушной дымки».

Помните, как выглядят на Земле далёкие горы? Они всегда кажутся бледно нарисованными на небе у горизонта.

Чем дальше от нас горы, тем толще слой воздуха, сквозь который мы на них смотрим.

Они видны нам, как через тюлевую занавеску. По густоте этого «тюля» мы на Земле даже расстояние до гор определяем. Бледно видны горы — ещё далеко до них. Чётко видны — скоро доедем.

Здесь же, на Луне, между нами и самыми далёкими горами нет никакой мути. Всё видно одинаково чётко. Из-за этого на Луне трудно определять расстояния и размеры. Получаются сплошные недоразумения.

Вот в десяти шагах от нас на большой глыбе лежит интересный маленький камушек. Мы идём к глыбе, чтобы взять камушек в руки. А он вдруг пополз и съехал с глыбы. Оказывается, это вовсе не камушек, а вершина далёкой скалы, торчавшей из-за глыбы.

Мы стоим на краю небольшой трещины. Если разбежаться, её, наверно, нетрудно перепрыгнуть. Но что это?.. На том берегу трещины шагает крохотный человечек-космонавт, размером со спичку. Оказывается, трещина вовсе не такая уж маленькая. Её ширина около километра. А мы-то хотели прыгать!

Все эти наши ошибки происходят только из-за того, что здесь нет привычной воздушной дымки.

Придётся нам на Луне всему заново учиться.

Учиться ходить, учиться смотреть, учиться трогать.

Пройдёмся немного по Луне. Вот между двумя огромными глыбами узкая щель.

Заходим. Солнце сюда не достаёт. Здесь глубокая тень. Заметьте, она гораздо темнее, чем на Земле. К счастью, невдалеке торчит на фоне чёрного неба вершина освещенной солнцем горы. От неё сюда к нам в щель падает слабый отражённый свет. Можно идти без фонаря.

Выходим на равнину. Она вся залита ярким солнечным светом и после темноты кажется покрытой ослепительно белым снегом.

Как не похож этот лунный день на наш земной!

Мы стоим в тени от глыбы. Нужно посмотреть на карту. Но если держать её «лёжа», как привыкли держать на Земле, ничего не видно. Не карта, а чёрный бархат. Приходится ставить карту стоймя, поворачивать её «лицом» к залитой солнцем равнине. Вот теперь другое дело — карта осветилась.

Свет идёт не сверху, как на Земле, а снизу. Точно мы смотрим карту ночью, при свете костра. Потому что свет идёт от грунта, освещенного Солнцем.

Интересно, горячий ли он, этот грунт? Надо проверить. Ого! На Солнце он накалён, как утюг, свыше ста градусов. Если бы не перчатки, можно было бы обжечься. А рядом, в тени, грунт промёрз до ста градусов мороза. Босиком не пойдёшь!

Хорошо, что у нас на сапогах толстые подошвы, а скафандры держат внутри постоянную температуру, привычную для нас, — градусов двадцать выше нуля.

Мы стоим на краю ровной, как стол, арены большого цирка. Горы, окружающие арену, тянутся вдаль, постепенно заворачивая. Тянутся и… скрываются за горизонтом! Потом правее они снова появляются из-за горизонта и, приближаясь к нам с другой стороны, замыкают кольцо.

Почему же не видно самых дальних гор? Ага, значит, арена не плоская, а выпуклая, как каравай круглого хлеба, и её выпуклость закрыла дальний край цирка.

Ведь Луна — шар, и «арена» — его кусочек.

Земля тоже шар. Но очень большой. Выпуклость Земли не так заметна. А Луна маленькая, и выпуклость её поверхности гораздо больше.

Присядьте на камушек. А ваш товарищ пусть идёт по равнине.

Вот он отошёл всего на два километра, присел, как вы, и… исчез! На расстоянии всего двух километров он уже скрылся за горизонтом.

Вот что значит гулять по маленькой планете. Можно заблудиться на гладкой равнине. Отойдёшь на два километра, оглянешься, а кругом пустой горизонт. Никого и ничего не видно. Куда идти?

Неприятное впечатление производит на Луне тишина. Точно заложило уши. Или как будто Луну отгородили от нас толстым стеклом. Это оттого, что здесь нет воздуха. А в пустоте не может быть звуков.

Бросаем камень. Он падает на скалу, отскакивает, и при этом — ни звука.

Ударяем молотком по скале — тишина.

Стреляем из ружья — тишина.

Ударяем в колокол — тишина.

Точно мы попали в мир мягких игрушек.

Но когда мы идём, скрип грунта ощущаем. Не слышим ушами, как на Земле, а именно ощущаем — подошвами ног.

Странно, что между собой нам приходится разговаривать по радио. Даже когда мы стоим рядом.

Луна — мир полной тишины.

Поначалу это даже пугает. Точно кругом какое-то заколдованное царство.

И это небезопасно.

Где-то вдалеке сорвалась с горы глыба величиной с автобус. Она грозно движется на нас, величаво перелетая с бугра на бугор, увлекая за собой тучи всякой трухи.

Ещё несколько секунд — и мощная лавина сомнёт, раздавит нас, засыплет с головой! А мы стоим спиной к ней и ничего не подозреваем. Потому что лавины катятся на Луне предательски, подкрадываются молча, без единого звука.

Ни шороха, ни шелеста, ни гула. Точно огромные комья ваты катятся по ватному одеялу.

Хорошо, что за несколько секунд до гибели мы ногами почувствовали сотрясение грунта, оглянулись, успели отскочить.

Следующий раз слушайте «в обе ноги». Не то пропадёте!

12. ЗЕМЛЯ НАД НАМИ

Смотрите. Земля на небе Луны!

Какая она огромная! Почти в четыре раза больше, чем Луна на нашем, земном небе.

Она не жёлтая, как Луна, а бело-голубая. И гораздо ярче Луны. Кажется, что она не там, далеко, где звёзды, а здесь, совсем близко. Точно висит на невидимых нитях, натянутых между горными вершинами. И можно попасть в неё камушком, если посильнее бросить.

Рваные белые пятна покрывают почти всю Землю. Местами они большие и сплошные. Местами — «дырявые», похожи на брызги белой краски или мазки грубой кистью. Местами напоминают просыпанную муку или светлую пыль.

Это облака.

А там, где облаков нет, просвечивает сама наша планета. Она очень неодинаковая. Где — тёмная, гладкая, ровного синего цвета. Это океаны, А где — светлая и пятнистая. Это суша, материки. Здесь одни пятна желтоватые, другие — зеленоватые. Есть серые, коричневые, тёмно-синие оттенки. Ярких цветов нет совсем. Все цвета блёклые, приглушённые, точно запылённые голубоватой пылью. Земля вместе с облаками словно завёрнута в голубую вуаль.

На Земле нет привычных нам ниточек меридианов и широт, как на глобусе. И не торчит земная ось. Поэтому сразу не поймёшь, где что. Но если внимательно посмотреть, разобраться всё же можно.

С двух сторон земного шара — два больших сплошных белых пятна. Это полюсы Земли, Северный и Южный.

Почему они сплошные? Да потому, что на полюсах под облаками снег. Получается как двойная белая наволочка. Одна прорвётся — под ней вторая. Поэтому здесь всё сплошь бело, без единого тёмного пятнышка.

Между полюсами, в середине Земли, в облаках много просветов и можно поискать знакомые очертания материков.