Белорусские мифы - Елена Левкиевская Страница 5

шар и опускаются в море. Это согласуется с этимологией слова вырай (ирей, вирей), которая возводит его к индоевропейскому корню *iur- — «водоем, море». Предположение о том, что вырей представляет собой «тот свет», куда попадают все души мертвых, тесно связано с общеславянскими поверьями о птицах как воплощениях душ умерших, что ярко отражается в белорусских погребальных причитаниях. Например, в плаче по умершему отцу говорится: «Все пташечки в вырей полетели, и ты вслед за ними». В причитаниях также содержится мотив ожидания умерших родственников весной из вырея, например в плаче матери по умершей дочери: «Моя пташечка милая, ты же будешь с пташечками встречаться и лететь из вырею с ними». Интересно, что разделение «того» света на рай для праведников и ад для грешников появилось у славян только с приходом христианства.

«ТОТ СВЕТ», РАЙ И АД

В белорусском фольклоре рай — это большой и зеленый сад, который находится на небе за высоким стеклянным забором. Там не бывает ни зимы, ни плохой погоды, ни грозы и всегда светит солнце, которое не жжет, а только согревает. Кругом большое количество зелени и разнообразных цветов, а деревья вокруг такие высокие, что приходится задирать голову, чтобы увидеть их вершины. В раю живут разные звери и птицы — дикие и домашние, местные и заморские, — но хищные звери не причиняют им никакого вреда, медведи не разоряют пчелиные ульи, волки не убивают ни лошадей, ни овец. Поют райские птицы прекрасней и громче, чем земные. В раю вечно живут праведные души, облаченные в белые одежды, и между ними никогда не бывает ни ругани, ни ссор. Они почивают на подушках из лебединого пуха и ничем не занимаются, поскольку Бог заботится об их потребностях и не жалеет для них ни хлеба, ни другой еды — даже птичьего молока там хватает, о котором у нас говорится только в сказках. Везде, куда только можно глянуть, видны разные чудесные, дивные вещи, но чудеснее всего ангелы в солнечных и небесных одеждах и венках из райских цветов, — они водят хороводы и поют песни, а ночью переодеваются в одежды из лунного света и венки, перевитые серебряными нитями. Когда ангел приносит на небо душу, там звонят серебряные колокола и играют золотые трубы. Вечерами Бог, одетый в белые кружевные одежды, созывает все души к себе и рассказывает им райские сказки, прекраснее которых нет на свете[12].

Ад (пекло) обычно описывают как огромный темный погреб в глубине земли. В центре его сидит прикованный к железному столбу Сатана (по другим вариантам — Антихрист, Люцифер), под руководством которого вокруг больших железных котлов орудуют дьяволы. В котлах, под которыми пылают дрова, кипит смола, где варятся души самоубийц. Как только черт приносит душу умершего грешника или она сама приходит по Божьему приказу, одни черти хватают ее железными вилами и бросают в тот или иной котел в зависимости от ее грехов, а другие подкладывают под него дрова.

Грешники в аду. XVI в.

The Metropolitan Museum of Art

В пекле есть один самый большой котел, в котором смола горячее: в нем варятся самые страшные грешники — кровопийцы, богачи-мироеды и безбожники. Недалеко от погреба (собственно пекла) находится темная долина, где избывают наказание другие грешники, приговоренные к большему или меньшему сроку. Каждый из них получает наказание в зависимости от своего прегрешения: например, воры носят в зубах то, что они украли; тех, кто при жизни бил других, черти по утрам и вечерам секут розгами; пьяницы и ведьмы, которые отбирали молоко у чужих коров, пьют смолу; те, кто грязно ругался при жизни, ходят с высунутым языком, за который их кусают оводы и комары, и не могут их отогнать, потому что руки у них связаны. Дорога в пекло широкая и удобная, и по обе ее стороны растут яблони и груши со спелыми плодами, но, как только грешная душа, идущая в пекло, пытается что-то сорвать, ветки тотчас поднимаются вверх в насмешку над грешником, чтобы он знал, что дорога эта ведет в ад, а не в рай. Для тех, кто уже отбыл свое наказание за грехи, сзади пекла есть узкая, кривая и петляющая через колдобины тропинка, ведущая на небо. Все души, где бы они ни находились, в пекле или в раю, в поминальные дни (на деды) отпускают на землю, чтобы заглянуть к себе домой и навестить родных[13].

В белорусских легендах встречается и сюжет, хорошо известный по восточнославянским источникам: Сатана (Люцифер, Антихрист), которого Бог (или архангел Михаил по Божьему поручению) посадил на цепь. В течение года она истончается от человеческих грехов, но на Рождество и Пасху, в момент, когда в церкви провозглашают: «Христос родился!» или «Христос воскрес!», снова становится крепкой и нерушимой. Обычно в легендах Сатана сидит на цепи в пекле, но в одном из гомельских рассказов Бог строит специальный дом, чтобы заточить его там.

Бог начал строить дом. Приходит лукавый и спрашивает: «Что, Господи, делаешь?» «Вот, — говорит, — строю хату». Лукавый снова идет: «Хорошую хату сделал? А залезть можно, чтобы посмотреть?» А Бог ее и строил, чтобы змей самый старший там был. «Можно». — «Я посмотрю». Черт влез, а Бог тут: «Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа — аминь!» Замкнул [черта] на двенадцать замков — раз! И лег черт и лежит. Уже он никогда не вылезет. И год сидит, всё эти замки грызет. И да все про все остается один замок. А как скажешь: «Христос воскрес!» — раз! Замкнутся на двенадцать замков. И так навечно ему (с. Жаховичи Мозырского р-на Гомельской обл., 1983 г.).

СОЗДАНИЕ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ

В рассказах о создании человека черт также пытается соперничать с Богом, но в результате или портит все, что Господь создал совершенным (в частности, человека), или порождает опасных и вредных существ (например, волка). На каждое полезное творение Бога черт создает свое, противоположное: Бог — равнину, черт — горы; Бог — полезные злаки, черт — сорняки; Бог — пчел, черт — мух, ос и шершней; Бог — овец, черт — коз. Именно он сотворяет табак и вино.

Господь создает животных. Гравюра, XVI–XVII вв.

Rijksmuseum

Бог сотворил человека из глины, а черт сотворил волка. И стали они между собой спорить. Бог говорит: «Мое лучше», а недобрый: «Мое лучше». Спорят, и Бог говорит: «Ты сам свою работу будешь прогонять, а моя работа будет всему свету