Алексей Миллер - Россия — Украина: Как пишется история Страница 29

Так думают многие, в том числе люди, мнение которых я уважаю. Вот недавно Андрей Зорин в своем интервью «Полит.ру» очень красиво высказался по этому поводу. Он сказал, что историческая политика — это примерно то же самое, что преступность. Она всегда присутствует в обществе, и вся разница в том, что у более или менее здорового общества хватает сил, чтобы свести эту преступность к терпимому минимуму, а у общества менее здорового таких сил не хватает, и преступность расцветает вовсю. Мысль красивая, но, с моей точки зрения, в некоторых важных аспектах неверная.

Понятно, что я хотел бы вернуться к теме теоретического осмысления феномена исторической политики, но сегодня я делать этого не буду. Причины такие. Вчера на сайте Московского центра Карнеги появился новый номер их журнала «Pro et Contra», полностью посвященный исторической политике. Я помогал его делать, там есть моя статья, где эти теоретические вопросы рассмотрены достаточно подробно [94]. Я призываю тех, кого эта тема интересует, ее посмотреть. Потому что, когда речь идет о сколько-нибудь сложном теоретическом вопросе, полезно обсуждать написанный текст, где все более четко выражено. Ну, а вторая причина очевидна. Так много всяких событий, о которых нужно поговорить, что не хотелось бы всего этого комкать и загружать в одну лекцию.

Одно из заключительных замечаний, которое я сделал в апреле прошлого года, звучало примерно так. На фоне наших соседей (напомню, там мы говорили о России, Польше и Украине) Россия выглядит в общем довольно пристойно. У нас все эти проявления исторической политики еще достаточно ограниченны. Правда, я высказал тогда опасение, что это потому, что мы медленно запрягаем. К сожалению, я накаркал — запрягли и погнали. Поэтому сегодня мы будем говорить только о России.

Надо заметить, что уже тогда, в 2008 г., некоторые механизмы были запущены. Прежде всего это история с учебниками. Знаменитое пособие Филиппова для учителей появилось в 2007 г., а коллектив авторов, который работал над этим пособием, к сегодняшнему дню издал уже целую линейку учебников по истории России для 10-го и 11-го классов. Сейчас не хватает только одного учебника по истории России первой половины ХХ в., но он на подходе и вот-вот выйдет.

Эти учебники претендуют на статус «учебников нового поколения». Они действительно новые по подходам, и авторы этого не скрывают, больше того, очень ясно это обозначают. Буквально на первых страницах этих книжек говорится о том, что концепция тоталитаризма — это орудие «холодной войны» и как инструмент познания она использоваться не может. Авторы говорят, что они будут работать в парадигме модернизации. Ну, и дальше этого придерживаются.

Собственно, разбор того, что там, в этих учебниках, написано, не является сегодня главным. Я могу сказать, что по очень многим параметрам этот учебник похож на постсталинский советский нарратив, правда, за вычетом коммунизма. Да, преступления были, да, мы о них очень сожалеем, но это не главное. Прежде всего важны модернизационные усилия. Во многом эти преступления являются следствием изоляции страны, следствием особой ситуации «осажденной крепости» и тех мобилизационных усилий, которые вот таким образом совершались.

Элемент жульничества здесь понятен, потому что если мы возьмем концепцию Бжезинского, а она была плодом «холодной войны», то ее давно уже никто не использует, когда обсуждаются темы тоталитаризма. Есть прекрасный журнал «Тоталитарные движения и политические религии», издаваемый с 2000 г., по которому очень хорошо видно, что определение любого, кто рассуждает в этой парадигме тоталитаризма, как бойца «холодной войны» просто не работает. Если мы посмотрим на другие учебники, которые функционируют и рекомендованы к употреблению в школе, то все они используют концепцию тоталитаризма. Это учебники Чубарьяна, Загладина, Левандовского.

Еще последнее маленькое замечание о содержании. Там очень интересный используется прием. Когда авторы обсуждают оценки тех или иных событий и им по тем или иным причинам не хватает аргументов, они всегда говорят: «Ну, вот, народ так помнит». И это очень любопытно, потому что я же не думаю, что Филиппов, Данилов (именно Данилов — главная фигура в написании этих учебников), что они такие идиоты, что не понимают: народ помнит именно так в результате той идеологической обработки, которая производилась в течение десятилетий советской власти.

