Мифы о русалках. От сирен и Мелюзины до нингё и Ариэль - Кристина Баккилега Страница 23

Все, однако, стремится возвыситься: так и отец мой,

Сильный царь в голубой глубине Средиземного моря,

Мне, любимой, единственной дочери, душу живую

Дать пожелал, хотя он и ведал, что с нею и горе

(Всех, одаренных душою, удел) меня не минует.

Но душа не иначе дана быть нам может, как только

Тесным союзом любви с человеком. И, милый, отныне

Я с душою навеки; тебе одному благодарна

Я за нее, и тебе ж благодарна останусь, когда ты

Жизнь не осудишь мою на вечное горе. Что будет

С бедной Ундиной, когда ты покинешь ее? Но обманом

Сердце твое сохранить она не хотела. Теперь ты

Знаешь все, и, если меня оттолкнуть ты решился,

Сделай это теперь же: один перейди на противный

Берег; я брошуся в этот поток — он мой дядя; издавна

В нашем лесу он свободную, чудную жизнь, как пустынник,

Розно с родней и друзьями проводит. Он силен и многим

Старым рекам и могучим потокам союзник. Принес он

Некогда к жителям хижины здешней меня беззаботным,

Ясным, веселым младенцем; и он же ныне отсюда

В дом отца моего меня отнесет измененным, живую

Душу приявшим созданьем, любящей, скорбящей женою».

Дале она говорить не могла; пораженный, плененный,

Рыцарь ее обхватил, и на руки поднял, и вынес

На берег; там и перед небом самим повторил он обет свой:

С ней неразлучно жить на земле и делить все земное.

В сладком согласии, за руки взявшись, медлительным шагом

В хижину оба пошли. И Ундина, глубоко постигнув

Благо святое души, перестала жалеть о прозрачном

Море и влажных жилищах отцовского чудного царства.

Ундина. Иллюстрация Артура Рэкхема. 1919 г.

La Motte-Fouque. Undine. New York: Doubleday, Page & Co, 1919

Иллюстрация Артура Рэкхема. 1919 г.

La Motte-Fouque. Undine. New York: Doubleday, Page & Co, 1919

РУСАЛОЧКА

В 1837 году Ганс Христиан Андерсен (1805–1875) опубликовал сказку «Русалочка» на датском языке; первый английский перевод вышел в свет в 1846 году. Сегодня «Русалочка» стала самой популярной сказкой Андерсена, во многом благодаря мультипликационному фильму, снятому на студии Уолта Диснея и вышедшему в 1989 году. В мультфильме образ Русалочки получил новую интерпретацию, а ее история обрела новый финал61.

Художественная сказка, скорее всего, появилась после того, как Андерсен в очередной раз испытал безответную любовь. В основе сюжета «Русалочки» — многочисленные истории о русалках, которые приходят в мир людей, чтобы выйти замуж, а не заманивают людей в подводное царство. Этой же традиции следуют и другие известные сказки, например средневековая сказка о фее Мелюзине и немецкая новелла об Ундине Фридриха де ла Мотта Фуке. Однако в отличие от Мелюзины и Ундины, Русалочка в сказке Андерсена предстает в образе маленькой девочки: она младшая среди морских принцесс, ей едва исполнилось пятнадцать, когда она впервые увидела своего возлюбленного; принц называет ее «своим маленьким найденышем» и любит ее так, «как любят милого, послушного ребенка»; а в конце сказки она превращается в «дитя воздуха». Подобно своим предшественницам — сиренам, Русалочка обладает удивительно красивым голосом; но свой чудесный голос она променяла на ножки, чтобы танцевать с принцем в мире людей. Возможно, эти две ноги символизируют ее половую зрелость, но невыносимая боль в ногах при ходьбе и во время танцев постоянно напоминает ей, что при дворе она чужая. Любовь к принцу принесет Русалочке несчастье, так же как и ее литературным прототипам, но если Ундина и Мелюзина познали любовь, то Русалочка останется нелюбимой и безымянной. Ее превращение в дух воздуха дает ей шанс все-таки обрести бессмертную душу, тем самым самопожертвование приравнивается к самореализации.

