Огюстен Кальме - Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов Страница 31

Не знаю, не воспользовался ли автор жизнеописания св. Германа Авксерийского[212] приведенными рассказами, рассказывая в этом жизнеописании совершенно подобное сейчас рассказанным фактам происшествие. Он рассказывает: Герман, однажды путешествуя по своей диецезии, должен был вместе с своими спутниками-духовными ночевать в таком доме, который уже давно стоял пустым вследствие того, что в нем являлись привидения. Ночью один из спутников святители, читая для него, вдруг увидел привидение, которое сначала его испугало. Он разбудил епископа; и святитель во имя Иисуса Христа повелел привидению сказать, кто оно и чего желает. Призрак отвечал: «Мы с моим товарищем совершили множество преступлений, умерли и погребены в этом доме, и будем беспокоить обитателей его до тех пор, пока не получим надлежащего погребения». Св. Герман повелел призраку указать место, где зарыты их трупы. Привидение привело его на это место. На другой день епископ собрал народ; стали рыть в отмеченном месте и нашли скелеты двух людей, которые лежали один на другом и были скованы цепями. Кости преданы были надлежащему погребению, совершена была за покойников молитва, и привидение более уже не являлось.

Следующее происшествие тоже подобно рассказанным, но заключает в себе некоторые такие обстоятельства, которые делают его вероятнее тех. Происшествие это рассказывает Антоний Торквемада в своем сочинении Flores Curiosas, которое было напечатано в 1570 г. в Саламанке. Он рассказывает (дело было незадолго до его времени): один молодой человек, по имени Баскес фон Айола, с двумя товарищами прибыл в Болонью для изучения юриспруденции. Не находя в городе квартиры по своим требованиям, молодые люди сняли один большой красивый дом, в котором никто не жил, так как в нем являлись привидения и наводили ужас на всякого, кто решался в нем остаться. По прошествии месяца, однажды ночью, когда Айола еще не спал, между тем как товарищи его уже спали, он услышал издали шум, похожий на бряцанье влекомых по земле цепей. Шум постоянно приближался по лестнице. Айола поручил себя воле Божией, совершил крестное знамение, вооружился щитом и мечом и со свечой в руке стал у дверей. Вдруг дверь отворилась, и пред ним явилось страшное привидение, — привидение состояло из одних костей и тащило на себе цепи. Айола заклинает его сказать, что ему нужно; привидение сделало знак, чтобы он следовал за ним, и Айола пошел за ним. Когда он взошел на лестницу, свеча его потухла; он опять зажег ее и продолжал следовать за духом, который повел его вдоль двора к тому месту, где был колодезь; Айола подумал было, не хочет ли привидение свалить его в колодезь, и остановился; но привидение пошло далее, и они пришли наконец в сад, где привидение вдруг исчезло. Айола вырвал горсть травы на том месте, где скрылось привидение и, воротившись, рассказал о случившемся своим товарищам. Утром он уведомил о происшедшем городское начальство Болоньи; стали рыть в намеченном месте и нашли скованные цепями кости человеческие. Стали расспрашивать, чей бы мог быть этот труп; но не могли об этом узнать ничего определенного. Кости были преданы должному погребению, и с тех пор привидение более уже не беспокоило дом. Торквемада уверяет, что будто в Болонье и Испании до сего времени есть свидетели этого происшествия. Айола, по возвращении в отечество, занял почетное место, и его сын потом был президентом Болоньи.

Плавт, живший еще ранее Лукиана и Плиния, написал комедию под названием Mostellaria или Monstellaria. В этой комедии выводится на сцену одно чудовище, или привидение, которое будто бы являлось в одном доме и принудило таким образом жителей этого дома оставить его. Конечно, в основании комедии лежит вымысел. Но она дает основание заключать, что у Греков и Римлян с самых древних времен существовала вера в привидения. В комедии мнимый дух говорит[213], что лет за шестьдесят, прежде чем он был убит своим вероломным другом, который обобрал у него деньги и тайно похоронил его в этом доме, что бог подземного мира не захотел принять его по причине такой ранней смерти и что поэтому он принужден оставаться в этом доме:

Haec mihi dedita habitatio;Nam me Acherontem recipere noluit,Quia paemature vita careo.

Язычники верили, что в известных домах, в известных комнатах беспокоили людей злые духи и так называемые лямии, и заклинали этих духов разными волшебными средствами; они верили, что духов можно изгонять куреньем серы и других смрадных веществ, равно также и некоторыми травами, напояемыми морской водой. Овидий говорит о знаменитой волшебнице Медее[214]:

Terque senem flamma, ter aqua, ter sulphure lustrat.

