Алексей Глухов - Русь книжная Страница 10

По жанру — это средневековый научный трактат. Историк математики Р. А. Симонов попытался восстановить, реконструировать его оригинальный облик (он известен в более поздних списках, самый ранний из них относится к XVI веку). И пришел к выводу, что сочинение Кирика обладало не только хронолого-математическими, но и литературными достоинствами. Первоначальный вариант «Учения» «может рассматриваться в качестве образца… произведения со светской основой содержания, свидетельствующего о существовании определенных литературных норм и требований к композиционному построению „научных трудов“ в Древней Руси». В самом деле, у Кирика выпукло представлены систематичность и полнота, упорядоченность и единство логики изложения отдельных частей и трактата в целом.

Известен Кирик и тем, что по поручению новгородского епископа Нифонта переработал местную летопись, усилив в ней демократичность. Утверждалось даже, что Кирик был библиотекарем. Но эта версия, как показал М. И. Слуховский, «принадлежит к числу легенд, которыми изобилует наше библиотечное прошлое».

…Новгородцы оставили нам замечательные географические описания. Добрыня Ядрейкович — впоследствии архиепископ Антоний — составил «Хождение в Царьград» незадолго до разорения византийской столицы крестоносцами в 1204 году. Автор принадлежал к высшим кругам феодального общества; это известный политический и церковный деятель Новгорода, его имя не раз встречается в летописях. Поломника заинтересовали царьградские «святыни», произведения живописи, памятники прикладного искусства, церковные обряды. Он понимал толк в иконописи, так как близко стоял к художественной жизни своего города, и разбирает достоинства 17 икон. Добрыню поразили также иноземные ипподром, бани и водопровод. Приступая к книге, он придерживался правила, которое сформулировал великий писатель Древней Руси — игумен Даниил, основоположник жанра хождений: «И яко видех очима своима грешныма, поистине тако и написах».

Краткие, но поразительно яркие зарисовки свидетельствуют о мастерстве и талантливости Добрыни. Его «Хождение», как и многие другие, предназначенные для познавательного и нравственного чтения, — пользовалось большой популярностью. Оно дошло до нас в семи списках (один из них обнаружен в копенгагенской Королевской библиотеке).

Другой новгородец — Стефан — посетил Константинополь в 1349–1350 годах и поведал о его достопримечательностях в рукописи «От странника Стефанова Новгородца». Там есть весьма примечательное сообщение о том, что из Студийского монастыря посылается на Русь много разных книг. Рассказывая о встрече в монастыре со своими земляками Иваном и Добрилой, путешественник отмечает, что они «ныне живут туто, списаючи в монастыре Студийском от книг святого писания, зане бо искусни зело книжному списанию». Возможно, не только это, но и перевод книг на русский язык в Константинополе проводились и в более раннее время.

Новгородскому автору принадлежит и произведение, посвященное взятию Константинополя крестоносцами в 1204 году. Именно под этим годом оно внесено в летопись. Не говоря уже о том, что в «Повести временных лет» полулегенды о народах «в полуночных странах» записаны со слов новгородцев.

Перечень этот, конечно, можно продолжить. Но и сказанного достаточно, чтобы стал очевиден высокий уровень культуры древнего Господина Великого Новгорода. Книжные богатства в большинстве своем находились в Софийском соборе. Он был построен в 1045–1051 годах сыном Ярослава князем Владимиром. Здесь и сложилась крупная библиотека, настолько крупная, что это вызвало предположение об особом подборе рукописей — «самых древних, самых интересных». Это, разумеется, не так, но коллекция книг здесь, в Новгородской Софии, была, бесспорно, значительной. Сама библиотека была под наблюдением новгородского владыки. Отмечено, например, что архиепископ Климент смотрел в 1276 году соборную ризницу и поручил книги некоему Назарию.

Известно, что новгородской библиотекой пользовались архиепископы Геннадий в XV веке (при переводе библии) и Макарий в XVI веке.

