Светлана Молева - Единородное Слово. Опыт постижения древнейшей русской веры и истории на основе языка Страница 15

Удивительно, что Библия словно вычеркнула это название, этимология которого говорит о столь многом.

Одно из египетских значений обращения к царю – пер-аа – «Великий дом», и от него происходит титул фараон /77/. Египетское звучание вполне прозрачно с точки зрения русского языка: Первый А (и это, несомненно, древнейшее имя Создателя). Отсюда можно понять одно из значений имени Переяславль: Создателю слава. Далее убедимся, что это имя содержит в себе и другое значение: Единой Троице слава.

Уместно вспомнить, что у древних греков македонская область с названием Пиэрия почиталась родиной муз /78/.

Верно, Перею должен был населять народ не только глубоко верующий, но и чрезвычайно талантливый.

С точки зрения знаков Перуджианского камня, в письменности которого близки по начертаниям ПО и И, а также А и Е, это сакральное имя может быть озвучено как ПОАРЕЯ и ИЕРЕЯ.

Таким образом, в первом варианте мы находим знакомое по тексту «Слова об ариях» ПОАРО (БАЖЕ ПОАРО – Боже Правый). А самое имя может быть переведено как земля Бога Правого, Бога Единого ариев или Священная (ИЕРЕЯ).

Так что центром Палестины Иерея была, видимо, не только географически. На правой стороне Иордана, против Переи, находился город Иерихон. Как раз и Перея (Иерея), и Иерихон подверглись особо жестокому уничтожению от вторгшихся сюда иудеев[58].

При разделе Палестины между двенадцатью коленами израилевыми Перея досталась колену Гадову и в Новом Завете упоминается как страна Гадаринская (по главному городу Гадара – ГАД РА, т. е. Змей-Солнце).

Еврейское толкование имени Гад означает толпа, по другим сведениям – счастье /БЭ, с. 147/. Гад – седьмой сын Иакова, который перед смертью предсказал будущее сына: «Гад, – толпа будет теснить его, но он оттеснит ее по пятам» /Быт 49:19/. Предсказание вполне прозрачно, если понимать имя в исконном, сохранившемся в русском языке значении: гад – змей, жалящий в пяту. (Ср. также Божие проклятие змея-искусителя: потомство первых людей «будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту» /Быт 3:15/.)

Такова таинственная – ни разу не упоминаемая в Библии под собственным именем – Перея.

Единство значений корней знаменует единство религиозных и исторических реалий… Так с каких же времен Переяславль[59] (Слава Переи) – «отний стол» русских князей, самая ранняя митрополичья резиденция, таинственный дохристианский сакральный центр[60] – перенесен на русские земли с берегов Иордана? Мы достоверно знаем одно: что «вплоть до XVII в. Русская земля сознательно устроялась (стремилась устрояться) одновременно во образ Святой Земли Палестины и во образ Обетованной земли грядущего Небесного Царства, Иерусалима Нового» /79/.

Итак, внимательный взгляд на имя одного только древнерусского города[61] приоткрывает горизонты необозримые и подтверждает, что русские «языческие» центры и связанные с ними культовые места – капища, – видимо, действительно принадлежали дохристианскому православию – правоверию, вере в Единого Правого Бога.

Попутно отметим, что и Ростов Великий вырос на месте капища – Сарского (Царского) городища, где, возможно, находилось родовое гнездо былинного богатыря Алеши Поповича /81/. Кстати говоря, русские былины – неисчерпаемый кладезь знаний по нашей истории.

Давно доказано (на примере, разумеется, устных памятников других народов), что тысячелетние пласты соборной народной памяти, запечатленные в фольклоре, глубоко иносказательны и далеки от беспочвенного вымысла. Не на неукротимую фантазию опирался и наш народ, утверждая, что древнейший былинный богатырь Святогор ездил «по святым горам да Араратскиим», а смерть принял на горе Елеонской, т. е. вблизи Иерусалима /82/. Обменявшись с ним крестами (т. е. став крестовым братом), Илья Муромец схоронил Святогора. Что это, если не иносказание? Старая могучая вера (вспомним, что Арарат – место, где первоначально обосновался после потопа Ной) практически без сопротивления уступает вере молодой, но хранящей преемственность от прежней (обмен крестами) веры, возросшей в Палестине. Так, может, не в Муроме, а на горе Меру родился и Илья (Илия) Муромец, или же сам Муром получил свое имя от тех святых мест: МЕРУ МО – (с горы) Меру мы.

