Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов Страница 15

История Христианской Церкви представляет также немало фактов воскресения мертвых. Вот какое, напр., событие известно из жизни Преп. Макария Египетского: в одном селении случилось убийство, в котором, по ложным подозрениям, обвинили совершенно невиновного в нем. Случилось так, что обвиненный, бежав от преследований, был схвачен близ кельи Преп. Макария. Несчастный начал клясться в своей невинности, но сбежавшийся народ единогласно признал его убийцей. Услышав сильный шум, Макарий вышел к народу и, узнав в чем дело, спросил, где погребен убитый, и вместе с народом отправился на его могилу; и здесь, ставши на колени, и вознесши пламенную молитву к Богу, праведник сказал к окружающим: «Ныне явит Господь, сей ли человек совершил убийство». Потом он громким голосом назвал убитого по имени и сказал к нему: «Верою Иисус-Христовою повелеваю тебе, открой нам, сей ли, которого народ обвинил, умертвил тебя?» Мертвец громогласно ответил из-под земли: «Не он убийца мой». Народ в изумлении и ужасе пал на землю. Потом все, повергшись к стопам праведника, стали умолять его, чтобы он повелел открыть мертвецу своего убийцу; но Св. Макарий отвечал: «Сего принять на себя не могу; для меня довольно — избавить от наказания невинного, а предать суду виновного не мое дело».

ГЛАВА X

Общие замечания

Мы представили такие факты явлений духов, Ангелов, демонов и отшедших душ, действительность которых уже выше всякого сомнения, потому что они передаются нам несомненно истинными источниками, Св. Писанием и Церковью.

Теперь мы представим и опровергнем более главное из существующих возражений против действительности этих фактов. Так как чистый дух по самой своей природе и по своим законам существенно отличен от природы и законов мира земного и так как Ангелы, демоны и отшедшие души суть существа чисто духовные, то понятно, что как вообще жизнь и деятельность этих существ, так и в частности их явления в мире земном должны представлять много непонятного и необъяснимого по законам этого мира. Отсюда люди, которые признают для разума непреложным законом такое положение, что будто возможным и действительным может быть и должно быть признаваемо только то и настолько, что и на сколько может быть понято и объяснено по законам этого мира, отвергают возможность и действительность этих явлений. Указание на необъяснимость этих явлений по законам земного мира и составляет главное возражение против возможности и действительности первых.

Если вникнуть в дело повнимательнее, то это возражение оказывается в высшей степени несостоятельным, в высшей степени ложным и даже положительно нелепым. Во-первых, в этом возражении высказывается совершенное непонимание законов здравой исторической критики. Действительность известных фактов и способ и законы их совершения совсем не одно и то же, а две совершенно разные вещи. Для того, чтобы известные явления были признаны несомненно действительными, совершенно нет еще необходимости понимать уже и самый способ и законы их совершения. Для этого совершенно достаточно уже иметь достаточные доказательства именно их действительности; способ совершения их при этом может быть и не понят; это, кажется, слишком ясно. Совершенно возможная и самая обыкновенная вещь, — иметь несомненные доказательства в пользу действительного существования известных предметов и в то же время совершенно не понимать, как, от каких причин и по каким законам существуют эти предметы. Большинство людей, напр., и по настоящее время не имеют понятия о том, что такое небесные тела, солнце, месяц, звезды, об их действительном виде и устройстве, об их законах; и однако ж существование небесных тел для всех составляет несомненный факт, и это совершенно законно, каждый имеет право и необходимо должен признавать эти тела несомненно существующими, потому что они подлежат непосредственному наблюдению каждого. Можно даже в области предметов, самых близких к нам, указать много таких вещей, действительность которых не подлежит никакому сомнению, но образа и законов, существования которых мы не понимаем. Во всяком случае, отвергать действительность фактов на том одном основании, что для нас непонятны законы их совершения, совершенно нельзя, совершенно незаконно. Первое необходимое и достаточное условие для того, чтобы мы могли и должны были признать действительным известный факт, это или наше собственное непосредственное наблюдение его, или же верно переданное нам непосредственное наблюдение его другими людьми. Если это условие выполнено, если известный предмет или подлежит нашему собственному наблюдению, или мы имеем несомненные свидетельства о непосредственном наблюдении его другими, в таком случае мы не только имеем полнейшее право, но и необходимо должны, обязаны признать этот предмет несомненно действительным, независимо от того, понимаем ли мы при этом законы существования этого предмета, или не понимаем их; по крайней мере, непонимание этих законов совершенно не должно быть препятствием для этого признания. Таким образом, и для того, чтобы мы имели право и обязаны были признать действительными передаваемые нам Св. Писанием и Церковью явления духов, необходимо и достаточно уже того одного, чтобы были несомненно верны свидетельства об этих явлениях. Если эти свидетельства несомненно верны, то мы уже по этому одному необходимо должны признать и эти явления несомненно действительными, хотя бы мы и не понимали образа и законов их совершения. Непонимание этих явлений не должно быть препятствием дли этого признания. И, следовательно, отвергать действительность этих явлений на основании одной их непонятности, одной необъяснимости их по каким-нибудь законам, значит отвергать их действительность без всяких удовлетворительных оснований. И значит, возражение против их действительности, основываемое исключительно на одной их непонятности, не есть собственное возражение, потому что всякое действительное возражение против этой действительности должно состоять в указании какого-нибудь действительного препятствия к признанию ее, а это возражение указывает на то, что вовсе и не составляет такого препятствия. А что свидетельства об этой действительности несомненно истинны, это выше всякого сомнения; но разбираемое возражение вовсе и не касается этих свидетельств, а потому, для опровержения его, нет и надобности доказывать их истинность; оно вполне опровергается и независимо от их истинности.

