Крысько Владимир - Секреты психологической войны (цели, задачи, методы, формы, опыт). Страница 18

А вот "классовая пропаганда", обращенная к "немецким пролетариям" с призывом свергнуть "фашистскую власть" и присоединиться к "братству рабочих и крестьян" оказалась просто смешной и нелепой в условиях отступления Красной Армии в 1941 г. Содержащиеся в советских листовках того времени лозунги типа "Стой! Здесь страна рабочих и крестьян" вызывали у военнослужащих вермахта презрение и насмешку. Под влиянием фашистской пропаганды большинство их считало славян и представителей других национальностей СССР низшей расой, "недочеловеками".

Примером попытки внести раскол между союзными странами (на тот момент — между Германией и СССР) является французская листовка, выпущенная сразу после подписания "Пакта о ненападении между СССР и Германией" (август 1939 г.) и озаглавленная "Кто позовет Советы, тот получит Коминтерн" (рис. 13). В ней использовался страх немцев перед "агентами коминтерна", типа известного Георгия Димитрова, обвиненного нацистами в "поджоге рейхстага" и другой подрывной деятельности.

Немецкая листовка весны 1940 г. "Герой после." (рис. 14) была прямо рассчитана на провоцирование ненависти бедных, проливающих свою кровь на фронте и становящихся калеками, к богачам, остающимся в тылу и ведущим красивую жизнь.

В годы Второй мировой войны фашистская Германия особенно широко проводила психологические операции для разжигания противоречий. Для них немцы использовали различные каналы воздействия, начиная от подрывных "черных" радиостанций и кончая распространением слухов.

Рис. 13. "Кто позовет Советы, тот получит Коминтерн!" (Французская листовка 1939 г., изображающая Троянского коня, из чрева которого выпрыгивают агенты международного коммунизма).

Рис. 14. "Герой после..." (Немецкая листовка 1940 г.).

Так, через несколько дней после массированного вторжения во Францию, 17 мая 1940 г., Геббельс издал специальную директиву, в которой приказал:

"Секретным передатчикам надлежит заняться формированием панических настроений во Франции. Для этой цели они должны маскироваться под французское сопротивление и в тоне величайшего возмущения и замешательства протестовать против упущений французского правительства.

В частности, они должны распространять слухи о намерении французского правительства бежать из Парижа и обвинять во лжи Рейно (премьер-министра Франции), который опровергает эти слухи. Далее, они должны настоятельно предупреждать об опасности действий "пятой колонны", в которую, несомненно, входят и все немецкие эмигранты (хотя это были, как правило, антифашисты). Они должны также доказывать, что и бежавшие из Германии евреи в данной ситуации являются агентами Германии.

Кроме того, они должны распространять слухи о том, что немцы имеют обыкновение конфисковывать деньги в банках занятых городов, так что подлинные французские патриоты уже теперь должны в тех областях, которым грозит оккупация, снять свои деньги с банковских счетов. Наконец, они должны разжигать дальше противоречие, которое проявляется в том, что Англия якобы защищает лишь побережье Ла Манша, а Франция — все свои границы".

На инструктаже 19 мая 1940 г. Геббельс потребовал передать через эти радиостанции сообщение на Францию, что в Париже якобы раскрыт план нападения немецких агентов на Бурбонский дворец (резиденцию президента).

Подобную "информацию" о действиях "пятой колонны", запускавшуюся и по другим каналам, обычно подхватывала и подавала в сенсационном оформлении сама французская пресса.

Во время войны в Афганистане, как свидетельствуют зарубежные источники, органы советской специальной пропаганды достаточно широко вели работу с целью усиления противоречий между формированиями вооруженной оппозиции. В частности, они распространяли листовки с целью породить (или углубить) проти воречия между отрядами, находящимися на территории Афганистана в тяжелых военных и социально-экономических условиях, с одной стороны, их политическими лидерами в Пакистане, — с другой.

Текст одной из таких листовок уже цитировался в первой главе. Ее размножили небольшим тиражом (на пишущей машинке) и распространяли на территории, контролировавшейся отрядами вооруженной оппозиции, нелегальным путем. Распространению листовки предшествовал "запуск" слухов о том, что в соседней провинции существует хорошо вооруженный отряд, занимающий особое (промежуточное) положение между мятежниками и правительством, имеющий идеологические установки, отличающиеся как от первых, так и от вторых.

