Вероника Крашенинникова - Америка-Россия. Холодная война культур Страница 6

Протестантизм в Америке приобрел специфические черты, отличающие его от протестантской религии на европейском континенте. Во-первых, протестантизм по-американски – это религия протеста par excellence, воплощение сопротивления, независимости и свободы на всех уровнях и во всех сферах жизни. Ставший для американцев идеологом консерватизма, английский философ Эдмунд Бёрк называл американский протестантизм «рафинированным принципом сопротивления: это разногласие в несогласиях, это протестантизм протестантской религии». Он отмечал «страстный дух свободы» американцев, ярко контрастирующий со страхом, трепетом и благоговением, испытываемыми англичанами по отношению к политическим и религиозным властям. Американцы являются протестантами того особого рода, который питает отвращение к любому безусловному повиновению разума и мнения. Этот «дух свободы» существует в Америке на всех уровнях, от философского видения миссии Америки до деталей практической жизни.

Разногласия стали интегральным элементом системы. В начале XIX века дошедшее до бунта внутреннее религиозное диссидентство расщепило протестантизм на великое множество ответвлений, проповедовавших значительные вариации в практике религии: баптисты, методисты, пиетисты, фундаменталисты, евангелисты и многие, многие другие. Эти ветви протестантизма сосуществуют в мире, и все они вербуют приверженцев самым активным образом.

Во-вторых, протестантский дух в Америке проник во все сферы и обусловил содержание и особенности политической, общественной, экономической и личной жизни людей. Европеец Филипп Шав в XIX веке отмечал, что в Америке каждая черта имеет протестантское начало. По словам историка этических ценностей Вильяма Миллера, религия в Америке не только совместима с политическим кредо, но и помогла его создать: «Здесь либеральный протестантизм и политический либерализм, демократичная религия и демократичная политика, американская вера и христианская вера проникли друг в друга и оказали глубочайшее влияние друг на друга». По словам Хантингтона, протестантизм сформировал позиции Америки по отношению к частной и общественной морали, экономической активности, правительству и государственной политике. Акцентируя прямую связь верующего с Богом и спасения через веру, тем самым отрицая роль посредников в духовной жизни, протестантизм в большой мере сформировал американский индивидуализм и отвержение всякого рода иерархических структур.

В-третьих, протестантизм в Америке насыщен особой интенсивностью и религиозным рвением. Американский протестантизм – это активная религия, диктующая энергичное воплощение в жизнь своих убеждений и верований, в отличие от пассивного созерцания и фатализма других религий. Историк Натан Хэтч описывает энергичных проповедников XIX века, построивших мощное религиозное движение: молодые люди, заряженные неукротимой религиозной энергией, «разделяли этику тяжелого труда, страсть к экспансии, враждебность к ортодоксальной вере и стилю, рвение к религиозной реконструкции и системный план реализации своих идеалов». Наряду с активной позицией в жизни религиозное усердие обеспечивало пополнение рядов приверженцев. Так, многочисленные ветви протестантства, при всех разногласиях, едины утверждением личной обязанности верующего обращать в свою веру других. Прозелитизм протестантской религии в значительной степени обусловил и внутренний гражданский активизм американского общества, и стремление распространять демократические ценности по всему миру.

В Европе существовавшие общества принимали либо отвергали протестантскую Реформацию, в Америке Реформация создала новое общество. Подобным образом в XX веке создавались на основе религии государства Пакистан и Израиль. «Американское кредо – это протестантизм без Бога, светское кредо “нации с душой церкви”», – пишет Самюэль Хантингтон[12].

Сегодня в местечке Тринити в штате Техас на 2648 человек населения имеются 33 действующие церкви – по одной на 80 человек, включая младенцев. «Религия – это образ жизни в восточном Техасе, и в центре этого жизненного опыта находится вера в существование Дьявола», – пишет Джордж Криль, автор одной из самых информативных книг о том, как можно играть на несовершенствах и противоречиях американской системы[13]. В том же Техасе, хьюстонская церковь Лэйквуд рассчитана не менее чем на 16 ООО прихожан и представляет собой суперсовременную культовую арену, которой могут позавидовать крупнейшие концертные площадки любой страны. В южных штатах число убежденных верующих стремится к 100 процентам – эта полоса почти в пол-Америки получила название «Библейский пояс» (the Bible Belt)[14]. В такой пропитанной верой атмосфере взрастают самые убежденные рыцари демократии и свободы, каким был, например, конгрессмен Чарли Уилсон, который почти единолично выстроил механизм поставок оружия афганским моджахедам в начале 1980-х годов в обход всех американских законов и процедур.

