Юрий Шанин - История античного атлетизма Страница 5

А вот общеобразовательные школы в Афинах появились, вероятно, еще в VII веке до н. э. Первые школьные законы составил Солон. В частности, предусматривалось, чтобы занятия проводились только в дневное время. Ибо уже тогда было ясно, что искусственное освещение портит зрение детей и взрослых.

По тем же законам отец не имел права требовать, чтобы сын содержал его в старости, если он этого сына ничему не выучил (т. е. не отдал в школу и не помог затем приобрести профессию).

Более детально государство в школьные дела не вмешивалось. Каждый афинянин имел право выбирать школу и учителей по своему усмотрению. За обучение платили сами ученики.

Впрочем, были тут и весьма существенные исключения: афиняне обучали за государственный счет тех детей, отцы которых пали на поле битвы, защищая отчизну. Иногда греческие города платили из своей казны и за обучение детей-беженцев (когда случалась очередная война).[44]

В городах и даже селах велись официальные списки лиц с гимнасийным образованием. Лишь они могли быть кандидатами на высокие государственные должности (и в частности – на такой почетный пост, как гимнасиарх). Причем ежегодный перечень победителей в поэтических и музыкальных состязаниях венчался именами учеников, победивших в юношеских агонах на стадионах и в палестрах.

Греческая пайдея (воспитание, обучение, образование, культура, просвещение – весь комплекс этих понятий) несомненно явилась закономерным следствием древнегреческой демократии.[45]

Итак, со временем гармоническое воспитание стало почти нормой не только в Афинах, но и во многих других городах и городках, где жили свободные эллины. Нередко оно осуществлялось на частные пожертвования. Так, в малоазийском городе Тоссе (одна из древнегреческих колоний) гражданин Полифор в III веке до н. э. завещал своей родине весьма солидную сумму: «…чтобы все свободнорожденные дети воспитывались согласно моей воле, ежегодно избирать трех учителей, которые будут обучать мальчиков и девочек. Плата учителю первого класса – 600 драхм в год, второго – 550, третьего – 500 драхм».[46]

Многоопытный грек понимал, что заниматься с шумными и непоседливыми малышами значительно труднее, нежели с «солидными» третьеклассниками.

В том же документе благодетель города приказывает избрать и двух педотрибов с ежегодной платой в 500 драхм, и учителя музыки (которому положено 700 драхм в год). А тренеры по копьеметанию и стрельбе из лука – тоже обязательные предметы! – удовлетворялись более скромными суммами: соответственно 250 и 300 драхм. Причем кандидатуры на все эти должности подбирал гимнасиарх, но окончательно их утверждало народное собрание Тесса.

В другой малоазийской колонии – знаменитом Милете – учителя и педотрибы избирались публично народным собранием на один год. Желающие занять эту должность записывались у педономов с 15 по 20 число месяца Артемисия (что соответствовало второй половине нашего мая), после чего имена кандидатов заносились на стелу и выставлялись на городской площади, чтобы все граждане имели возможность их прочесть.

Избрание педагогов происходило в торжественной обстановке. Тут обязательно присутствовали жрецы главных храмов и, разумеется, те лица, которые пожертвовали большие суммы на городские гимнасии и палестры. Голосование, как и в наши дни, проводилось поднятием рук (так называемая хейротония). Но перед этим кандидат был обязан торжественно поклясться, что ни перед кем из должностных лиц не хлопотал об избрании и не использовал в своих интересах близких, друзей и знакомых.

В честь тех, кто жертвовал городу часть своих доходов, сооружались статуи, издавались торжественные декреты, им предоставлялась ателия (освобождение от налогов) и почетные места на всех зрелищах.

В гимнасиях Пергама (точнее – на его руинах) и сейчас археологи находят колонны, воздвигнутые в честь гимнасиархов. На базах этих колонн ученики могли прочесть имена граждан, которым они обязаны возможностью обучаться в данном гимнасии: кто его построил, кто украсил фресками и скульптурами, кто расширил учебные и тренировочные помещения, заботясь об юных эллинах и их образовании.

Наибольшей же честью для гимнасиархов, педономов и педагогов было вот что: после смерти их благодарные ученики торжественно хоронили своих любимцев на территории гимнасия.[47]

На одном из могильных памятников II века до н. э. изображен учитель в окружении учеников. А из стихотворной эпитафии мы узнаем: покойный занимался «элементарным преподаванием» (т. е. учил младших школьников) на протяжении пятидесяти двух лет.

Но было бы ошибкой думать, что в каждом городе существовало достаточное количество меценатов-благодетелей и что жизнь всех учителей была столь же почетной, сколь и приятной.

