Ян Мортимер - Елизаветинская Англия: Гид путешественника во времени Страница 5

Менее привлекательный аспект изменений, происходящих в Стратфорде, — жилье для бедняков. Вы наверняка считаете что до переоборудования амбаров в жилые помещения додумались только недавно, но один взгляд на задние дворы некоторых домохозяйств вас тут же переубедит. Немалое число старых амбаров сдают внаем беднякам, которым больше просто некуда податься. Население Стратфорда в 1558 году составляло около 1500 человек; к 1603 году оно увеличилось до 2,500. Причем вторая цифра, скорее всего, не учитывает количество бедняков и бродяг в городе и вокруг него — в одном докладе 1601 года говорится, что городскому правительству с трудом удается справиться с 700 нищими. Теперь вы понимаете, почему богатые живут в нарочито красивых, застекленных домах: это отделяет их от неимущих. Вы понимаете, почему Вильям Шекспир, сын перчаточника, так гордится тем, что в 1597 году ему удалось купить Нью-плейс с его кирпичной кладкой, стеклянными окнами и печными трубами — это огромная разница с тем зловонным домом, где он провел все детство (и где до сих пор живет его постаревший отец). А еще вы понимаете, почему жена Вильяма Анна радуется, что живет в Нью-плейсе, а не в двухкомнатном крестьянском домике в Шоттери, где она выросла. Там прямо над холлом виднелись стропила, пол был земляным, а спальню приходилось делить с семью братьями и сестрами. Да, в Нью-плейсе ей приходилось мириться с тем, что ее муж часто и надолго уезжает в Лондон, но за шестнадцать лет брака, заключенного в 1582 году, качество ее жизни невероятно преобразилось: отчасти из-за того, что у нее стало больше денег, отчасти из-за изменений, которые можно себе на эти деньги позволить.

То, что справедливо для Стратфорда и его обитателей, вполне подходит и к другим городским поселениям. В 1600 году на территории Англии и Уэльса существует двадцать пять «сити» (городов с кафедральными соборами) и 641 торговый город. Перестройка, которой они все подвергаются, делает невозможным прямое сравнение их размеров, потому что население городов быстро меняется. Число жителей Лондона, например, в 1558 году составляло 70 тысяч человек, а в 1603-м — уже 200 тысяч; он стал уже не шестым (после Неаполя, Венеции, Парижа, Антверпена и Лиссабона), а третьим (после Неаполя с 281 тысячью жителей и Парижа с 220 тысячами) по населению городом Европы[6]. Некоторые другие английские города растут с не менее впечатляющей скоростью. Население Плимута, например, в начале правления Елизаветы составляло 3–4 тысячи человек, а в конце — 8 тысяч. Население Ньюкасла в 1600 году удвоилось по сравнению с 1530-м. С другой стороны, в некоторых городах показатели застыли на месте: в Эксетере на протяжении всего XVI века жило около 8 тысяч человек. Некоторые города даже уменьшаются, например Солсбери и Колчестер: в обоих этих городах в 1600 году стало на 2 тысячи душ меньше, чем в 20-х годах XVI века. Но общий рост населения заметен по тому, что в тех же самых 20-х годах лишь в десяти городах жило более 5 тысяч человек, а к 1600 году количество таких городов выросло до двадцати.

Из этой таблицы можно сделать несколько выводов. Во-первых, хоть Стратфорд-на-Эйвоне и нельзя назвать большим городом — его население в 1600 году составляло всего 2500 человек, — лишь у двадцати городов во всей Англии население вдвое больше. Таким образом, можно сказать, что Стратфорд действительно репрезентативен для выборки из всех городов Англии и Уэльса. Во-вторых, в таблицу входит лишь половина английских епископальных «сити». Остальные одиннадцать — Винчестер, Карлайл, Дарэм, Эли, Линкольн, Херефорд, Личфилд, Рочестер, Чичестер, Питерборо и Уэллс — имеют население менее 5 тысяч человек, так что не стоит думать, что «сити» — это обязательно густонаселенное место. В-третьих, одиннадцать из двадцати самых населенных городов — порты (двенадцать, если учитывать скромный причал в Йорке). Собственно, самые быстрорастущие крупные города — Лондон, Ньюкасл и Плимут — это морские порты, что напоминает нам, что благодаря длинной береговой линии острова и его географическому положению жителям елизаветинской Англии открываются бескрайние возможности. В Средневековье люди считали море преградой или границей. При Тюдорах же его признали одним из главнейших природных ресурсов страны.

Впрочем, самая важная информация, содержащаяся в таблице крупнейших английских городов, не так бросается в глаза. Если сравнить ее с аналогичной таблицей по средневековой Англии, то сразу станет заметен процесс урбанизации. В городах из вышеприведенного списка живет 336 тысяч человек; в двадцати крупнейших городах 1380 года жило как минимум вдвое меньше народу. Кроме того, в маленьких торговых городках живет больше людей, чем в прошлые века. В некоторых из этих городков всего по 500 жителей, расселенных в сотне домов, сгрудившихся вокруг главной дороги или площади. Но есть и десятки городов, подобных Стратфорду, — с населением 2–3 тысячи человек и всеми службами и должностными лицами, которые приличествует иметь любому «нормальному» городу. В 1600 году в городах живет примерно 25 процентов всего населения — сравните с примерно 12 процентами в 1380-м. Это важное изменение: если один из четырех англичан растет в городе, то вся английская культура становится все более городской. Общество в целом становится не так тесно связано с сельской местностью. Уверенный в себе горожанин, освоивший ремесло и стремящийся улучшить положение в обществе и качество жизни, быстро становится главным двигателем общественных и культурных перемен. Крепостное право, древняя традиция, по которой крестьяне и индивидуально, и коллективно привязаны к землевладельцу и продаются вместе с землей, — уже практически нигде не встречается[7].