В мультфильме Диснея Русалочка получила имя — Ариэль, созвучное со словами air (воздух) и «ария», к ней вернулся ее голос, а сказка обрела счастливый конец.

РУСАЛОЧКА

[21]

В открытом море вода совсем синяя, как лепестки самых красивых васильков, и прозрачная, как чистое стекло, — но зато и глубоко там! Ни один якорь не достанет до дна; на дно моря пришлось бы поставить одну на другую много-много колоколен, только тогда бы они могли высунуться из воды. На самом дне живут русалки.

Не подумайте, что там, на дне, один голый белый песок; нет, там растут невиданные деревья и цветы с такими гибкими стеблями и листьями, что они шевелятся, как живые, при малейшем движении воды. Между ветвями шныряют рыбы большие и маленькие — точь-в-точь как у нас птицы. В самом глубоком месте стоит коралловый дворец морского царя с высокими стрельчатыми окнами из чистейшего янтаря и с крышей из раковин, которые то открываются, то закрываются смотря по тому, прилив или отлив; это очень красиво: ведь в каждой раковине лежит по жемчужине такой красоты, что любая из них украсила бы корону любой королевы.

Морской царь давным-давно овдовел, и хозяйством у него заправляла старуха мать, женщина умная, но очень гордая своим родом: она носила на хвосте целую дюжину устриц, тогда как вельможи имели право носить всего-навсего шесть. Вообще же она была особа, достойная всяческих похвал, особенно потому, что очень любила своих маленьких внучек. Все шестеро принцесс были прехорошенькими русалочками, но лучше всех была самая младшая, нежная и прозрачная, как лепесток розы, с глубокими синими, как море, глазами. Но и у нее, как у других русалок, не было ножек, а только рыбий хвост.

День-деньской играли принцессы в огромных дворцовых залах, где по стенам росли живые цветы. В открытые янтарные окна вплывали рыбки, как у нас, бывает, влетают ласточки; рыбки подплывали к маленьким принцессам, ели из их рук и позволяли себя гладить.

Возле дворца был большой сад; там росли огненно-красные и темно-голубые деревья с вечно колеблющимися ветвями и листьями; плоды их при этом сверкали, как золото, а цветы — как огоньки. Земля была усыпана мелким голубоватым, как серное пламя, песком, и потому там на всем лежал какой-то удивительный голубоватый отблеск — можно было подумать, что витаешь высоко-высоко в воздухе, причем небо у тебя не только над головой, но и под ногами. В безветрие со дна можно было видеть солнце; оно казалось пурпуровым цветком, из чашечки которого лился свет.

У каждой принцессы был в саду свой уголок; тут они могли копать и сажать, что хотели. Одна сделала себе цветочную грядку в виде кита, другой захотелось, чтобы ее грядка была похожа на русалочку, а самая младшая сделала себе грядку круглую, как солнце, и засадила ее ярко-красными цветами. Странное дитя была эта русалочка: такая тихая, задумчивая… Другие сестры украшали свой садик разными разностями, которые доставались им с затонувших кораблей, а она любила только свои яркие, как солнце, цветы да прекрасного белого мраморного мальчика, упавшего на дно моря с какого-то погибшего корабля. Русалочка посадила у статуи красную плакучую иву, которая пышно разрослась; ветви ее обвивали статую и клонились к голубому песку, где колебалась их фиолетовая тень, — вершина и корни точно играли и целовались друг с другом!

Больше всего любила русалочка слушать рассказы о людях, живущих наверху, на земле. Старухе бабушке пришлось рассказать ей все, что она знала о кораблях и городах, о людях и о животных. Особенно занимало и удивляло русалочку то, что цветы на земле пахнут — не то что тут, в море! — что леса там зеленые, а рыбы, которые живут в ветвях, звонко поют. Бабушка называла рыбками птичек, иначе внучки не поняли бы ее: они ведь сроду не видывали птиц.

Русалочка.