Избранные труды по теории искусства в 2 томах. Том. 2 - Василий Васильевич Кандинский Страница 5

Отсюда следует, что Музей Живописной Культуры не стремится ни выразить полностью определенного художника, ни представить развитие указанных задач лишь какой-нибудь одной эпохи или страны, но представляет собою независимо от направления лишь те произведения, которые вносят новые методы. Таким образом, Музей Живописной Культуры отличается определенным подходом к оценке произведений разных эпох: а именно он отмечает историческое развитие живописи с точки зрения превращения материала, как реального, так и нереального, в чисто живописное явление. Поэтому Музей, представляя собой интерес чисто технически-профессиональный, в то же время является необходимым для масс, которые до сих пор ни в одной стране не имели собрания, могущего открыть им путь в эту область живописи, без которой полное понимание искусства немыслимо.

Стоя на этой точке зрения, что все имеющиеся в Российской Республике музеи и хранилища искусства представляют из себя в целом общегосударственный фонд, Отдел предпринял шаги к получению из московских собраний западноевропейского искусства те произведения, которые являются необходимыми для Музея Живописной Культуры и в то же время могут быть взяты из упомянутых собраний без ущерба их полноте и силе.

Для этой цели и была создана Отделами Изобразительных] Ис[кусств] и Музейным Контактная Комиссия[7]. Музейный Отдел, согласившись с принципом и необходимостью Музея Ж[ивописной] К[ультуры], выразил свое принципиальное согласие на выделение ряда произведений французских художников из собраний западноевропейского искусства (б. галерея Щукина и Морозова)[8]. Намечены были для этой цели картины Брака, Ван-Гога, Гогена, Дерена, Ле Фоконье, Матисса, Мане, Моне, Пикассо, Писсаро, Руссо, Ренуара, Сезанна, Синьяка, Фламинка и Фриэза. Развивая далее принцип построения Музея Ж[ивописной] К[ультуры] и имея в виду указанную выше цель отражения в музее работы художника в ремесленной ее части, Музейная комиссия вынесла следующее постановление:

Комиссия по организации Музея Живописной Культуры в своих работах считает необходимым, чтобы при Музее Живописной Культуры было основано отделение экспериментальной техники живописи[9].

Материалистически-реалистическое направление в живописи XIX века, стоявшее в общей связи с крайними увлечениями материалистическими системами в науке, морали, литературе, музыке и других областях духовной жизни, разорвало связь с чисто живописными методами прошлых веков. Тянувшаяся от архаических времен нить была оборвана. Крупнейшая во всяком искусстве задача — композиционная — в материалистически-реалистическом направлении была как средство искусства оставлена: живописная композиция заменилась натурной. Лишенная своего главного основания живопись перестала быть самодовлеющим выразительным искусством и сделалась искусством изобразительным: все приемы живописи были направлены исключительно на изображение и почти механическое отражение творчества натуры: с половины XIX века, по-видимому, главным образом под влиянием японской гравюры европейские художники осознали, что живопись стала вести жизнь не самостоятельную, а отраженную: осталась бездушная видимость.

С этого момента начинается строительство так называемого нового искусства, которое, однако, есть лишь органическое продолжение роста искусства вообще.

Отличительным признаком искусства живописи является стремление облекать живописное содержание в живописную форму. Возрождение этого стремления выдвинуло вопрос формы с такой силой вперед, что во многих случаях он стал представляться единственной коренной проблемой живописи. Утрированность такого положения принесла, однако, помимо некоторых вредных и временных последствий ту напряженность в формальных изысканиях, которая даст искусству богатый арсенал средств выражения. Плодотворность этих изысканий, или, как принято теперь говорить, изобретений, не требует доказательств.

Музей Живописной Культуры представляет из себя собрание художественных произведений, основанных на живописных принципах — живописное содержание в живописной форме. Поэтому в нем как бы не оказывается места для работ чисто и исключительно формальной ценности. Эти работы должны быть, однако, собраны и как показатель и памятник определенного отношения к искусству нашего времени, и как стимул к производству дальнейших формальных изысканий. Обогащение средств живописного выражения будет первым последствием предлагаемого отделения.

Сюда должны относиться опыты, начиная с формальной конструкции вплоть до техники в самом специальном смысле этого слова, т. е. кончая различными опытами грунта. Это должны быть все те опыты над средствами живописного выражения, которые выходят на рук экспериментирующего художника. Таким образом, сюда не войдут холсты, кисти, краски и всякие инструменты, изготовляемые не художником. Но эти же материальные средства должны войти в собрание, если они изготовлены художником. Далее отделение призвано собрать все существенные и значительные опыты по применению сырого материала — фактура. Наконец, сюда же войдут опыты формальной конструкции по принципу сопоставления: цветовая и рисуночная плоскость, соотношение, столкновение, разрешение плоскостей, соотношение плоскости и объема, трактовка плоскости и объема как самодовлеющих элементов, совпадение или разобщение плоскостей и объемов рисуночных и живописных, опыты по созданию исключительно объемных форм как единичных, так и комбинированных и т. д. Трудно, конечно, провести точную линию, отделяющую опыт от произведения, так как задуманный опыт может стать произведением, а задуманное произведение может не выйти из границ опыта. Однако возможные ошибки в проведении этой линии и некоторая неизбежная субъективность в оценке данной работы не должны служить препятствием возникновению первой попытки специфического собрания опытов технического характера.

Эти ошибки будут исправлены временем и той яркой необходимостью, которая создает медленно, но неуклонно теорию живописи. Таким образом, вторым последствием отделения экспериментальной техники будет ускоренный и облегченный рост живописной теории, которая нами уже ясно предчувствуется.

В Петрограде закупка произведений для музеев производится смешанной комиссией[10], состоящей из представителей Отдела Изобразительных] Ис[кусств], Музейного Отдела и профессиональных организаций. Приобретаются произведения всех направлений в искусстве начиная от реалистов II половины XIX века: дидактическое искусство (Репин, оба Маковские, Кустодиев и т. д.)[11], живописный натурализм, неоакадемизм, ретроспективизм; далее идут импрессионизм, неоимпрессионизм, экспрессионизм, от которого и начинается современная живопись или так называемое новое искусство (исторически исходная точка — творчество Сезанна) : примитивизм, кубизм, симультанизм, орфизм, супрематизм, беспредметное творчество и переход от живописи к новому пластическому искусству — рельеф и контррельеф.

Таким образом, оба столичных отдела поставили музейное дело с небывалой широтой и свободой. Профессионалы-музееведы отличаются в музейном строительстве излишней осторожностью, боясь всякого нового движения в искусстве и признавая его обыкновенно даже не с момента его расцвета (что случается лишь в редких исключениях), а с момента его отцветания и упадка. Подобная практика наблюдается специально в государственных музеях Запада. В этом отношении наиболее значительные в искусстве страны — Франция и Германия — могут служить поучительным примером того, что государство обычно не только не поощряет движения в искусстве, но ставит всякой зародившейся крупной художественной идее все зависящие от государства препятствия. Таким образом, все новое в искусстве, ставшее со временем общепринятым и понятным в своей неизмеримой