Антология - Гендер и язык Страница 2

Для того чтобы понять, почему введение нового термина оказалось необходимым, следует рассмотреть время и условия возникновения и широкого распространения гендерных исследований, т. е. изложить философские и методологические предпосылки их возникновения в эпоху постструктурализма и – шире – постмодернизма.

С этой точки зрения важно учитывать, что бурное развитие гендерных исследований на Западе совпало по времени с формированием новой философии науки – в первую очередь благодаря идеологии постмодернизма, а также поиску новой эпистемы в самой лингвистике, связанному с критикой структурализма.

Начнем с того, что принципиально нового внесли в теорию познания некоторые тенденции современной мысли, которые часто характеризуются как постмодернизм. Это постструктурализм, деконструктивизм, постмарксизм и некоторые течения феминизма. Во многих отношениях различия между ними перевешивают сходства, но при этом их объединяют и общие черты, которые и могут быть определены как постмодернистские:

1. Все они отрицают устойчивые эпистемологические основы, неоспоримые теоретические предпосылки и закономерности. Их объединяет недоверие к абсолютным или универсальным нормам и всеобъемлющим теоретическим системам.

2. Все направления постмодернистской мысли признают лишь языковую концепцию реальности, утверждая: то, что мы воспринимаем как реальность, на деле – социально и лингвистически сконструированный феномен, результат наследуемой нами лингвистической системы. Следовательно, мир познаваем только через языковые формы, и представления человека о мире не могут отразить реальность, которая существует за пределами языка; они могут быть соотнесены только с другими языковыми выражениями. Язык, таким образом, отделен от контактов с внешними обозначениями.

3. Эти направления мысли отвергают положение о социальной целостности, как и понятие о причинности, будучи приверженными разнообразию, плюрализму, фрагментарности и неопределенности и отрицая идею объективной истины.

4. Все они ставят под сомнение рациональный, единый субъект, который был основой западной мысли, начиная с эпохи Просвещения, предпочитая рассматривать его как социально и лингвистически фрагментированный[3].

5. Собственно лингвистические и психологические исследования этого периода, в частности, новый взгляд на понятие категория, возникший под влиянием работ Э. Рош, также стимулировали пересмотр базовых философских понятий и отказ от большого числа традиционных представлений, свойственных картезианской логике, и, следовательно, новое осмысление лингвистических задач. На взгляд Дж. Лакоффа, приходится отказываться от значительного количества традиционных воззрений, в том числе от следующих:

– значение основывается на истинности и референции; оно касается отношения между символами и вещами в мире;

– биологические виды представляют собой естественные роды, определяемые общими сущностными свойствами;

– мышление отделено от тела и независимо от него;

– эмоции не имеют концептуального содержания;

– грамматика – выражение чистой формы;

– разум трансцендентален, в этом смысле он превосходит свойственный человеку способ мышления;

– существует истинный взгляд на мир (присущий Богу) – это единственный, внешний по отношению к человеческому познанию способ понимания того, что есть объективная истина;

– в процессе мышления все люди используют одну и ту же концептуальную схему[4].

Эти постулаты «так или иначе связаны с классической интерпретацией понятия категории. Отказ от нее влечет за собой и отказ от других концептов. Они должны быть заменены представлениями, которые не только более точны, но и более человечны»[5].

Таким образом, доказывается зависимость сознания индивида от стереотипов своего языка. Предполагается, что в сознании каждого запечатлена некоторая совокупность текстов, которые и определяют отношение человека к действительности и его поведение и опосредуются дискурсивной практикой. Вследствие этого языку придается исключительно важное значение, а лингвистика становится одной из центральных наук, так как сознание индивида уподоблено тексту: человек как субъект «растворяется в текстах-сознаниях, составляющих великий интертекст культурной традиции»[6].