Грандиозным по замыслу было предприятие Макария — создать собрание «всех книг, чтомых на Руси». Ион осуществил свое намерение, выпустив в свет знаменитые «Великие Четьи-Минеи». Кроме личных книг и запасов Новгородской Софии, он привлек фонды монастырей — Троице-Сергиева, Кирилло-Белозерского, Иосифо-Волоколамского (Заметим, кстати, что самого Макария называли «вторым Филадельфом, книголюбцем завидным»). Для переписки книг Макарий организовал в Новгороде специальную мастерскую, о чем и сообщил в предисловии к своему собранию. Состоит оно из двенадцати очень внушительных по размеру томов. Самый малый имеет 816 листов, а самый большой — 1759… В общей сложности это свыше 27 тысяч страниц. Чем же они заполнены? В «Великие Четьи-Минеи» вошли полные и краткие жития, поучения «отцов церкви», «Патерики», сказания, притчи, описания путешествий, «Кормчая», послания, грамоты, сборники «Золотая цепь» и «Пчела», «Иудейская война» Иосифа Флавия и светские повести. Макарий провел унификацию собранных житий, одни из них переработал, другие совсем исключил и т. д.

Предназначались «Минеи» для чтения в храме и дома.

…Слава о библиотеке в Новгороде шла «по всей Руси великой». Сюда приезжали монахи из отдаленных русских монастырей.

Досифей — игумен Соловецкого монастыря — переписывал здесь книги и пересылал их на Соловки, причем выбирал наиболее по тому времени авторитетные. Одна из приписок его гласит: «Книгу сию взял на список у владыки… а писана на харатьи, и есть ей за пять сот лет».

На скопированных рукописях Досифей ставил свой личный знак — древнейший русский экслибрис (1490 год), представляющий собой букву «С», внутри которой идет продолжение: «вященоинока Досифея». Честь этого открытия принадлежит Н. Н. Розову.

До наших дней от новгородской Софийской библиотеки, в отличие от Киевской, осталось множество книг. Из них 1575 томов хранится в Ленинграде. Есть и одна книга от XI века, так называемая «Путятина минея». Переписчик высказался прямо: «Путята писал. Если что неправильно — исправляйте, а не браните».

Организаторами переписки книг в Новгороде были не князья, а «владыки» — архиепископы, на подворье которых устраивались целые мастерские, где трудились группы ремесленников. К такому выводу ученые пришли и на основании изучения приписок. Из 94 известных по именам писцов Софийской библиотеки — 22 монаха, 30 священников и диаконов, 42 не указали своей принадлежности к духовенству. Значит, они были ремесленниками, мирскими людьми.

Значение книжных сокровищ Новгородской Софии огромно. Достаточно сказать, что ее рукописи легли в основу собрания Воскресенского (Новоиерусалимского) монастыря, основанного патриархом Никоном (XVII век). Более двух тысяч экземпляров увезли в Петербург.

В настоящее время этот фонд тщательно исследуется специалистами различных отраслей знания. И иногда удается сделать неожиданные открытия. Так, несколько лет назад научный сотрудник Публичной библиотеки имени Салтыкова-Щедрина Н. Н. Розов при разборе новгородских книг натолкнулся на рукопись, которая не значилась в описи.

…Рукопись испытала на себе влияние столетий: многие листы из середины и конца ее утрачены, переплета нет. Осталось около трехсот страниц. А по содержанию это сборник отрывков из произведений древних авторов. Особую ценность представляют 27 мудрых изречений нравоучительного и сатирического характера. Впервые в истории русской культуры удалось обнаружить специальную подборку афоризмов из различных литературных памятников.

По водяным знакам на бумаге и характеру почерка установили, что книга «издана» в первой половине XV века. Изречения находятся в середине книги, идут непрерывной строкой, лишь заглавные буквы, крашенные киноварью, отделяют одну мысль от другой. На книге — несколько приписок. На первом листе скорописью XVI века: «А сия книга списана была игуменом Ефимеем Кипрейского острова». Это — самое раннее упоминание Кипра на Руси. Вторая запись: «Сия книга… Юрьевского дворца».

Как выглядела библиотека? Это поразительно, но ее можно осмотреть и сейчас. Она открыта там же, где размещалась прежде, — в длинной анфиладе залов на хорах Софийского собора.

«Реконструированный» фонд насчитывает около тысячи рукописных книг в кожаных переплетах и старопечатных изданий. Есть уникальные, например трактат «Наказ писцам»; подлинные письма Петра I; первый топографический план Москвы на… титульном листе библии; различные лечебники, хронографы и другие.

Обстановка в библиотеке воссоздает атмосферу древности. Здесь даже можно зажечь свечи, и воображение легко перенесет нас в глубины веков, когда летописцы писали о том, что «велика бо бывает польза от учения книжнаго».