Борис Захава - Мастерство Актера и Режиссера Страница 4

Уверен, что еще многие исследователи не раз будут писать о легендарном руководителе Вахтанговской театральной школы и его педагогических открытиях.

Павел Любимцев

От автора (Предисловие к четвертому изданию)

Книга "Мастерство актера и режиссера" впервые была издана в 1964 году. Ее содержание состояло тогда из ряда моих статей по вопросам актерского искусства и режиссуры, разновременно опубликованных в периодической печати и в отдельных сборниках в течение предшествовавших лет (1950—1962). Из числа моих работ я тогда выбрал для книги такие, которые, на мой взгляд, способны в наибольшей степени выполнить задачи, стоящие перед учебным пособием.

Отобранный и частично переработанный материал я расположил в определенной логической последовательности, стремясь, чтобы он воспринимался как единое целое, а отдельные, вошедшие в книгу работы — как органически связанные друг, с другом главы. Основой, призванной связать в одно целое отдельные статьи, явились идейно-творческая направленность, общий дух и сущность вахтанговской школы театрального искусства.

В каждое новое издание книги я вносил поправки и дополнения, продиктованные потребностями учебно-творческой практики. В частности, в четвертом издании раздел "Режиссура" пополнился материалом по вопросам, которые в последнее время приобрели значительную остроту. Это вопросы о стиле и методе драматургии и о границах режиссерской интерпретации пьес.

См.: Захава Б. Е. Мастерство актера и режиссера. Изд. 4-е, исправл. и дополнен. М., 1978.

Во всех работах, вошедших в книгу, я опирался не только на свой личный творческий опыт — актерский, режиссерский и педагогический, — но и на коллективный опыт Театра имени Евг. Вахтангова и существующей при нем театральной школы (ныне — Театральное училище имени Б. В. Щукина). Этот более чем полувековой опыт сложился в конце концов в определенную систему творческих взглядов, убеждений, традиций и практических навыков, образующих в совокупности то течение в театральном искусстве, которое получило название "вахтанговского". Происхождение, сущность и развитие его определяются, на мой взгляд, тремя именами: Станиславский — Вахтангов — Щукин. Создавая книгу, я надеялся, что она сможет дать известное теоретическое обоснование тому, что в этом течении оказалось наиболее стойким и плодотворным, и поможет, таким образом, практически овладеть этими ценностями всем заинтересованным, и прежде всего преподавателям и учащимся театральных учебных заведений.

Я отдавал себе отчет в том, что наряду с общепринятыми истинами в ней найдут себе место и такие утверждения, которые не всеми работниками театра будут восприниматься как бесспорные. Это казалось мне вполне естественным, поскольку книга должна явиться выражением определенного течения в театральном искусстве.

"Вахтанговское" прочно вошло в практику. Оно живет не только на сцене театра, носящего имя Евг. Вахтангова, но и воплощается в творческой деятельности большого числа режиссеров и актеров различных коллективов. Некоторые из них являются учениками самого Вахтангова (их осталось очень немного), другие — учениками его учеников (таких большинство); а теперь подрастает уже и третье поколение — ученики тех, кто учился под руководством учеников Вахтангова.

Значительную роль в этом процессе непрерывно расширяющегося влияния вахтанговских традиций на российское театральное искусство играет Театральное училище имени Б. В. Щукина, ежегодно пополняющее многотысячную армию театральных работников новыми отрядами своих питомцев. Это влияние стало еще более существенным, после того как в Училище имени Б. В. Щукина было открыто заочное отделение — прежде всего для подготовки режиссерских кадров для бурно развивающейся в нашей стране театральной самодеятельности.

При написании книги автор имел в виду как потребности профессиональных учебных заведений (театральных вузов, училищ и студий), так и нужды художественной самодеятельности, ибо, на мой взгляд, принципиальной разницы между профессиональным и самодеятельным искусством не существует. И то и другое, если это настоящее, подлинное искусство, а не суррогат, не подделка под искусство, подчиняется одним и тем же законам, заложенным, с одной стороны, в естественной природе живого человека, с другой — в специфических особенностях самого театрального искусства.

