Виктор Ульяненко - Шокирующие китайцы. Все, что вы не хотели о них знать. Руководство к пониманию Страница 4

Ситуация в корне изменилась в 1945 году, когда японская Квантунская группировка была перемолота мощными ударами советских войск, а трофейное японское оружие, включая, разумеется, и тяжелое вооружение, передано отрядам товарища Мао. Лишь с этого момента дни правления Гоминьдана были сочтены, и компартия вскоре окончательно преуспела в вооруженной борьбе с большой частью собственного народа…

Но засевшие в обиженном мозгу (или где уж там копится обида?) подобно занозе комплексы не дают покоя нашим соседям, подвигая их (позвольте уж один маленький пример) на совершенно фантастическое творчество в области кино. Попав в Китай и включив вечером телевизор, вы сможете на добром десятке каналов наблюдать титаническую борьбу доблестных величественных героев (раньше это были исключительно бойцы с партбилетами и маузерами, сейчас попадаются изредка и патриотически настроенные гоминьдановцы, и старорежимные неподкупные чиновники) с отвратительными коварными оккупантами в лице англичан (девятнадцатый век) и японцев (век двадцатый).

Силы киноподвижников не иссякают, патроны не кончаются, враги режутся, взрываются и сжигаются с особой жестокостью и садизмом полками, дивизиями и целыми армиями, мастера кунг-фу голыми руками уничтожают сонмы вооруженных до зубов врагов… Если бы наши восточные друзья в реальной жизни проявили хоть одну десятую нынешней кинематографической доблести и отваги, то к настоящему моменту Китай завоевал бы не только весь мир, но и по меньшей мере половину галактики.

Я глубоко убежден в том, что обо всем этом необходимо помнить, обращаясь к некоторым вопросам, связанным с Китаем и его обитателями. Конечно же, проблемы настоящего отношения китайцев к иностранцам, ввиду крайне щекотливого своего характера, весьма редко упоминаются, но обходить их все время невозможно. Очевидно, перекособоченное отношение китайцев к внешнему миру – не вина их, а скорее беда, в изначальном варианте – результат многовекового воспитания в духе косных конфуцианских представлений об устройстве вселенной и следствие определенных исторических процессов. Однако стыдливое замалчивание данной проблемы, имеющее место сегодня, вовсе не идет на пользу ни китайцам, ни иностранцам: китаец продолжает втихомолку считать иностранцев «унтерменшами», по-прежнему внутренне противопоставляя себя и «варвара», иностранец же не может до конца понять сути своих взаимоотношений с китайцем (на любом уровне, вплоть до дипломатических связей) и часто тешит себя прекрасными иллюзиями типа некоего «стратегического партнерства» и «равноправного взаимовыгодного сотрудничества». Тридцать три «ха-ха»…

Обычно на этом месте моих размышлений я почему-то слышу враждебное нечленораздельное хрюканье, базовый смысл которого сводится к банальной фразе «со своим уставом в чужой монастырь не ходят» и «мы должны дружить с Китаем». Для тех, кто совсем в бронепоезде, сообщаю, что ни с каким уставом ни в какие монастыри и не собирался и вообще я убежденный антиклерикал. Однако трезвое осознание объективной реальности как чужого монастыря, так и своей синагоги или ракетной шахты умному человеку явно не помешает. Дурак же может продолжать мыслить благостными штампами, только как бы ему впоследствии об этом не пожалеть.

Одновременное существование в китайской душе противоречивых комплексов неполноценности и превосходства, хочется надеяться, не бесконечно: время идет, поколения сменяются, мир движется к интеграции… (надо же автору показаться политкорректным). По крайней мере, так принято представлять. В теории. А пока что для среднего китайца мир продолжает четко разделяться на «людей Серединного государства» и недочеловеков-«лаоваев». Что весьма показательно, даже для китайца, прожившего лет этак двадцать в Австралии, Швеции или России, все местное население продолжает оставаться «лаоваями», а настоящими полноценными людьми, заслуживающими на сто процентов людского к себе отношения, являются только уроженцы все того же Серединного государства. Более того, такой же категорией зачастую мыслит и китаец, родившийся за пределами Китая и, возможно, в жизни не бывавший на своей исторической родине. А уж факт приобретения вожделенного для большинства китайцев западного (американского, канадского, австралийского и т. п.) гражданства и тем более никаким образом не заставляет счастливого обладателя новенького заморского паспорта прекратить наконец смотреть на некитайцев сверху вниз.