Но если вы меня спросите, нравится ли мне этот учебник, я скажу: конечно нет. Если вы меня спросите, имеет ли этот учебник право на существование, я отвечу: да, но с одной оговоркой — за исключением последней главы. Я смотрю на вещи иначе, они смотрят так, они достаточно стройно в рамках своей концепции все излагают. Может существовать такой учебник. Почему без последней главы? Последняя глава и в пособии Филиппова, и в учебнике Данилова — это глава о суверенной демократии, у Филиппова она так и называется «Суверенная демократия». И это очень любопытно, потому что там это понятие стоит без кавычек, и они им оперируют как научным термином. В учебнике целые страницы подробного объяснения, что это такое, в чем суть этой научной концепции: восемь пунктов, очень узнаваемо всё. Концепция «тоталитаризма» у них не может быть инструментом познания, а концепция «суверенной демократии» — очень даже может.

В чем здесь проблема? «Суверенная демократия» — это элемент идеологии одной из политических партий России. Называется она «Единая Россия». Мы знаем автора этой концепции — его фамилия Сурков. В общем даже среди политического истеблишмента далеко не все эту концепцию разделяют. Я, например, помню, что Медведев, когда он еще был только кандидатом в президенты, давал интервью журналу «Эксперт», где говорил как раз о том, что ему этот термин не нравится.

К чему это все? По закону нашей страны, который, как обычно, у нас не очень хорошо исполняется, школа должна быть свободна от идеологии. То есть в школе пропаганда взглядов той или иной политической партии у нас просто запрещена. Что мы видим в учебнике? Прямое нарушение именно этого правила. Происходит идеологическая индоктринация, и какой-то достаточно спорной концепции придается облик объективной истины. Но это, конечно, не самое главное. Самое интересное заключается не в том, что написано, потому что историческая политика — это по большей части не о том, что написано. Историческая политика — это о том, как что делается.

Если вы зайдете в любой книжный магазин, который торгует учебниками, то у вас может сложиться превратное впечатление, что у нас с учебниками все хорошо. Потому что на полках вы найдете и учебник Чубарьяна, и учебник Загладина, и учебник Левандовского, и еще какие-то учебники. И очень часто вы не найдете учебника Данилова — Филиппова.

Но школы не покупают учебники в магазинах, они ими снабжаются из распределителей, заказывают учебники и бесплатно их получают. Если мы посмотрим на тираж учебника Данилова, то увидим, что в первый год тираж составил 250 тысяч экземпляров. Для сравнения могу сказать, что остальные учебники издаются тиражом примерно 10—15 тысяч в год. Что это значит?

Первый вопрос, который при этом возникает, такой. Издательство «Просвещение» — коммерческая структура — решила новый учебник, который не понятно еще, как пойдет на рынке, издать тиражом 250 тысяч. Прикиньте, это учебник, для изготовления такой книги есть достаточно жесткие нормы, т. е. она не может быть очень дешевой в изготовлении. Ну, положим, самый минимум два доллара за штуку, это уже полмиллиона. Никакая коммерческая структура по доброй воле не вбухает полмиллиона долларов в продукт, который не известно, как пойдет, никогда на это не решилась бы. Это значит, что им заплатили аванс, и примерно можно догадаться, кто это сделал. Они учебник напечатали, им пообещали, что со сбытом проблем не будет («ребята, не беспокойтесь!»). То есть он был закуплен именно в количестве 250 тысяч экземпляров и пошел в школьный распределитель.

Теперь, школа заказывает учебник, и совершенно не гарантировано, что она получит именно тот учебник, который заказала. Пришлют тот, что есть. Догадайтесь с первого раза, какой учебник есть всегда и каких учебников постоянно не хватает. Чтобы ситуация стала совсем безвыходной, надо добавить еще один элемент в картину. Это — единый государственный экзамен (ЕГЭ). Понятно, что если вопросы по истории будут «заточены» под учебник Данилова — Филиппова, то всё, деваться уже некуда. А то, что так будет, в этом нет никаких сомнений.

Ну, представьте себе вопрос ЕГЭ примерно такого содержания: «Что такое тоталитаризм?» Ответ первый: «Это такая научная концепция, которая описывает политический режим сталинской России». Ответ второй: «Это ложная теория, использовавшаяся врагами России во время „холодной войны“». Выберите правильный вариант.