Alexandrov_G - Слепые в королевстве кривых зеркал Страница 6

Английская социалистическая революция 1946 года в основных своих чертах была апробирована ещё в годы Первой Мировой, новизна послевоенных реформ была новизной, вообще-то, старенькой и межвоенный временной промежуток был чем-то вроде английского "НЭПа" и отступлением от "заветов революции", которая называлась не революцией, а тотальной войной.

Немаловажным будет заметить, что пример следования всем замечательным нововведениям военного времени давался начиная сверху. С самого верху. Личным примером служил король. Тот самый похожий на Николая Второго Георг V. Правда, сходство это кончалось там же, где и начиналось, то-есть было оно чисто внешним. Николай и Георг были совершенно разными людьми. Но разговор об Англии я завёл неспроста, есть в этом деле одна просто напросто напрашивающаяся параллель и я удивляюсь, как её до сих пор не заметили и не перебросили мостики от отца к сыну, от отца к отцу и от сына к сыну.

Крестом и накрест.

Георг V, не будучи похож на Николая II ничем, кроме черт лица, всем остальным был очень похож на Александра III, но вот зато их сыновья, не обладая ни малейшим внешним сходством, были схожи всем тем остальным, из чего, собственно, и собирается личность, образом в каком-то смысле даже пугающим.

Речь вот о чём - достоин удивления тот факт, что никому до сих пор не пришло в голову написать сравнительное жизнеописание Николая II и Георга VI.

Случилось так, наверное, потому, что они по-разному закончили свой жизненный путь. Но кроме смерти, которая у каждого своя, у них были ещё и их жизни, и вот в жизнях этих двух монархов было очень много совпадений.

7

Каждому из нас в тот момент, когда мы являлись в этот мир, Бог сделал подарок, и сделал Он это, как и всё, что делает в отношении нас Бог, бескорыстно, просто так, по бесконечной своей милости, просто потому, что Он нас любит.

Бог наделил нас воображением.

Давайте же этим подарком воспользуемся и попробуем немного побыть Плутархом, повертим перед мысленным взором то, что в реальности нам повертеть не удалось бы ни при каких обстоятельствах. Посмотрим на двух людей, немного от нас отличающихся, и отличающихся не только тем, что мы ещё живы, а они уже нет, но ещё и такой недоступной нам малостью, как происхождение.

Мы родились там, где мы родились, а люди, о которых мы ведём речь, появились на свет во дворце.

Итак - два монарха. Николай и Джордж. Николай II и Георг VI. Русский и англичанин.

Начнём по порядку. С того, например, что если наколоть младенцу пальчик и исследовать выступившую капельку крови, то-есть призвать ту самую "кровь" в качестве свидетеля, то ни Николай не был чисто русским, ни Георг не был чисто англичанином. "Чисто" не в смысле той чистокровности, которая имеется в виду, когда мы говорим о "знатности", с этим и у одного, и у другого всё было в полном порядке, а в смысле национально-почвенническом, их и возглавлявшиеся ими государства разделяла незримая черта, проведённая не только происхождением, но и кровью.

Кровь мы получаем от родителей и совпадение имеется и в данном, рассматриваемом нами случае, и опять же не только в узком смысле происхождения пап и мам, а в смысле личностном, смысле "психологическом". И в случае Николая, и в случае Георга мы имеем отца как ярко выраженного лидера, склонного даже и к деспотии, причём лидера по личным убеждениям консервативного, самой Историей призванного "подморозить" результаты предыдущего царствования. И точно так же в обоих случаях мы имеем властных, очень умных матерей, которые имели на детей большое влияние не только в период воспитания, но даже и тогда, когда их сыновья становились полновластными монархами.

Оба, и Николай, и Георг не испытывали ни малейшего желания царствовать, для обоих власть не являлась чем-то таким, чего бы они вожделели, оба, сложись их судьба по-другому, предпочли бы "частную жизнь". К обоим применимо высказанное в адрес Георга определение the reluctant King, то-есть "король поневоле".

