Миша Вербицкий - Против культуры Страница 12

В общем, идеология внутреннего пользования (философия Дворкин) находит свое совершенное воплощение в деятельности феминизма официозного, окопавшегося в Белом Доме. Философия Дворкин проста, понятна, и весьма революционна, в том же духе, в котором революционны рассуждения протопопа Аввакума. Любой секс есть изнасилование, общество построено на ежедневном изнасиловании женщин, а те, кто не осознают этого — психически больны и нуждаются в переориентации.

Четвертый номер Answer Me! не сильно расходится с радикальным феминизмом. Надо, впрочем, отметить, что программа Дворкин подана Гоудом с изрядной доле сарказма и гротеска — и того и другого академический феминизм начисто лишен — но по сути разногласий между ним и радикал-феминистками не так много. Гоуд провозглашает изначальную устремленность мужчины (и, отличаясь этим тоже от феминисток, человека вообще) на зло, а также примат секса и насилия над любой другой человеческой интеракцией. Разница в выводах там, где феминистки стремятся искоренить или существенно преобразовать человеческую природу, Answer Me! доволен оставить природу как есть. Answer Me! любит социальных делинквентов. В #4 большое место занимает рассказ Питера Сотоса, выпускавшего порнографический фэнзин об изнасилованиях и убийствах детей (журнал был запрещен, а Сотос арестован ФБР) — типичный делинквент, человек трэша, без культуры, без совести, без рефлексии, без сострадания. Сострадание есть факт сочувствия представителя вида к другому представителю того же вида, сострадание есть эволюционный механизм — какое может быть сострадание у уникальных мутантов? Сотос — мутант; Джим Гоуд редактировал и собирался выпустить книгу его рассказов. Но Сотос является скорее иллюстрацией заключений Гоуда и Андреи Дворкин о человечестве, чем соавтором номера 4 — разница примерно такая же, как между слоном в зоопарке и смотрителями. Сотос — слон.

Программный материал Answer Me! #4 — это статья Бойда Райса "Revolt Against Penis Envy". Райс начинает с того, что повторяет все тезисы феминисток: естество мужчины — это насилие, женщина — это не более чем бессловесная рабыня мужского эстаблишмента, не сильно лучше домашних животных. После небольшого гимна насилию, которое есть естество социального дарвинизма, то есть пружина эволюции и причина всего светлого, что есть в человечестве, Райс заключает, что неспособные к насилию женщины и есть существа второго сорта, не лучше домашних животных. Из этого следует, что женщины не могут, да и не должны, иметь свободной воли, а должны во всем подчиняться сильнейшему, в смысле самцу. Статья проиллюстрирована кадрами насилия над женщиной из трэш-фильмов (эти кадры Райс использовал в книге Re/Search о трэш синема, которую он готовил совместно с Джуно и Вэйлом). Текст Райса заканчивается пародийными призывами к восстанию изнасилований, в стиле латиноамериканских коммунистических листовок.

Самый поучительный текст четвертого номера — это статья Адама Парфри, подробный анализ творчества и философии Андреи Дворкин: "Fucking Andrea Dworkin". Не без праведного гнева Парфри обличает Дворкин в желании запретить секс (чего она особенно и не скрывала) и набрасывает начатки феминистской конспирологии, с Дворкин в качестве Кристиана Розенкранца и северного магнитного полюса мэйнстрим-феминизма. Особенно интересны иллюстрации.

Основное расхождение Гоуда с программой феминисток — Гоуд доказывает, что изнасилование есть феномен силы, а не феномен культуры, и что изменение культурной атмосферы (путем, к примеру, введения кодексов петтинга в колледжах, или борьбы с порнографами) не излечит изнасилования — гораздо полезнее женщинам покупать пистолеты и заниматься карате.

Результатом публикации фэнзина, посвященного изнасилованию, был грандиозный скандал. В книжном магазине университетского городка Беллингэм, журнал был куплен студенткой феминисткой. В соответствии с учением Дворкин, та сочла номер 4 порнографией, и пошла в суд. Так начался судебный процесс над владельцами магазина, который продолжался год и мог бы обойтись им заключением на несколько лет с конфискацией имущества. Владельцы магазина выиграли процесс, доказав, что Донни очерки мужского изнасилования в тюрьме имеют большую социальную ценность с точки зрения борьбы за благополучие тюрем. На этой красивой ноте заканчивается история Answer Me!

В 1996, Джим Гоуд выпустил книгу Redneck Manifesto, Манифест Гопника, где продолжал защищать ценности и культуру люмпенов. Примерно тогда же, участники Answer Me! #4 (Гоуд, Бойд Райс, Адам Парфри, Шон Партридж) объединились в рок-группу Boyd Rice Experience, и выпустили пластинку Hatesville, посвященную террору, ненависти, трэш-культуре, и насилию над женщиной.

12. Гуманисты

При очевидной мизантропии и человеконенавистничестве подобной позиции, в ней гораздо меньше имплицитного геноцида и фашизма, чем в современном либерализме. Интеллигент любой страны ненавидит и готов любой ценой уничтожить люмпена, гопника. Самые глупые и наивные в этом признаются, остальные делают вид, что это не так, но на самом деле думают то же самое. Егор Гайдар не остановился перед ежегодной убылью "white trash"-а России на полтора миллиона (с перспективой убыли в два-три миллиона, когда демографический удар даст себя знать). Любые меры хороши, когда речь идет о замене электората, не подходящего для либерализма, на электорат подходящий. Либерал видит перед собой атомизированное, идеализированное, лишенное коллективных ценностей человеческое существо — любое другое общество вызывает у него раздражение и нарочитое презрение чистенького перед грязными. По отношению к типажам, выведенным в Answer Me! (порнографы, убийцы, извращенцы, сумасшедшие, в общем униженные и оскорбленные — white trash), либералы делятся на два класса. Одни отказываются извращенцев замечать вообще, а другие настаивают на их немедленном уничтожении. Глазами извращенцев и сумасшедших, мир видится гораздо гуманнее. Гуманизм, в его средневековом понимании, это понимание человека как меры и основы вещей. В этом контексте наиболее естественно звучит старый лозунг: "Пусть весь мир распадется в прах и исчезнет, чем нежели свободному человеку будет отказано в исполнении свободного желания" — кредо средневековых террористов.

Надо осознать появление контр-культуры новой формации, контр-культуры онтологического террора. Любой авторитет от культуры и любое соглашение встречаются ненавистью и презрением. Бунтовщики прошлых эпох предлагали сбросить Софокла, Эсхила, Эврипида с корабля современности — онтологический террорист предпочитает этот корабль потопить. На спасательных шлюпках увозятся наиболее вопиющие и вызывающие феномены поп-культуры, как наиболее адекватные текущей эпохе. Их шлюпки плывут к вулканическому острову перманентной независимости, перманентной революции и перманентного оргазма — острову, где культуры никогда не было.