Историки Греции - Геродот Галикарнасский Страница 15

Крез же, предаваясь размышлению, был покоен; но потом оборотясь и увидев, как опустошают персы лидийскую столицу, сказал: «Государь! говорить ли тебе то, что я думаю, или молчать по нынешнему времени?» Кир ободрил его говорить смело, что он хочет, и Крез спросил его: «Что такое делает сия многолюдная толпа с толиким рвением?» Кир ответствовал: «Разоряет город твой и расхищает богатства твои». Крез на сие: «Ни города моего, ни богатств моих не разоряют они, ибо у меня ничего уже этого нет; это твое добро грабят они и уносят!» 89. Сии Крезовы слова сделали на Кира сильное впечатление, и он, удаливши прочих, спросил Креза, что же усматривает он в происходящем. Крез ответствовал: «Поелику боги предали меня тебе рабом, то я почитаю долгом объявить тебе все, что усматриваю лучше других. Персы по природе своей дерзки и притом бедны. Посему, если ты попустишь им награбить и присвоить много денег, то вернее всего произойдет из этого вот что: кто из них больше присвоит, тот скорее против тебя и восстанет. Так сделай же, что я тебе присоветую, если то придется тебе по нраву. Приставь ко всем городским воротам стражей из своих копьеносцев; пусть они отбирают добро от уносящих и сказывают им, что прежде нужно десятину оного посвятить Зевсу. Таким образом ни ты не подвергнешься их ненависти, насильно отнимая у них добро, ни они не станут противиться, видя, что поступки твои законны».

90. Кир совету сему чрезвычайно обрадовался: столь основательным оный ему показался. Посему, поблагодарив Креза и приказав копьеносцам исполнить оный, сказал он Крезу: «Крез! дела и слова твои не престают быть достойными царского сана: проси же от меня, чего хочешь, — все получишь немедленно». Крез ответствовал: «Государь! величайшую милость ты окажешь мне, если позволишь к богу эллинов, коего почитал я паче всех богов, послать сии оковы и спросить его: прилично ли ему обманывать тех, кои ничего, кроме добра, ему не делали?» Кир спросил, в чем он обвиняет бога, испрашивая такой милости. Тогда Крез рассказал о всех своих замышлениях, об ответах прорицалищ, а паче о вкладах своих, и как, положась на прорицания, предпринял он войну против персов. Изложив все сие, он опять обратился к Киру с просьбою дозволить ему принести богу укоризну. Кир, усмехнувшись, сказал: «Не только сие получишь от меня, но и все другое, чего ни потребуешь». Крез же, получив таковой ответ, послал лидян в Дельфы, повелев им положить оковы на порог храма и спросить: не стыдно ли богу, что он ответами своими побудил Креза на войну против персов, посулив разрушить державу Кирову, а плоды войны сей таковы, — и указать на оковы. И еще спросить: есть ли какой закон, позволяющий эллинским богам быть неблагодарными?

91. Лидяне, прибывши в Дельфы, исполнили повеление Креза, но пифия, сказывают, ответствовала им так: «Жребия, назначенного судьбою, невозможно избегнуть и богу. А на Крезе исполнилось преступление пятого предка его, который, быв копьеносцем Гераклидов, вдался в женское коварство и завладел саном, нимало ему не подобающим. И хотя Локсий35 старался о том, чтобы напасти Сард случились не при Крезе, а при сынах Крезовых, но переменить судеб не мог; а сколько они позволили, столько он и сделал ему на благо: ибо пленение Сард он замедлил на три года, — да ведает Крез, что и сам он взят тремя годами позже сужденного срока, — а когда Крез был на костре, то он пришел к нему на помощь. А ответы прорицалищ укоряются Крезом несправедливо. Ибо Локсий вещал ему, что если пойдет он на персов, то разрушит великую державу; и если бы царь хорошо подумал о сем ответе, то послал бы снова спросить, свою державу или Кирову? он же, не уразумев и не переспросив, пусть винит себя самого. И второе, о муле вещание от Локсия тоже было им не понято: сей мул был Кир, ибо происшел он от неравных двух народов, от матери высшего состояния и от отца состояния низшего, — первая была мидянка, дочь Астиага, царя мидийского, последний же перс, подданный их, ставший мужем госпожи своей, которой был он ниже». Так пифия ответствовала лидянам, а они сей ответ принесли в Сарды и объявили Крезу, и услышав его, Крез познал, что не бог виноват, а он сам.

