Жак Эрс - Повседневная жизнь папского двора времен Борджиа и Медичи. 1420-1520 Страница 36

Библиотека Ватикана.

«Темпьетто». Монастырь Сан-Пьетро ин Монторио. Браманте. Рим.

Снятие с креста. Фра Анджелико. Около 1438–1440.

Встреча маркиза Лодовико Гонзага с кардиналом Франческо Гонзага. Фреска Мантеньи. Около 1464–1475.

Таддео Кривелли. Оформление листа в Библии Борсо д’Эсте. Модена. Библиотека Эстенсе. 1455–1462.

Сокольничий и пажи. Карпаччо. Цикл картин из жизни святой Урсулы. 1490–1495.

Портретная медаль Лионелло д’Эсте. Пизанелло. Около 1441–1444. Аверс. Бронза.

Замок Гонзага в Мантуе.

Портретная медаль Лионелло д’Эсте. Пизанелло. Около 1441–1444. Реверс. Бронза.

Сцена триумфа. Иллюстрация к роману Франческо Колонна «Сон Полифила». Типография Альда Мануция в Венеции. 1499.

Папа передает святому Лаврентию церковные сокровища для раздачи их бедным. Фра Анджелико. Капелла Николая V. Ватикан. 1447–1449.

Если копнуть поглубже, можно проанализировать причины возникновения этой оппозиции. Безусловно, образ жизни апостольских секретарей, придворных литераторов способен привести в изумление. Иностранные наблюдатели рисуют отвратительную картину разгульной жизни римского двора, что ослабляет доверие к папе и даже подрывает его авторитет.

Как всегда, имеет место смешение жанров и стилей, и не следовало бы отрицать проникновение мирского в сакральное или усматривать воздвижение некой преграды между христианским гуманизмом и гуманизмом языческим.

Одни и те же авторы с одинаковым пылом пишут религиозные проповеди и дерзкие непристойные стишки. И такое положение дел наблюдается при папском дворе уже в течение долгого времени: Леонардо Бруни из Ареццо, служивший апостольским секретарем при четырех папах, сменявших друг друга во времена схизмы (от Иннокентия VII до Иоанна XXIII), и завершивший свою жизнь канцлером Флоренции, всегда считался одним из поборников обновленного христианства. Он написал одну любовную комедию, одну речь императора Элагабала перед придворными и «Песнь Венеры».{117} Поражает тот факт, что перестали скрываться царящие нравы, но еще больше удивляет, что эти люди охотно строили свой образ жизни, тяготея к античной цивилизации. Они прямо подражали древним грекам и римлянам, с каким-то наслаждением, а порой и хвастовством выставляя напоказ свою частную жизнь. В своих произведениях они рассказывают о своих похождениях, злоключениях, в том числе и выдуманных. Таковы «Проделки» Поджо, «Гермафродит» Антонио Панормитано, «Любовные наслаждения» Лоренцо Валла.

Лоренцо Валла родился в Риме в 1407 году. В течение некоторого времени он преподавал в Павии, но после ссоры с папой перебрался в Неаполь, где попал в руки инквизиторов и предстал перед трибуналом. Его спасло только покровительство короля Альфонса. Эрудит и философ в конце концов поселился в 1448 году в Риме, став папским секретарем и лектором Studium. Он занимается переводом и распространением текстов на греческом и латинском языках, стремится писать на классической латыни, изучая язык древних авторов, и переводить библейские тексты. Все это осуществлялось достойным образом, точно в той мере, в какой это можно было ожидать от аббревиатора и папского секретаря, занимавшегося, помимо составления булл, научной работой, критикой старинных текстов и их комментированием. Но его «Любовные наслаждения» (1431) имеют другую направленность. В этом произведении автор пытается доказать, что христианство может и должно отвечать требованиям человеческой натуры. Он восхищается наготой античных статуй, воспевает женскую красоту, отрицает супружеские добродетели и семейные ценности. Он предлагает сделать женщин общими и не придавать значения сохранению девственности, отказывается осуждать супружескую измену и высмеивает самоубийство Лукреции, оскорбленной Тарквинием.{118}