Далее, указанное возражение основывают на той действительно несомненной истине, что все действительно существующее необходимо должно быть согласно с законами бытия, и что, следовательно, только то может быть признано возможным и действительным, что согласно с этими законами; но основывают совершенно незаконно. Если судить и с точки зрения этой истины, то опять-таки это возражение оказывается совершенно несостоятельным и даже положительно нелепым. Истина эта не только не заключает в себе никакого основания и оправдания дли этого возражения, а напротив, служит опровержением его. Все действительно существующее существует по известным законам. Это так. Но не все существующее подчиняется одним и тем же законам; а все существующее в этом отношении разделяется на несколько отдельных областей, из которых в каждой, кроме законов общих всем им, есть много законов, свойственных только исключительно ей одной и совершенно чуждых всем другим. Есть мир физический и мир нравственный. Есть законы общие этим обоим мирам; таков напр. закон причинности, тот закон, что каждое явление необходимо имеет свою причину. Но в то же время есть много таких законов, которые свойственны только какому-нибудь одному из этих миров и совершенно несвойственны другому. Так напр. духовному миру свойственны закон свободы, законы мышления, но эти законы совершенно несвойственны чисто физическим явлениям; с другой стороны, и эти последние явления в свою очередь имеют, очевидно, много таких законов, которым вовсе не подчиняется свободная деятельность духа; таковы напр. чисто механические и химические законы. Каждый из этих миров в свою очередь разделяется на несколько отдельных областей, которые опять, при законах общих всем им, имеют и каждая свои особые законы, принадлежащие только ей одной и совершенно не принадлежащие всем другим. Есть законы, которые свойственны мысли, но которые совершенно чужды чувству; есть законы, которым подчиняется чувство, но которым не подчиняется мысль. Есть законы, которым подчиняется органическая жизнь, напр. растительная, и которым вовсе не подчиняются чисто механические явления. Есть законы, по которым живет растение и которым вовсе не подчиняется камень. Значит, все существует по законам, но не все существует по одним и тем же законам. Следовательно, та истина, что все действительно существующее необходимо подчиняется законам бытия, — необходимо должна иметь такое ограничение, что всякий действительно существующий предмет подчиняется не всем существующим законам бытия и не каким бы то ни было из них, а только некоторым и известным определенным законам, именно тем только законам, которым подчиняется та область бытия, та область предметов, к которой он сам принадлежит. Растение напр. подчиняется не всем существующим законам и не каким-нибудь, а именно законам растительной жизни. Камень в своем падении подчиняется законам именно механического движения, а не каким-нибудь другим законам, напр. химическим или физиологическим. И следовательно, если судить о возможности и действительности на основании согласия с законами, то для того, чтобы известные предметы мы могли и должны были признать возможными и действительными, нужно, чтобы эти предметы были согласны не со всеми вообще законами, это вовсе не нужно, и это совершенно невозможно, и не с какими-нибудь, а именно только с теми законами, какие свойственны той области бытия, к какой принадлежать эти предметы по своей природе. Так напр., при таком основании, в области растительной жизни может и должно быть признаваемо возможным и действительным все то и только то, что согласно с законами именно растительной жизни, а не с какими-нибудь другими законами, а не с законами напр. одних чисто механических и математических отношений вещей или с законами духовной жизни. Для того, чтобы мы имели право признать возможными и действительными в этой области известные явления, нет никакой надобности в том, чтобы эти явления подчинялись законам жизни чисто духовной, и несогласие их с этими законами, конечно, не дает никакого права отвергать их возможность и действительность в области растительной жизни. Из того, что камень не подчиняется законам растительной жизни, не следует, что он не существует и невозможен. Из того, что жизнь нравственная не подчиняется законам математическим, не следует, что она невозможна и не существует. Всякие величины нужно измерять только однородными, а не разнородными с ними единицами или мерами. Тяжести нужно измерять пудами, фунтами и пр., а не аршинами, и пространства нужно измерять верстами и аршинами, а не фунтами и пудами. Так точно и о действительности и возможности известных предметов нужно судить по тем законам, которые свойственны именно этим предметам, а не по таким законам, которые совершенно чужды им, которые принадлежат каким-нибудь другим совершенно разнородным с ними явлениям.