(Она очищает старика троекратно огнем,троекратно водой и троекратно серой).

А в другом месте упоминает еще, кроме этого, яйца:

Adveniat quae listret anus lectumque locumque,Deferat et tremula sulphur et ova manu.

(Пусть придет и очистит старуха и постель и местои принесет дрожащей рукой серу и яйца).

ГЛАВА XI

Другие примеры привидений

Один ученый юрист из Неаполя (XVI в.), по имени Александр, рассказывает: всякому известно, что в Риме существует много домов, в которых никто не живет вследствие того, что в них являются привидения. Как на свидетеля, он ссылается на некоего Николая Тубу, своего друга, человека, известного своей правдивостью. Туба вместе с некоторыми своими приятелями решился сам непосредственно проверить, верно ли все то, что рассказывается об этих домах. И вот они остаются ночевать в одном из этих домов; ночью, когда они были еще в совершенно бодрственном состоянии, они вдруг увидели страшное привидение, которое своим необыкновенно сильным криком и шумом, какой оно производило, так напугало смельчаков, что они не знали, что делать и говорить. Но, по мере того, как они стали приближаться к привидению со свечой, оно, в свою очередь, начато удаляться от них и наконец совершенно исчезло, наведя страх на весь дом.

Здесь можно бы еще рассказать о привидении, которое являлось Синсону, одному из монахов иезуитского ордена, в Pont-à-Moussont в тамошнем монастыре. Но я ограничусь рассказом одного случая, записанного в сочинении под заглавием Causes Celebres[215], случая, который очень пригоден для вразумления тех, которые слишком легковерны в отношении к привидениям.

В замке Арсилльер в Пикардии, в известные дни года, именно перед праздником Всех Святых, из замка выходило огромное пламя и дым и слышны были страшный крик и вой. Самого арендатора замка все это не очень беспокоило, потому что он сам устроил все это. Вся деревня говорила об этих явлениях и каждый разукрашивал их по своему вкусу. Владетель замка захотел открыть обман и с этой целью перед праздником Всех Святых отправился в замок с двумя своими друзьями, твердо решившись преследовать духа и стрелять по нему из двух добрых пистолетов. Спустя несколько дней после их прибытия, послышался сильный шум над той комнатой, где поместился владетель замка; и оба его друга полезли на чердак с пистолетами в одной и со свечами в другой руке. Тут они увидели черное привидение с рогами и длинным хвостом; привидение стало сигать туда и сюда. Один из них выстрелил по нему из пистолета; вместо того, чтобы упасть, привидение стало уходить; его хотели было схватить, но оно вскочило на маленькую лестницу, за ним последовали, не теряя его из виду. После нескольких изворотов привидение вбежало в амбар, и в ту минуту, когда преследователи совсем уже готовы были схватить его, оно исчезло. Внесли в амбар свечи и увидели, что в том месте, где скрылось привидение, находилась потаенная дверь в погреб, которая запиралась изнутри. Дверь была сломана и мнимый дух был найден. Он сознался во всех своих проделках. От выстрела спасла его буйволовая кожа, которой было обтянуто все его тело.

Кардинал фон Ретц в своих «Достопримечательностях» рассказывает[216], что однажды оу с своими друзьями, встретившись ночью с толпой августинских монахов, которые ходили купаться, сильно перепугались, потому что монахи представились им чем-то совершенно другим.

Один врач в трактате о духах рассказывает такой случай: одна служанка полезла в погреб и тотчас в испуге выскочила оттуда, потому что она увидела, что в погребе между двух бочек стояло привидение. Влезли в погреб другие, кто был посмелей, и действительно увидели что-то вроде привидения. А все дело состояло в том, что в погреб упал труп с повозки, которая проезжала мимо из городского госпиталя, и был сочтен за привидение; свалившись в погреб, труп застрял между бочками.

Все приведенные рассказы, вместо того, чтобы подтверждать друг друга и доказывать действительность привидений, напротив, в общем бросают друг на друга тень подозрения. Как возможно, чтобы люди давно умершие и уже сгнившие являлись и ходили с цепями? Как могут они носить цепи? Как могут они говорить? Ведь некоторые из них говорят, между тем как у них нет уже и самого органа слова. Что им нужно? погребение? но разве они не погребены уже?