Квинтэссенцией отношения китайца к человеку западной расы является распространенная формулировка «сы чжи фа да, тоу нао цзянь дань» («руки-ноги здоровые, а голова туповата»). Как мы видим, даже тот факт, что средний китаец по сравнению со средним европейцем выглядит несколько (случаются разные вариации) миниатюрней, послужил основанием для появления такой вот ядовитой присказки, до которой не додумались ни тайцы, ни лаосцы, ни камбоджийцы, в общем и целом еще более мелкие и щуплые. Ну, комплекс есть комплекс…

Насчет «туповатости головы» иностранцев китаец может рассуждать практически бесконечно и с особым сладострастием (особенно когда он чувствует себя в безопасности, где-нибудь перед экраном монитора в своей теплой норке). Одним из основных китайских аргументов, кстати говоря, является утверждение о Китае как родине всех изобретений человечества – ну, старая песня, вы тоже, вероятно, ее слыхали: компас, порох, бумага и прочее ля-ля-ля, а иностранец, дескать, ни на какие изобретения не способен, поскольку «сы чжи фа да…». В общем, «у попа была собака». Но задайте-ка оппоненту вопрос, что из тех вещей, которыми он пользуется в повседневной жизни (телефон, автомобиль, телевизор, шариковая ручка и т. д.), изобретено в Китае. Едва ли вы получите внятный ответ.

Несмотря на «интеграции», «глобализации» и пр. и пр., в настоящее время средний китаец ощущает себя никак не менее, а то и гораздо более особенным и выдающимся, чем когда-либо. Государственная власть старательно внедряет это ощущение в его сознание всяческими и разнообразными путями и способами. Например, создание и финансирование настоящих Ниагар, вернее – Хуанхэ и Янцзы упомянутой немного выше ультрапатриотической кино– и видеопродукции производится далеко не только из-за пресловутых комплексов; предположить подобное – незаслуженно заподозрить всю нацию в тотальном слабоумии. Таким образом, промывания мозгов избежать непросто, ведь даже в самой отдаленной деревне Китая теперь имеются и электричество, и коллективные спутниковые антенны…

Другой пример: вспомните недавнюю пекинскую Олимпиаду и те невиданные нигде и никогда титанические усилия и финансы, потраченные начальством наших соседей ради занятия первого места с большим отрывом от конкурентов. О, это первое место любой ценой! Я здесь не об «одноразовых» зазомбированных спортсменах, очередной хитрой биохимии и скупленном на корню судействе, о которых так любят порассуждать мерзкие злопыхатели (автор решительно против подобных инсинуаций!). Принято полагать, что убедительная победа на Олимпиаде была позарез нужна Пекину для повышения своего международного статуса и демонстрации своих выдающихся способностей внешнему миру; однако кажется мне, что пресловутый внешний мир занимал в системе китайского целеполагания лишь незначительную частичку в виде одной десятой или около того… поскольку статус и способности доказывались в основном не кому иному, как своему собственному народу… Пожалуй, рассуждения по поводу агитации и пропаганды стоит на этом и закончить, иначе этак можно будет дорассуждаться и до вопроса «зачем?», и до создания идеологической базы для уже происходящей в полный рост глобальной китайской экспансии, а в этой книге вопросы геополитики я обсуждать не собирался.

Не будем забывать и о том, что сейчас Китай – наиболее динамично развивающаяся страна в мире. Окружающее со всех сторон жителя практически любого китайского города бурно растущее царство стекла, бетона, хороших дорог, товарного изобилия и новых технологий не может не внушать этому самому жителю закономерное чувство гордости за свою страну. Нетрудно представить чувства человека, осознавшего, что впервые за последние полтораста лет его страна независима, авторитетна и сильна настолько, что уже может изредка показать фигу Америке и оттяпать пару островов у великого и могучего северного соседа… Плюс в городе новую очередь метро открыли, аж сразу тридцать станций – тут и не захочешь, а загордишься. А если до твоей деревни метро еще не дотянули и денег в принципе хватает только на покупку нового пластикового тазика, то к атмосфере общего праздника тебе поможет приобщиться телевизор.

Учитывая все это, можно порой немного лучше понять «загадочное» поведение какого-нибудь знакомого китайца или некоторые моменты политики китайского правительства. Если вы вдруг попадете в Китай, вам будут гораздо очевиднее причины и мотивы поступков людей вокруг вас. Чего ожидать, к чему готовиться и на что надеяться, а где, может быть, и подыграть немного партнеру, уверенному в вашей умственной и культурной неполноценности, – понимание всего этого будет даваться вам гораздо легче. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Единственное, на что точно не стоит рассчитывать, – это на то, что нас ТАМ будут хоть когда-нибудь рассматривать как полностью равных себе. Несмотря на возможное соблюдение внешних приличий, мастерски сложенные улыбки и столь милые сердцу российского человека тосты, поднимаемые за вечную и нерушимую дружбу…