введение

МИРОВОЗЗРЕНИЕ И ТВОРЧЕСТВО

Художественное творчество неотделимо от духовного облика самого художника — писателя, артиста, музыканта, скульптора, живописца. Великий художник тем и велик, что в его творениях отразилась жизнь во всей ее глубине, в бесконечном многообразии ее проявлений. Образ жизни и образ мыслей миллионов людей — их общественные отношения, взгляды, обычаи, верования, идеалы, мечты и устремления — запечатлелись в бессмертных творениях таких художников, как Шекспир и Сервантес, Леонардо да Винчи и Рафаэль, Байрон и Пушкин, Лев Толстой и Бальзак, Чехов и Мопассан, Щепкин и Ермолова...

К. С. Станиславский говорил: если хотите в своем творчестве приблизиться к таким гигантам, изучите естественные законы, которым они порой стихийно, непроизвольно подчиняют своё творчество, и научитесь сознательно пользоваться этими законами, применять их в своей собственной творческой практике. На этом, в сущности, и построена знаменитая система Станиславского.

Основной закон всякого художественного творчества гласит: искусство — отражение и познание жизни; не зная жизни, творить нельзя. Правда, от частого повторения эта истина сделалась тривиальной и уже как следует не воздействует на наше сознание. Не многие задумываются над вопросом: а что же такое, собственно говоря, для настоящего художника знание жизни?

Как известно, всякое познание — процесс двусторонний. Начинается он с чувственного восприятия конкретных фактов, с живого созерцания. Действительность первоначально предстает нашему взору в виде массы живых впечатлений. Чем их больше, тем лучше для художника. Главным средством их накопления служит для него непосредственное наблюдение. Если же личных впечатлений оказывается недостаточно, он привлекает себе в помощь аналогичный опыт других людей, используя для этого самые разнообразные источники: литературные, художественно-изобразительные, иконографические, музейные и т. п.

Однако очень скоро к процессу накопления фактов присоединяется и другой — процесс их внутреннего осмысления, анализа и обобщения. За внешней хаотической бессвязностью впечатлений, за множеством разобщенных между собой фактов ум художника стремится увидеть внутренние связи и отношения, установить их закономерность, определенную соподчиненность и взаимодействие. За внешним, выступающим на поверхность движением он хочет увидеть движение внутреннее, установить тенденцию развития, раскрыть сущность данного явления. Оба процесса, взаимодействуя, постепенно образуют единый двусторонний процесс познания, состоящий, с одной стороны, в накоплении материала, с другой — в его творческом осмыслении. Процесс этот находит свое выражение в форме художественных образов, сначала возникающих в творческом сознании художника (в его фантазии, воображении), а потом воплощающихся в его произведении.

Мы за то и ценим великих художников, что в своих творениях они обнаруживают внутренние пружины человеческих поступков, раскрывают законы, лежащие в основе жизни и деятельности человека и общества, показывают движущие силы этого общества, угадывают дальнейшие пути его развития, дают людям возможность оценивать свое прошлое и заглядывать в будущее. Ценность подлинных произведений искусства в том и заключается, что действительность в них дается в познанном виде. Всякий предмет, в них отображенный, не только поражает нас удивительным сходством с оригиналом, но, кроме того, предстает перед нами освещенный светом разума художника, согретый пламенем его сердца, раскрытый в своей внутренней сущности.

Каждому, кто вступает на путь художественного творчества, следовало бы помнить слова, сказанные Львом Толстым: "Нет более комичного рассуждения, если только вдуматься в смысл его, как то весьма распространенное, и именно между художниками, рассуждение о том, что художник может изображать жизнь, не понимая ее смысла и не любя доброе и не ненавидя злое в ней..."

Правдиво показать явление жизни в его сущности, раскрыть важную для людей истину и заразить их своим отношением к изображаемому, своими чувствами — ненавистью или любовью — в этом задача подлинного искусства.

Предметом исследования в этой книге являются вопросы искусства театрального. Но сколько в этом искусстве внутренних противоречий, которые нет решительно никакой возможности понять без знания законов диалектики! Недаром в лесу этих противоречий так долго блуждали даже выдающиеся деятели театра. Единство формы и содержания, единство актера-образа и актера-творца, физического и психического в творчестве актера, индивидуального и типического в создаваемом образе, свободы и необходимости в творческом процессе, внутреннего и внешнего в отдельной сценической краске (в интонации, жесте, мизансцене) — все эти вопросы так или иначе являются предметом нашего рассмотрения в этой книге. Но разрешить ни один из этих вопросов без знания законов диалектики не представляется возможным.