Сергей Арутюнов - Зачем идти в ЗАГС, если браки заключаются на небесах, или Гражданский брак: «за» и «против» Страница 25

10. Если я хочу найти себе определение, я вынуждена прежде всего заявить: «Я — женщина». Эта истина представляет собой основание, на котором будет возведено любое другое утверждение. Мужчина никогда не начнет с того, чтобы рассматривать себя как существо определенного пола: само собой разумеется, что он мужчина («Второй пол», 1949).

Энергия женского возрождения, без преувеличения, захлестнула все общество. Достаточно сказать, что эта тоталитарная идеология сегодня подмяла под себя практически все (!) художественные течения современного Запада. На милость ее сдался даже казавшийся всесильным пару десятилетий назад постмодернизм. Те художники и мыслители, что не поддерживают типично реваншистских феминистических ценностей, облаиваются так страстно, что вынуждены после надолго замолчать. Кому хочется на этой земле носить бирки с надписями «антисемит», «фашист», «мужской шовинист», «гомофоб»? Особенно никому, учитывая, как просвещенное сообщество относится к таким художникам, как бойкотирует их, перекрывает им пути общения со слушателями, читателями и зрителями?

Что ж, обвинять и 1000 лет назад, и сегодня гораздо легче, чем создавать и одновременно защищаться от обвинений.

Помните этот исторический парадокс, согласно которому социалистическая революция произошла в самой социально отсталой стране Европы — России? Согласно тому же закону, одна из самых технологически продвинутых стран мира Соединенные Штаты Америки — общество пуританское, то есть крайне закрытое с точки зрения представлений о том же браке, практически в одиночку совершили невиданную по масштабам «революцию духа» — или тела, кому как нравится.

Революцию — сексуальную.

В XX веке боролись за свои права не только женщины, но все униженные и оскорбленные до этого расы и сословия.

В 1960 году в США был отменен запрет на межрасовые браки, нарушение которого каралось тюрьмой.

В 1973 году гомосексуализм был исключен из списка психических отклонений Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), и началась долгая и местами успешная борьба за легализацию однополых браков.

РУССКИЙ БРАК ОТ ПРАСЛАВЯНСТВА ДО СОВЕТЧИНЫ

Знаете ли вы Россию?

Нет, вы не знаете.

И я не знаю.

Пропустим второй Рим (так же, как первый, тысячелетнюю Византию со столицей в Константинополе) хотя тамошние брачные отношения тоже занятны, они являлись именно рецепционными, то есть производными от римского права и в принципе недалеко ушли от него.

В Византийской империи долгое время (до предписания императора Алексея I Комнина в 1092 году) заключение брака регулировалось нормами римского права, которое требовало юридического оформления (заключения письменного договора) только для высших сословий.

89-я новелла Льва VI Мудрого (около 895 года), предписывавшая заключать брак только с церковного благословения, касалась лишь свободных лиц, то есть не рабов.

Окончательное запрещение заключения брака без ведома и благословения приходского священника последовало при императоре Андронике II Палеологе (1282–1328) и патриархе Афанасии I (1289–1293; 1303–1309).

Что же в третьем Риме, который еще не осознавал себя таковым, — каков был брак у наших далеких предков?

Юрист Сергей Колесников о браке в Киевской Руси пишет примерно так:

Русская семья в дохристианский период была семьей патриархальной. Управлялась она отцом и мужем вследствие фактического закрепощения женщины, происшедшего в результате уменьшения ее экономической роли в обществе и сосредоточения богатства в руках собственника — мужчины.

Патриархальная семья была строго моногамной лишь для женщин. Многоженство (полигиния — один мужчина и несколько женщин) не получило широкого распространения в Киевской Руси и охватывало лишь незначительную часть господствующего класса феодалов, прежде всего княжескую и боярскую среду. Как свидетельствуют источники, до принятия христианства у князя Владимира было пять жен и 800 наложниц.

Автор «Повести временных лет», рисуя картину языческого быта восточных славян, повествует о свадебных обрядах у разных славянских племен. Распространенной формой заключения брака во многих славянских племенах было так называемое умыкание — похищение невесты и торжественное «приведение» невесты в дом жениха. Например, у вятичей, радимичей и древлян умыкание осуществлялось возле воды.

