Оборотная сторона любви. История расставаний - Сабин Мельхиор-Бонне Страница 5

Драматические разрывы отношений

«Страсть — это дикий зверь, сорвавшийся с цепи». Преступления на почве страсти иногда совершаются в самых обыденных ситуациях, и преступниками оказываются не какие-то маргиналы, а обычные мужчины, разгневанные и желающие отомстить. Жан де Мён, автор второй части «Романа о розе», без колебаний связывает закат любви с принуждением к браку. Французская исследовательница Средневековья Клод Говар в книге «De grace especial», посвященной насилию в средневековом обществе, указывает, что преступления на почве страсти на излете Средних веков во Франции составляли 2 % общего числа раскрытых преступлений[12]. Цифра небольшая, но надо учитывать, что существовало множество способов избежать наказания; источники информации в судах молчат о семейных ссорах, не переросших в драму. Изучая прошения о помиловании, подписанные королем, можно узнать очень многое о ведущих к преступлению ссорах и страстях, бушующих за закрытыми дверями как хижин землепашцев, так и замков знатных сеньоров. Главными сексуальными преступлениями оказываются изнасилование, влекущее за собой позор, а также убийство на почве ревности. Последнее часто совершается сгоряча; ослепленный ревностью муж, убивающий жену или ее любовника, заявляет потом, что не хотел убивать. Упав перед судьей на колени, обнажив голову и смиренно сложив руки, он уверяет, что «полон сожаления». Несмотря на то что такой человек заслуживает смерти или изгнания, он все же имеет некоторый шанс на милость со стороны судьи; в обществе, где царит мизогиния, неверная жена представляет угрозу для всех. В XIV веке шевалье де Ла Тур Ландри, автор руководства по воспитанию девиц, полагает справедливым, что «всякая жена, уличенная в том, что была с кем-то помимо своего сеньора, должна быть сожжена на костре и забросана камнями». Два века спустя, в 1575 году, юрист Жан Папон допустит, что, если муж застанет жену с любовником, он вправе убить ее или его, потому что ему нанесено «оскорбление, которое невозможно оставить безнаказанным». Разрываясь между христианским долгом прощать и естественным желанием защитить свою честь, виновный в убийстве муж, «впавший в помешательство», поддался гневу, и его эмоциональное состояние заслуживает снисхождения со стороны суда.

От женщины же Бог требует, чтобы она была терпеливой и разумной; ей позволено подавать жалобу в суд только в том случае, если поведение мужа угрожает ее жизни. Когда в семье плохие отношения, драка может разгореться по малейшему поводу; разгоряченный муж бьет жену, потому что она отказывает ему в близости, потому что носит вызывающие наряды или потому что она бросила взгляд на прохожего; уязвленная и обиженная, она бунтует, хватает дубинку, ножницы, полено, лопату — она думает только о том, чтобы защититься. Постоянные издевательства приводят ее на грань суицида, а иногда убийства: так было с молодой матерью по имени Маргарита, которая только что родила девочек-близнецов и кормила их грудью, в связи с чем отказывалась спать с мужем. Ей неоднократно приходилось обращаться за помощью к соседям. Однажды муж, опьяненный гневом, осыпая жену проклятиями, схватился за топор, но она оказалась проворнее и отвела удар от себя, серьезно ранив при этом мужа. Исполненная ужаса, она убежала из супружеского дома; назавтра мужчина был обнаружен мертвым. Представ перед судом, Маргарита выглядела очень испуганной, путалась в показаниях, бормотала что-то о необходимой самообороне; ее спасли показания соседей. Она была помилована и оправдана[13].

Главной причиной супружеского насилия всегда оказывается уязвленная честь. В обществе, где семья важнее каждого ее члена в отдельности, удар по репутации считается самым большим несчастьем. В глазах окружающих ответственность за поведение жены несет муж. Чтобы поколебать его доверие, достаточно малейшего подозрения. Подвыпивший крестьянин называет соседку бесстыдницей, сукой или развратницей, и это оскорбление падает не только на нее, но на всю семью; оскорбление с сексуальным подтекстом, произнесенное публично, например «сукин сын», заставляет задуматься, является ли человек сыном своего отца. Что же касается измены, она может вовлечь в цепь кровавых событий многие поколения. Обманутый муж стремится отомстить, ему в этом помогают братья, слуги, кузены и друзья; он организует карательную экспедицию, сбежавший обидчик пойман, его детородный орган отрезан «маленьким ножичком». Кровная месть практически узаконена, суды под давлением Церкви санкционируют убийство. Ходатаи не говорят о разбитом сердце — их заботит только оскорбление, нанесенное семейному клану.

Хрупкость тайной любви

Несмотря ни на что, любовь существует, иногда случаются тайные браки и внебрачные связи. Вкус к приключениям, любовь с первого взгляда, винные пары, разгул карнавала воспламеняют юные сердца; молодые люди тайно соединяют судьбы, стремясь выскользнуть из-под родительской власти и избежать устроенного старшими брака по расчету. С точки зрения традиционного церковного права, подобные тайные браки законны; присутствие священника и свидетелей не везде считается необходимым, и взаимная склонность влюбленных вкупе с телесным союзом является достаточным условием для заключения брака. По мнению Брантома, аббата и автора мемуаров о придворных секретах, таких тайных браков в XVI веке было во Франции множество. Перед Церковью вставала проблема: как примирить свободу таинства и законную родительскую власть, зная, что навязанный брак очень часто заставляет супругов искать на стороне то, чего они не находят в лоне семьи?

Тайные браки — вещь ненадежная: через несколько лет или месяцев амбициозный муж может бросить супругу ради женитьбы на высокопоставленной невесте, и покинутая женщина нередко начинает судебный процесс. Церковные суды полны сомнений: решение жениться, принятое в состоянии опьянения, обещания соблазнителя, желающего добиться близости, давление на не желающую подобного брака родню, мезальянсы: ложь бросает тень недоверия на данные клятвы, и в отсутствие официального брака союзы рушатся.

Тайный брак — это боль аристократических семей, так как он угрожает их имущественным стратегиям. В 1556 и 1557 годах французский двор сотрясают два крупных скандала. Король Генрих II не стал ждать выводов бесконечных теологических комиссий и вынес распоряжение: если защита семей является частью ответственности монарха, то он, как монарх, запрещает заключать браки без согласия родителей, без публичного объявления о помолвке и без благословения приходского кюре. Не будучи в состоянии объявить тайные браки ничтожными — это нарушило бы каноническое право, — он предусмотрел устрашающее наказание в виде лишения наследства детям, отважившимся обойти королевский указ. Совершеннолетие для мужчин наступало в тридцать лет, для девиц — в двадцать пять, но из почтительности и уважения к родителям их