Как и в Стратфорде, во многих городах еще сохраняется средневековая планировка улиц. Не менее чем в 289 из них сохранились еще и средневековые стены. Практически во всех городах остаются длинные ряды каркасных домов с фронтонами, нависающими над улицами; между ними — средневековые церкви и старые залы. В большинстве городов есть районы, где дома с большими садами выглядят практически как «городские фермы»: в Норидже, как говорят, столько деревьев, что его с одинаковым успехом можно назвать «городом во фруктовом саду или фруктовым садом в городе». Но больше всего вас наверняка поразит количество строящихся зданий — либо с деревянным каркасом, открытым всем ветрам, либо с лесами, приставленными к каменной передней стене. Старые монастыри переоборудуют в склады или разрушают, чтобы освободить место для новых домов. В летние месяцы английский город напоминает гигантскую стройплощадку: выкопаны десятки фундаментов новых домов; мужчины, раздетые до пояса, ведрами вычерпывают грязь из погребов или поднимают тяжелые дубовые бревна, из которых строится «скелет» дома. Смотрите, как они передают длинные доски из ильма своим товарищам на верхних этажах, разговаривают с главным плотником, измеряют и вырезают оконные рамы и ставни, заполняют пустоты между бревнами штукатуркой или кирпичами. Похоже, в города сейчас переезжают все.

Города работают не только на благо собственных жителей. Это еще и точки пересечения: места, где деревенская жизнь встречается с городскими профессиями, услугами и администрацией, где договорам можно придать юридическую силу. В городе размером со Стратфорд могут работать до ста пивоваров, но это не означает, что весь город беспробудно пьянствует; это всего лишь говорит о том, что никто из тех, кто придет из глубинки в базарный день, не будет страдать от жажды. Городские хирурги и врачи тоже работают не только на нужды города: они выезжают в деревенские приходские церкви, а в окрестностях в общей сложности может жить в несколько раз больше народу, чем в самом городе[8]. Посмотрите на дома и лавки в Стратфорде, и увидите полный набор профессий, обязательный для такого поселения: колесники, плотники, каменщики, кузнецы, жестянщики, портные, сапожники, перчаточники, трактирщики, мясники, пивовары, солодовники, виноторговцы, торговцы дешевыми и дорогими тканями, юристы, писцы, врачи, хирурги и аптекари… В большинстве городов, подобных Стратфорду, будет не менее шестидесяти признанных профессий; в крупных городах вроде Нориджа или Бристоля — намного больше сотни.

Прежде чем покинуть Стратфорд, давайте представим, как на внешний вид города в елизаветинской Англии влияют времена года. Улицы не мостили (мощеными они были в очень немногих городах), так что в апреле после дождей на дорогах возникает настоящая трясина, особенно на перекрестках, где телеги поворачивают, перемешивая грязь. Сколько гравия на главные подъездные дороги ни высыпай, он все равно почти ничем не помогает. Летом грязь засыхает лепешками, а потом рассыпается, так что те же самые телеги и лошадиные копыта теперь поднимают клубы пыли. Улицы более многолюдны — большинство предпочитает путешествовать именно летом. К деревенским жителям, приходящим на рынок, прибавляются еще и торговцы свежей рыбой из прибрежных городов. Когда дело клонится к осени, дороги уже не такие оживленные. В некоторые дни улицы вообще почти пустуют: жители деревень отправляются на сбор урожая и берут с собой корзины с едой, чтобы было чем подкрепиться долгим рабочим днем. Поздней осенью снова начинаются дожди; коров, свиней и овец гонят в город, чтобы продать перед Днем святого Мартина (11 ноября); в этот день забивают скот, а мясо засаливают на зиму. Если же вы посмотрите на те же улицы зимой, когда в морозном воздухе повсюду стоит запах дыма, вы увидите совсем мало людей. Средняя температура почти на два градуса Цельсия ниже, чем та, к которой вы привыкли, а в 70-е и 90-е годы случались и еще более суровые холода. Если ночью идет снег, то вы, просыпаясь, видите на другой стороне улицы белую пелену — по краям она чуть тоньше, потому что под нависающие карнизы снега попадает меньше. Двери домов украшают вечнозелеными растениями. С крыш, не оборудованных водосточными трубами, свисают длинные сосульки, так что люди стараются не ходить близко к стенам. Телеги оставляют колеи, вдавливая снег в грязь и слякоть. Многие люди сидят дома, даже не открывая ставней на незастекленных окнах. Так что внешность всего города сильно меняется в зависимости от времени года — намного сильнее, чем в современных городах с асфальтовыми дорогами и застекленными окнами, где большая часть деятельности происходит в помещениях.