Если из всех особенностей современной Америки нужно было бы выбрать только одну, то этой особенностью была бы высокая религиозность нации. По процентному соотношению верующих (93 %!) Соединенные Штаты стоят ближе к исламским и развивающимся государствам (Филиппины, Мексика), чем к Западной Европе. В 2002 году 59 % американских респондентов отвечали, что «религия играет очень важную роль» в их жизни – в сравнении с 27 % в Италии и 12 % во Франции. Как в сердцах воскликнул один американский сенатор в ответ на утверждение сходства идеалов Америки и Европы: «Какое сходство! Они даже в церковь не ходят!». Половина американских семей регулярно произносит молитву перед едой, а 69 % американцев верят в существование Дьявола. Протестанты в Америке составляют 63 % верующих, из них 44 % евангелисты; католики составляют 24 %, другие религии – 8 %, из них 2 % – иудейская, не религиозны – что не равноценно атеизму – 6 % населения.

Современная практика религии в США может принимать самые немыслимые формы, описание которых могло бы стать предметом отдельной книги, но вот лишь один пример. Некоторые религиозные организации ежегодно проводят «Бал непорочности» для отцов и дочерей. Главная церемония бала состоит в том, что отец торжественно «берет на себя обязательство защищать своих дочерей в их выборе непорочности», а дочери клянутся «жить непорочной жизнью перед Богом». Отец надевает дочери на палец обручальное кольцо, и они вместе разрезают свадебный торт. Такие балы проводятся в 48 штатах. Подобная практика все же скорее редкость, чем правило: большинство американцев, включая верующих, видят в этом нездоровом и отдающем инцестом церемониале скорее фанатизм, ханжество и мракобесие, чем истинную веру.

Роль ревностных пуритан в современном американском обществе исполняют евангелисты, эти приверженцы наиболее консервативной ветви протестантизма, противопоставляющей себя либеральному протестантизму и делающей акцент на важности веры в общественной жизни и морали. Именно евангелисты, ряды которых насчитывают 60 миллионов, голосованием «за ценности» обеспечили победу Джорджа Буша на выборах 2004 года; именно они составляют большую часть тех 30–35 % американцев, которые сегодня «одобряют деятельность Джорджа Буша на посту президента» и верят, что «американские войска побеждают в Ираке». Многие евангелисты пришли к вере в зрелом возрасте – как говорит устойчивое американское выражение, «родились заново» (born again); эти новизна и осознанность обращения и стремление компенсировать время, потерянное за годы жизни без Бога, часто вселяют в людей особенно горячий религиозный порыв и усердие. В том, что «вера является стержнем американской силы», уверены 83 % протестантов-евангелистов – в сравнении с 57 % умеренных протестантов и 58 % католиков[15].

Самый известный из евангелистов – президент Джордж Буш. Отметив свое сорокалетие особенно обильным возлиянием и получив от супруги Лоры ультиматум «либо я, либо алкоголь», неудачливый бизнесмен Буш разом прекратил пить и «нашел Бога». Второе явление божества президенту Бушу, согласно его неофициальным биографам, произошло 11 сентября 2001 года. С тех пор президент уверовал, что он исполняет волю Бога, будучи его инструментом во вселенской борьбе Добра со Злом.

Сегодня христианский фундаментализм наиболее радикальных американских евангелистов вполне сравним с исламским фундаментализмом радикалов Ближнего Востока. Некоторые евангелистские проповедники видят в американской оккупации Ирака «новые захватывающие возможности для обращения в христианскую веру мусульман». Общая тема их проповедей заключается в убеждении, что «наш президент – настоящий брат во Христе, и поскольку он услышал волю Бога о том, что наша нация должна объявить войну Ираку, мы блаженно с этим согласимся»[16].