Дескать, его командиры предлагают некий "третий путь".

Корреспонденты иностранных информационных агентств сообщали впоследствии, что в некоторых отрядах моджахедов (например, в отряде Ровшан Табиба) под влиянием этой листовки начались открытые выступления против неудачного руководства и плохого материального положения рядовых бойцов.

Разжигание национально-религиозных противоречий. Объектами углубления и обострения национально-религиозных противоречий обычно являются национальные и религиозные меньшинства, проживающие на территории враждебного государства и их представители, служащие в его вооруженных силах.

Большой опыт такого психологического воздействия был получен органами психологической войны накануне и в ходе Второй мировой войны. Так, в 1939 г. в Польше проживало значительное количество беларусов, украинцев, литовцев, евреев и других национальных меньшинств (39 % от общей численности населения страны). В отношении их власти проводили политику насильственной полонизации, дискриминации в экономическом, культурном и религиозном плане. Поэтому они в своем большинстве оказались предрасположены к восприятию советской пропаганды, делавшей упор на необходимость обеспечения социальной справедливости для всех граждан, независимо от национальности и вероисповедания.

В ходе советского вторжения в Польшу (известного как "освобождение Западной Белоруссии и Западной Украины") в 1939 г. главной задачей органов спецпропаганды стало разложение польской армии по национальному признаку. Благодаря правильному выбору объекта психологического воздействия, жители Польши из числа национальных меньшинств встречали советские войска цветами, а солдаты польской армии украинской и белорусской национальности переходили на сторону Красной Армии. После бегства польского правительства в Румынию, польская армия оказалась полностью деморализованной. Практически она перестала оказывать сопротивление Красной Армии.

Психологически воздействуя на национальные формирования в составе войск противника, необходимо правильно выбирать объект воздействия.

В 1939 г. во время советско-японского конфликта в районе реки Халхин-Гол этого сделано не было. Органы советской специальной пропаганды ориентировались в основном на японских солдат, отличавшихся высоким боевым духом и крепкой дисциплиной. В то же время национальные формирования маньчжур и баргутов, обладавших намного более низкими боевыми и морально-политическими качествами, остались без достаточного внимания.

Между тем, они участвовали в боях лишь под угрозой расправы с их семьями, а в тылу расположения их национальных формирований находились японские карательные отряды. Этот факт оказался вне поле зрения органов спецпропаганды. В итоге общая эффективность воздействия этих органов на японскую армию в данном конфликте оказалась крайне низкой.

Во время Великой Отечественной войны данный опыт был учтен, воздействию на национальные формирования противника уделялось должное внимание. Влияние советской пропаганды в целом зависело от "человеческого фактора". Чем выше был уровень боевого духа и групповой сплоченности военнослужащих противника, тем меньше они воспринимали психологическое воздействие с советской стороны. В этом плане наиболее трудными объектами воздействия среди союзников фашистской Германии являлись финны и венгры.

Что касается румынских, итальянских, словацких, испанских солдат и офицеров, то с ними работать было намного легче. Причем самым слабым звеном в группировке противника были румыны, пропаганда на них давала наиболее ощутимые результаты.

Кстати, во время гражданской войны большевики весьма эффективно оказывали психологическое воздействие на национальных формирования в составе белых войск. Например, в 1918 году "организатор политического разложения терского казачества" Г.К. Орджоникидзе, пообещав выселить казаков с их земель, тем самым вдохновил ингушей напасть на казачьи станицы в тылу казачьих войск. Это предопределило поражение казаков в данном районе. В 1919 году обещанием национальной автономии большевикам удалось склонить к измене белогвардейцам башкирскую бригаду, а затем киргизов.

В период боевых действий в Афганистане, как свидетельствует зарубежная печать, советским органам специальной пропаганды нередко удавалось провоцировать межплеменные конфликты, ослабляя тем самым силы вооруженной оппозиции. Следует отметить, что и в настоящее время, когда советские войска давно уже выведены из этой страны (в феврале 1989 г.), противоречия между афганскими племенами не только не ослабли, а, наоборот, значительно усилились. Там идет жестокая война на межнациональной, межплеменной и межрелигиозной основе, конца которой не видно.