Бесплотные герои. Происхождение образов "Илиады" - Лев Самуилович Клейн Страница 15

В Троянском цикле образ Гектора держится гораздо хуже, чем образ Агамемнона. Агамемнон — единственный брат Менелая, и эта пара скреплена как локализацией (в Спарте, по традиции, два царя), так и историей сюжета о похищении жены героя (в старшем, египетском, варианте сюжета тоже фигурируют два брата). У Париса же много братьев, и Гектор лишь один из них. Но истинный ли это брат, исконный ли?

В принципе, Александр-Парис мог бы и сам командовать войсками: первоначально ведь это был самостоятельный царь и великий герой, главный со стороны илионцев в Троянской эпопее — это он убьет Ахилла, а самого его может убить только стрела из лука Геракла, находящегося у Филоктета, и за Филоктетом специально поедут главные герои ахейцев, потому что без смерти Александра не может окончиться Троянская война. Его моральное несоответствие роли командующего (изнеженность, припадки трусости), во-первых, не было таким уж препятствием (ведь нечто подобное есть и в образе Агамемнона), а во-вторых, оно, быть может, вторично — вызвано как раз отстранением Александра от роли командующего (или, по крайней мере, появление таких черт в характере героя было облегчено его отстранением от этой роли).

Скорее всего Александр должен был уступить эту роль своему брату ради симметрии — именно потому, что с ахейской стороны на аналогичном посту был не прямой противник Александра, а брат этого противника. Симметрия имела важное значение в художественных навыках греческих народных певцов — ею пронизана вся «Илиада», есть много исследований об этом (кстати, впадающих часто в крайние преувеличения).

Таким образом, командующим троянскими войсками должен был стать брат Александра-Париса. Но у Париса много братьев. Для роли командующего нужен был не просто брат, но великий герой. Откуда такой брат появился у Париса? Какова предыстория образа Гектора?

Еще в конце прошлого века Ф. Дюмлер выдвинул гипотезу о том, что первоначально Гектор был греческим героем и помещался в Фивах. Гипотезу эту поддержал Э. Бете. Она не так уж невероятна, как может показаться на первый взгляд. Гектор, согласно эпосу, погиб у стен Илиона, и в Илионе же возведен его курган — «Илиада» в последней песни описывает его возведение. Но ни в Илионе, ни возле города этот курган никем более не отмечен. Километрах в восьми от Гиссарлыка, идентифицированного с Илионом, на горе Балидаг (это там, где Бунарбаши) есть холм, который на карте Спратта-Форхгаммера, снятой в середине прошлого века, назван могилой Гектора. Но это обозначение нового времени, сделанное по догадке, а не унаследованное от древних греков: ни в одном древнем источнике могила Гектора на Балидаге не отмечена. Страбон (XIII, 1, 29) упоминает лишь рощу, посвященную Гектору, но — в Офринии, «на месте, видном со всех сторон». А Офриний находится в противоположной стороне от Илиона — к северу, на берегу Геллеспонта, неподалеку от холмов, которые карта Спратта-Форхгаммера приписывает Ахиллу и Аяксу. Видимо, здесь простое соображение: если могилы Ахилла и Аякса находятся к северу от Илиона (а там был ахейский стан), то могила Гектора должна поместиться к югу от города. Словом, по «Илиаде», могила должна быть в пределах города, и ее там нет. И в древности не было.

Места, связанные в эпосе и предании с деяниями Гектора.

Зато могилу Гектора многие греческие источники, по крайней мере уже около 300 года до н. э., знают в самой Греции — в Фивах, главном городе Беотии. В «Пеплосе» Псевдо-Аристотеля передана даже надпись на могиле: «Гектору великую беотийские мужи соорудили могилу над землей, напоминание потомкам». Но источники расходятся в указании точного места этой могилы в Фивах: одни (Ликофрон, Аристодем) помещают ее на «острове блаженных», омываемом реками Исмебом и Диркой (так фивяне величали свой акрополь), другие (Павсаний) — у источника Эдипа перед Претидовыми воротами, ведшими к дороге в Халкиду на Эвбее (то есть на северо-восток). Это расхождение показывает, что к III веку до н. э. место уже было забыто, а известие существовало лишь как смутное предание.

Все источники, говорящие о могиле Гектора в Фивах, приводят к рассказу о том, как она там оказалась: ведь надо было объяснить несогласие с «Илиадой». Вот и повествуется, что кости Гектора находились прежде в Офринии под Троей, а оттуда перенести их в Фивы велел дельфийский оракул Аполлона. Но и тут расхождения — в объяснении причин, вызвавших запрос оракула и перенос костей: Ликофрон говорит, что это сделали, чтобы избежать чумы и ради защиты от врагов (странная двойственность), схолии к «Илиаде» — более общо: чтобы избежать беды, Павсаний — дабы сохранить богатства.

Хоть Павсаний приводит даже точный текст оракула — четыре стиха гекзаметром, — но расхождения и неясности свидетельствуют, что вся эта история придумана, чтобы объяснить вопиющее несогласие с «Илиадой». В самом деле, по Павсанию, оракул велел поместить кости Гектора в такой город, который не участвовал в войне (а Фивы, конечно, никак не могли участвовать, так как лежали в руинах). Стало быть, бог заботился о том, чтобы кости Гектора не попали к его врагам, могли бы пользоваться искренним почитанием.

Между тем Гектор в «Илиаде» не раз ранит и убивает беотийцев — Лента, Аркосилая, Оресбия. Лент почитался в Платеях, Аркесилай — в Лебадии, а Оресбий жил в Гиле. Фивы соперничали с этими городами, своими соседями, но неужто настолько, чтобы забыть общебеотийские, да и общегреческие традиции? Зачем бы это беотийцам брать на уважительное сохранение кости легендарного врага всех греков?

В «Пеплосе» приведена и надпись на могиле Гектора якобы в Офринии: «Гектору могилу великую Приам справил, курган над землей, напоминание потомкам». Но В. Радтке специальным анализом показал, что эти неуклюжие стихи представляют собой подражание надписи из Фив.

Далее ученые указывают на врагов, которых в «Илиаде» ранит или убивает Гектор. Среди них очень много людей из Средней Греции — из Беотии (уже перечислены), Фокиды (Схедий и Орест) и Локриды (Трех и Патрокл; Опунт, откуда последний родом, всего в пятнадцати километрах от Фив). Бете склонен считать, что с этими героями Гектор сражался на своей родине и, будучи перенесен под Трою, потянул их имена с собой.

Трудно, допустить такую уж сцепленность и столь уж адекватный перенос, но какой-то шлейф связей, представлений и имен мог потянуться за образом Гектора на другой материк.