А сброшенный с неба камень Алатырь (Латырь), у которого собирались русские богатыри, чтоб принять важное решение, так напоминает слуху алтарь, откуда, помолясь, испросив Божиих совета и помощи, не раз уходили на защиту русских земель русские вои и в более поздние времена.

Но вернемся к слову капище, чтобы подтвердить столь очевидную, но фантастичную для современного сознания точку зрения: капище – древлеправоверный жертвенник, а вернее сказать, дарственник, даро (ДА РА), ибо не жертвы, а дары приносили сюда те, кто не молили (умаляли), а право славили Бога.

Выше приводилось значение слова капище в трактовке наиболее авторитетных словарей. Попробуем, однако, связать разорванные временем звенья единой религиозноисторической цепи и рассмотрим его по составу древних пракорней и забытых нами значений слов.

КАПИЩЕ = КА (ХА) + ПИЩА.

Обрывки древних знаний, дошедшие до наших дней, помогают восстановить изначальные корневые смыслы.

Первое из трех слов-семян, составляющих слово капище, – КА (ХА) – прежде всего привлекает внимание своим начертанием, ибо «если имя есть сама вещь, то кто станет отрицать непосредственную связь между начертанием слова и предметом, который оно должно символизировать?» /83/.

Ясное подтверждение этой мысли находится в одном из христианских апокрифов. Ребенком Исуса Христа привели к учителю Закхею, который вызвался научить его буквам. «И Он начал спрашивать учителя о первой букве, и тот не смог ответить Ему. И тогда в присутствии многих слышавших ребенок сказал Закхею: слушай, учитель, об устройстве первой буквы и обрати внимание, какие она имеет линии и в середине черту, проходящую через пару линий, которые, как ты видишь, сходятся и расходятся, поднимаются, поворачиваются, три знака того же самого свойства, зависимые и поддерживающие друг друга, одного размера. Вот таковы линии альфы» /84/. Напрашивается предположение, что Господь поведал здесь о Троице, открыв ее соответствие этой первой букве. Буква, таким образом, приобретает и это – троичное – значение, выступающее в качестве корня, что подтверждается начертаниями Перуджианского камня.

В русском начертании КА (ХА) бросается в глаза то, что оно состоит из двух символически насыщенных знаков. Знак Х (косой крест) у славян от глубокой древности символизировал солнце (о чем подробнее дальше). Знак А, видимо, – одно из самых древних имен Бога Единого и Правого[62], с него начинаются алфавиты многих народов. В результате ХА можно осмыслить как Солнце Единое (Правое). Немаловажно, что Х присутствует в таких ключевых русских словах, как Бог (Бох), Христос, крест (хрест), Креститель (Иоанн), коло (солнце), хлеб, а также в слове дух.

Именно в значении дух мы и находим наиболее раннее понятие о ХА (КА) в Древнем Египте: «…рядом с душою человека существует так называемый двойник его – Ка, род духа-покровителя, или ангела-хранителя» /85/. «Идея ка содержит нечто от alter ego и нечто от духа-хранителя с простертыми для охраны руками» /86/.

Исходя из развития языка, можно предположить, что первоначальное название капища было АПО[63], т. е. А Первый (Единый, Высший), позднее перешедшее в (Х)АПО– КАПО – Дух Единого (Первого, Высшего). Но и более позднее капище (КАПО ЦЕ – капо это; капо вот, здесь) несомненно содержит в себе забытое ныне значение ХА и пока понятное пища (церковнославянское пишта), снова и снова возвращая нас к духовно-религиозному значению этого слова: ХА-ПИЩЕ – духовная пища, пища духа.

Церковнославянское слово пишта, несомненно, содержит в себе корень пост. Пост – акт духовного восхождения, связанный не только с пищей духовной (молитвой), но и со строгим ограничением в пище телесной.

Сколь ни сомнительно это покажется современнику, но подтверждение тому, что на русских капищах «жертвенное», а правильнее сказать – посвященное Богу, приносилось исключительно в виде пищи постной, обнаруживает слово капуста[64].

Общеславянское слово капуста происходит, вероятно, от среднелатинских и итальянских слов, означающих сложенная зелень /Фасмер, т. II, с. 188/.