Однако подобные сочинения не были просто развлечением ума. Секретари курии буквально «сеяли» скандалы. Ходило много разговоров об их грубых развлечениях, шутках и фарсах крайне дурного тона, скабрезных высказываниях и непристойных сочинениях. Были даже попытки подсчитать, сколько незаконнорожденных детей у Поджо, самого известного придворного гуманиста (того, кто служил при нескольких папах и неизменно пользовался их благосклонностью). Папы пытались заставить своих придворных вести более достойный образ жизни: издавались соответствующие декреты, статуты и распоряжения, которые практически не соблюдались; применялись и жесткие меры (конфискации имущества и даже ссылки). Придворных заставляли выгонять прежних друзей и слуг, заключать достойные браки. Так, Поджо в возрасте пятидесяти шести лет пришлось, наконец, жениться на юной девушке из благородной флорентийской семьи, Ваджии деи Буондельмонти. Хотя Евгений IV и снисходительно относился к самым выдающимся из своих секретарей, так как они были нужны и защищали его дело перед докторами на Базельском соборе, в дальнейшем отношения с ними стали ухудшаться.

В 1468 году Павел II даже решился обвинить в ереси многих своих секретарей, поставив им в вину идолопоклонничество, богохульство и содомию, в общем — язычество на античный манер. В конечном счете папа даже изобличил пагубность поэзии. В 1455 году, еще задолго до своего избрания, к своему большому удовольствию, он получил памфлет, направленный против античных авторов, который посвятил ему его родственник Эрмоле Барбаро, епископ Веронский. Позднее, став папой, он охотно обращался к этому тексту и в присутствии многих иностранных послов выступил с пространной речью по поводу «этих историй и стихов, полных ереси и богохульства» и развращающих молодежь. «Зачем разрешать их чтение в наших школах? Подумайте, сколько детских голов забивается подобной чепухой и нехорошими мыслями, когда они читают Ювенала, Плавта, Теренция, Овидия и других подобных авторов!» Даже Ювенал, этот язвительный критик, по крайней мере по мнению своих современников, не находит у него снисхождения, «поскольку он под предлогом бичевания пороков может лишь научить им, как это делают наши проповедники своими молитвами, не отвращая прихожан от грехов, а как бы подсказывая им, как их совершать: вот, мол, как можно это сделать!»

Во всяком случае, Павел II предает анафеме академию во главе с известным Помпонио Лото и его приверженцев и запрещает чтение их произведений в школьных учреждениях.{119}

Но эти люди очень известны, занимаются литературной деятельностью и преподаванием. Благодаря своим обязанностям они встречаются со многими влиятельными персонами, которые могут распространять их идеи, зачастую весьма опасные. Некоторые из них поддерживают противников главенствующей роли папы, во всяком случае, в светских делах.

Так, Лоренцо Валла изучил соответствующие документы и подверг сомнению, а затем и полностью опроверг факт знаменитого Константинова дара — передачи императором Константином папе Сильвестру I власти над Западной Римской империей. Он также не признает за папой римским права управлять государством и вообще иметь какую-либо политическую власть.

Другие, более многочисленные, с ностальгией вспоминают времена античной республики как «золотой век», соответствующий их чаяниям. Они считают, что папа должен заботиться только о делах Церкви, а хорошо организованная римская коммуна должна взять судьбу города в свои руки… Апостольские нотариусы, секретари, писатели курии, поэты и философы не только вспоминают великие исторические факты, но и с удовольствием принимают на веру (абсолютно серьезно) многочисленные легенды, поддерживающие в римлянах чувство гордости за их удивительное и чудесное положение. Прежде всего, это легенда об основании города: Ной, спасаясь из Вавилонской башни, вновь оказывается на корабле, прибывает в Италию, в то место, где находится современный Рим, основывает город и дает ему свое имя. По этой же легенде, его сын Яникул, в свою очередь, закладывает рядом еще один город и поселяется в укрепленном дворце на Палатинском холме. Каждый римский холм отстаивает право на особое происхождение, всегда связанное с какими-либо героическими событиями и чудесами, перечисляются имена вождей, героев-основателей: Сатурн, царь Итал, Геркулес, Эвандр — царь Аркадии, Тибр — царь Аборигенов, Кориб и даже младший сын Юпитера Главк. Все эти города были защищены знаменитым поясом укреплений, который Ромул очертил кровью Приама. Многие отстаивали легенду о Капитолии. Якобы некогда это было поразительное сооружение, со всех сторон облицованное хрусталем и золотыми пластинами, чтобы быть «зеркалом всех народов». Внутри находились сокровища, золото и драгоценные камни, статуи всех царей и императоров. Кроме того, великолепная башня с золотым маяком указывала ночью морякам месторасположение Capitolium aureum, одного из семи чудес света.{120}