Например, скромные «грамматисты» (учителя грамматики) не всегда получали от города хотя бы минимальную плату. Часто школа, как уже было сказано, содержалась лишь на деньги учеников. А поскольку взносы эти были не всегда регулярными, то многие учителя откровенно бедствовали. Случалось, например, что в месяце было несколько праздников (между прочим, на некоторые эллинские месяцы приходилось до девятнадцати праздничных дней) и родители, «чтобы не вносить деньги зря», просто не посылали в такой период своих детей в школу вообще (даже в будние дни). И полуголодный педагог оказывался в довольно критическом положении…

Поэтому слова «школьный учитель» иногда звучали даже насмешливо: они были синонимом бедности. А если кто-нибудь надолго исчезал с горизонта друзей и знакомых, о нем говорили в шутку: «Он, вероятно, умер или учит где-то грамоте детей».

Древнегреческие школьники хорошо были знакомы с розгами: физические наказания, к сожалению, являлись существенной составной частью античной педагогики. Уже в наши дни ученые-археологи нашли обрывок папируса, на котором неизвестный эллинский школьник (живший во II веке до н. э.) четырежды переписал каллиграфическим почерком фразу: «Будь прилежен, мальчик, чтобы тебя не высекли!»

Положение педотрибов и гимнастов всегда оставалось более почетным и стабильным, чем, например, статус вышеназванных «грамматистов». Ибо в Афинах традиционно считалось, что воспитание физическое является основой всех основ.

В то же время было бы грубой ошибкой утверждать, что единственной и главной целью педотрибов и гимнасиархов являлась подготовка боеспособных воинов. Причин процветания физического воспитания и агонистики в Элладе много. Об этом речь пойдет ниже.

Корни же традиционных эллинских состязаний обычно уходят в доисторическую эпоху. Поэтому древнегреческая мифология очень подробно (порой даже в нескольких вариантах) рассказывает о происхождении главных священных игр. Разумеется, как и всегда, речь идет о богах и героях.

Педагогика состязаний

Священные игры, кроме своей общеизвестной религиозной и спортивной стороны, имели и несомненное воспитательное значение. Элланодики[48] строго штрафовали (а то и наказывали палками) каждого участника, совершившего неэтичный поступок и нарушившего тем самым положения Олимпийского устава. Так, был оштрафован в 98-ю Олимпиаду фессалиец Эвпол, подкупивший своих соперников – кулачных бойцов Агетора, Пританиса, Формиона. Последние тоже были наказаны за корыстолюбие.[49]

Тот же Павсаний рассказывает о таком примечательном случае: «…в 192-ю Олимпиаду решился на это (на подкуп. – Ю. Ш.) элеец Дамоник; предстояло состязание за победный венок в борьбе между сыном Дамоника Поликтором и Сосандром, родом из Смирны, носившим одно имя с отцом. Так как Дамоник страшно хотел, чтобы победа досталась его сыну, он дал взятку Сосандру-отцу. Когда эта сделка разгласилась, то элланодики наложили наказание, но они наложили его не на сыновей, а обратили свой гнев на отцов: ведь это они совершили несправедливость».[50]

Виновные подвергались весьма солидным штрафам и карались всеобщим презрением. А на штрафные деньги в Олимпии воздвигались статуи Зевса (так называемые «заны»), пьедесталы которых украшали порой стихотворные надписи нравоучительного характера. Одна из них, например, гласила:

ПОБЕДА В ОЛИМПИИ ДОБЫВАЕТСЯ НЕ ДЕНЬГАМИ,

А БЫСТРОТОЙ НОГ И КРЕПОСТЬЮ ТЕЛА.

Другой дистих напоминал:

СОСТЯЗАНИЯ В ОЛИМПИИ – ЭТО СОСТЯЗАНИЕ В ДОБЛЕСТИ, А НЕ В БОГАТСТВЕ.[51]

В 201-ю Олимпиаду александриец Сарапион, испугавшись своих противников, позорно удрал со стадиона. И его оштрафовали за трусость.[52]

Презирали греки и своекорыстных лжецов – тех атлетов, которые пытались использовать свое спортивное искусство с целью обогащения. Так, на 218-х Олимпийских играх был оштрафован Аполлоний – кулачный боец из Александрии. Вот что писал по этому поводу Павсаний: «Это был первый из египтян, кого элейцы осудили за неправильный образ действий. Он был признан виновным не в том, что давал взятку или получил ее… Он прибыл не в назначенный срок и элейцы, на основании своего закона, не внесли его в списки и не допустили до состязаний, а его оправдание, будто в Кикладских островах он был задержан противными ветрами, было уличено как обманное Гераклидом, тоже родом из Александрии, который показал, что Аполлоний опоздал потому, что останавливался, зарабатывая деньги на состязании в Ионии. Таким образом элейцы отстранили от состязаний как Аполлония, так и других кулачных бойцов, которые не прибыли к назначенному сроку, и отдали венок победителя Гераклиду без состязания…»[53]