Существенное место в идеологии постмодернизма занимают вопросы пола. Экзистенциальный статус личности базируется прежде всего на таких сущностных категориях, как возраст и пол. Так, согласно идее Дерриды, система ценностей и взгляд на мир осуществляются с позиции «европейских белых мужчин». Иными словами, все сознание современного человека, независимо от его пола, насквозь пропитано идеями и ценностями мужской идеологии с ее приоритетом мужского начала, логики, рациональности и объектностью женщины. Распространению этой идеи способствовали известная книга Симоны де Бовуар «Второй пол», а также «Воля к знанию» Фуко, задуманная как первый том «Истории сексуальности» и показавшая, как социальное доминирует над биологическим даже в такой «природно обусловленной» сфере, как отношения полов. Феминисты выдвинули тезис о господстве в обществе патриархата и о том, что все тексты и дискурсивные практики навязывают индивидам именно патриархатные, т. е. мужские ценности.

Исходя из приоритета языка, в зарубежной лингвистике оформилось гендерологическое направление, рассматривавшее, с одной стороны, зафиксированные в языке стереотипы фемининности и маскулинности, а также гендерные асимметрии, а с другой – особенности речевого поведения мужчин и женщин.

Названные факты убеждают в том, что интерес к гендерным исследованиям и их интенсивное развитие возникли не случайно, а являются одной из составляющих новой, постмодернистской концепции гуманитарной науки.

В настоящее время внутри гендерных исследований выделяется ряд направлений, связанных с идеологическими установками авторов и с историческим развитием самих гендерных исследований. В историческом ракурсе различают три этапа их формирования[7]:

1. «Алармистский» этап. Основное внимание уделялось андроцентрическому отклонению в общественных науках, критике интерпретационных возможностей социальной теории, изложенной с мужской точки зрения, акцентировалась дефектность традиционной патриархатной эпистемологии. Такая постановка вопроса получила свое развитие в первую очередь в постмодернистских трудах. Создавалась общеметодологическая база дальнейших исследований: развивались теории социального конструктивизма и символического интеракционизма. Так, в трудах И. Гофмана обоснованы институционализация и ритуализация пола, показана роль социальных структур в формировании гендерной идентичности. Параллельно в самой лингвистике развивались новые направления – прагматика, социолингвистика и др., в центре внимания которых были феномены, не рассматривавшиеся ранее или изучаемые недостаточно в границах структурализма: отношения единиц языка и говорящей личности, функционирование языка в различных социальных группах. Социолингвист У. Лабов обосновал и эмпирически, с применением статистических методов, подтвердил вероятностный характер различий в использовании языка мужчинами и женщинами.

2. Этап «феминистской концептуализации». Его главной целью была разработка отчетливых ориентиров в феминистской теории и практике. В этот период создаются несколько направлений феминистски ориентированной науки (феминистский психоанализ, феминистская лингвистика), не скрывающих своей идеологической ангажированности. Активно осваивается постмодернистская теория для обоснования феминистского мировоззрения и исследований.

В конце 60-х – начале 70-х гг. XX в. гендерные исследования в языке получили мощнейший импульс благодаря так называемому Новому женскому движению в США и Германии, в результате чего в языкознании возникло своеобразное направление, названное феминистской лингвистикой (ФЛ), или феминистской критикой языка. Главная цель феминистской лингвистики состоит в разоблачении патриархата – мужского доминирования в общественной и культурной жизни.

Основополагающей в области лингвистики стала работа Р. Лакофф «Язык и место женщины»[8], обосновавшая андроцентричность языка и ущербность образа женщины в картине мира, воспроизводимой в языке. К специфике феминистской критики языка можно отнести ее ярко выраженный полемический характер, разработку собственной лингвистической методологии, привлечение к лингвистическому описанию результатов всего спектра наук о человеке (психологии, социологии, этнографии, антропологии, истории и т. д.), а также ряд успешных попыток влиять на языковую политику. Зародившись в США, наибольшее распространение в Европе ФЛ получила в Германии с появлением трудов С. Трёмель-Плётц «Linguistik und Frauensprache» и Л. Пуш «Das Deutsche als Männersprache». Существенную роль в распространении феминистской критики языка сыграли также идеи Ю. Кристевой.