Известна также другая форма свадебного обряда — «вождение» жениха и невесты вокруг дуба или вербы, которое имело, несомненно, также свадебное ритуальное значение. Эти формы языческих брачных обрядов еще долго держались в народе, который не желал принимать церковное таинство бракосочетания.

После принятия христианства на Руси в конце X века брачно-семейные отношения стали регулироваться церковными нормами права.

С принятием православной модели христианства на Русь пришло и византийское право, традиции, догматы православной морали, в основе которых были достижения римской цивилизации («Эклога» VII века и «Прохирон» IX века), Номоканон и др.

Также были созданы собственные источники права, которые регулировали отношения в браке и семье. К ним относятся церковные уставы князя Владимира и князя Ярослава, Кормчая книга.

К основным социальным функциям средневековой семьи относятся:

— репродуктивная (воспроизводства населения);

— экономическая — получение материальных средств одних членов семьи для других, экономическая поддержка несовершеннолетних и нетрудоспособных членов общества;

— хозяйственно-бытовая — ведение хозяйства, уход за детьми и престарелыми членами семьи;

— воспитательная — социализация молодого поколения;

— социально-статусная — предоставление определенного статуса членам семьи;

— психологического убежища — место снятия напряжения и создания эмоционального комфорта.

ОСНОВОЙ СЕМЬИ ДЛЯ СЛАВЯН ЯВЛЯЛСЯ БРАК

Будучи монопольным юридическим учреждением в регулировании брачно-семейных отношений, православная церковь закрепила за собой прежде всего монопольное право на заключение брака. Византийским правом устанавливался низкий брачный возраст для вступления в брак: 12–13 лет для невесты и 14–15 лет для жениха.

Требовалось согласие вступающих в брак и их родителей, а также отсутствие близкого кровного родства.

В Киевской Руси, как и в других странах средневекового мира, вступали в брак довольно рано.

Согласно требованиям канонического права, установленным церковью, родство между желающими вступить в брак исчислялось коленами — количеством родственников в генеалогической линии от жениха вверх к общему предку и дальше вниз к невесте. Согласно «Уставу в брацех», до конца X века разрешался брак только между 7-м и 8-м коленами, то есть между четвероюродными братом и сестрой.

Более близкие родственники не имели права вступать в брачные отношения. Кроме того, запрещалось вступать в брак детям одних родителей и племянникам с теткой или дядей. Для нарушителей запрета предусматривалась санкция.

В соответствии со ст. 16 Устава князя Ярослава: «Аще ближнии род поимется, митрополиту 40 гривен, а их разлучити, опитемию приимуть». Переводим: в случае инцеста (интимных отношений между близкими родственниками), штраф выплачивается митрополиту, а любовники разлучаются с наложением епитимьи (церковного покаяния в различных видах).

С принятием христианства на Руси не потеряли своего значения и правовые обычаи дохристианского периода, которые со временем приобрели юридическое оформление в писаном праве. Так, свадебному обряду на Руси предшествовала помолвка, которая проводилась в доме родителей невесты. При этом обязательным кушаньем на столе был сыр, который выносила к столу будущая невеста. Соглашение о браке молодых своеобразно скреплялось обрядом «краяння» — разрезания сыра на куски.

В том случае, если свадьба расстраивалась по вине жениха, он должен был заплатить родителям невесты денежный штраф (моральную компенсацию), который предусматривался ст. 35 Устава князя Ярослава: «О девку сыр краявши, за стыд ей 3 гривны, а что потеряно, тое заплаты, а митрополиту 6 гривен, князь казнить».

Возможность заключения повторных браков ограничивалась для верующих и определялась церковной формулой: «Первый брак — закон, второй — прощение, третий — законопреступление, четвертый — нечестие: понеже свиньское есть житие».

Исключение было возможно для вдов и вдовцов. Для них был позволителен второй брак «по снисхождению к человеческой слабости».

Очень редко был разрешен и третий брак в случае смерти второго супруга, а также в случае, «аще кто будет млад, а детей не будет у него от первого брака ни от второго». Если брак заключался в четвертый раз, то такого любителя семейной жизни немедленно «разлоучали» и лишали причастия, «донельже разрешится беззаконного брака».