92. Таково было владычество Креза и первое покорение Ионии.

От Креза в Элладе остались и другие многие приношения, а не только мною сказанные. В Фивах Беотийских есть золотой треножник, посвященный им Аполлону Исмению; в Эфесе золотые коровы и много колонн; в Дельфах, в храме Иронии, огромный золотой щит. Сии памятники сохранялись еще в мое время, прочие же пропали. В Бранхидах Милетских приношения Крезовы были, как я узнал, равны и подобны дельфийским. В Дельфы и к Амфиараеву прорицалищу его приношения были от собственного добра и от начатков отцовского наследия, прочие же были из имущества одного из врагов его, который прежде воцарения Крезова возмутился, способствуя Панталеонту завладеть лидийским престолом. Сей Панталеонт был сын Алиатта и брат Креза, но не единоутробный, ибо Крез рожден был Алиатту от жены кариянки, а Панталеонт от ионяики. Когда же Крез по воле отца получил царскую власть, то противоборца своего он умертвил, провлачив через валяльный гребень,36 а имущество его, еще прежде обещанное богам, посвятил им вышесказанным образом. Сего довольно о приношениях.

93. Достопримечательностей в Лидийской земле не так много, как в иных странах, кроме разве золотого песку, уносимого с горы Тмола. Однако есть там и одно огромное сооружение, уступающее лишь египетским и вавилонским: там стоит гробница Алиатта,37 отца Крезова, коей основание устроено из огромных камней, остальная же часть из земляной насыпи. Сработали его торговые люди, ремесленники и непотребные девки, а на верху сего памятника еще при мне находились пять каменных граней, на коих вырезано было, что каждыми было сделано, и по той мере видно было, что работа девок была всех более. Ибо у лидян все девицы чудодействуют, собирая себе приданое, доколе не выйдут замуж, а женихов себе приискивают сами. В обходе сей памятник имеет шесть стадиев и два плефра, в ширину тринадцать плефров, а вокруг него лежит большое озеро, которое, по словам лидийцев, никогда не высыхает, называется же оно Гигесовым озером. Такова сия гробница.

94. Обычаями лидяне близко сходны с эллинами, кроме лишь того, что дочерям своим позволяют блудодействовать. Лидяне первые из народов, нам известных, начали чеканить и употреблять монету золотую и серебряную и первые же занялись мелкою торговлею. Уверяют лидяне, что и игры, ныне как у них, так и у эллинов равно употребительные, изобретены ими же, а случилось сие изобретение вместе с выселением в Тиррению. Вот как они сие рассказывают. В царствование Атиса, сына Манесова, во всей Лидии был великий голод. Поначалу лидяне терпеливо его сносили, но как он не прекращался, то стали искать противу него средств, причем каждый выдумывал свое: и тогда-то изобретены были игры и в кости, и в бабки, и в мяч, и прочие всякого рода, кроме лишь игры в камешки, коей изобретения лидяне себе не присвоивают. Изобретения свои против голода они так употребляли: один день проводили весь в игре, чтобы не требовать пищи, а в другой, оставив игру, ели. Сим-то образом провели они двадцать лет без двух. Но как зло сие не прекращалось, а еще более усиливалось, то царь весь народ лидийский разделил на две равные части, и брошен был жребий, чтоб одной остаться, а другой уйти из отечества, и над остающеюся частию властвовать самому царю, а над выселяющеюся сыну его, по имени Тиррену. Те, коим по жребию последовало оставить отечество, спустились в Смирну, построили там суда, нагрузили оные всеми потребностями и отплыли отыскивать себе земли и прожитка. Проехав многие народы, прибыли они к омбрикам38 и там выстроили города, в которых живут и поныне, а имя лидян сменили на имя царского сына, который вывел их на поселение, проименовавшись по нему тирренцами.