У обоих были гораздо более яркие и, по мнению окружающих, куда более годные к роли монарха братья, и оба провели свою юность и молодость в тени, братьями отбрасываемой.

Оба производили впечатление скрытных, немногословных людей, что в случае Георга усугублялось ещё и дефектом речи.

Оба были упрямы.

Оба сами выбрали себе спутницу жизни, оба добились её, оба женились по любви и оба были счастливы в созданной ими семье, что в случае жизни монархов, где существует такая штука как династический брак, является не правилом, а редчайшим исключением.

Жёны у обоих были очень сильными личностями, и оба при определённых обстоятельствах предпочитали выпускать их вперёд, особенно в той щекотливой области человеческого бытия, что называется "светской жизнью".

Оба не любили находиться "в центре внимания". Для обоих "быть на глазах" являлось тягостной повинностью.

Оба чурались показной роскоши и оба были весьма непритязательны в быту.

Оба не только не были похожи на людей, про которых говорят "семи пядей во лбу", но ещё и не стремились с подобным о себе мнением бороться. Даже и высказывавшиеся об обоих мнения приближённых чрезвычайно сходны. С известными словам Витте что у царя, мол, "...нет образования Александра I, а император Николай II по нашему времени обладает образованием гвардейского полковника хорошего семейства" перекликается мнение о Георге, как о "...decent, quiet, pleasant man of poor education, modest intellect and little imagination." Оба не любили читать, что "общественным мнением" ставилось им в вину - "...kings and princes had no reason to read books, and George VI rarely bothered."

Оба волею Рока оказались во главе государств во время величайшего кризиса. Оба не только были монархами, но обстоятельства сложились таким образом, что им пришлось быть ещё и главнокомандующими.

Им обоим пришлось носить военную форму. Им обоим пришлось бывать на фронте.

Во время царствования обоих Россия и Англия находились в союзнических отношениях.

У них у обоих в союзниках числились Франция и США.

У них обоих во врагах была Германия.

И, как будто всех этих совпадений мало, они оба проиграли.

Они оба потеряли свои Империи.

8

Абсолютно схожих людей не бывает, и не бывает по причине несходства судеб. То же самое и в данном случае, сходство личностных черт и совпадение некоторых жизненных узлов Георга VI и Николая II перебивается всего лишь одним различием. Одним, но зато каким!

У этих двух монархов разная посмертная судьба.

И разная до степени гротеска.

Один - умер в загородном замке-резиденции, тело его было перевезено в Лондон для прощания с народом и в первое же предрассветное зимнее утро у закрытых ещё дверей Вестминстера собралась 300-тысячная толпа простых англичан, желавших отдать последний долг королю.

Другой же... Нам не известны даже обстоятельства, при которых он умер. Не было толп, не было прощания, не было и нет ничего, кроме легенды, которую, спустя почти столетие, используют в своих сиюминутных интересах нечистоплотные и мелкотравчатые в своей провинциальности политиканы.

Один по смерти считается чуть ли не лучшим монархом в долгой английской истории и превращён в национальный символ так называемого quiet heroism, то-есть "тихого героизма" (этим образом госпропаганда затрагивает очень чувствительную струну в британской душе, тихий, негромкий, "повседневный" героизм это очень, очень по-английски).

Другой... А что другой? Стрелял ворон, подкаблучник, человек слабый, ничтожный, да и просто - дурак. Даже и сегодня, когда у государства была двадцатилетняя передышка и можно было, оглядевшись, прикинуть что к чему, Николай, которого, вроде бы, взялись "реабилитировать", изображается чуть ли не юродивым. Главным достоинством человека, возглавлявшего государство не много, не мало как двадцать один год, является, оказывается, то, что он был "хороший семьянин". Ну и "мученик", конечно, что опять возвращает нас к легенде и грязному политиканству.

Почему так вышло?

Вышло так потому, что короля играет свита.

От свиты зависит, каким быть королю не только при жизни, но и каков будет его образ в глазах народа после смерти.

Вы помните наши рассуждения про бояр в начале этих записок? Так вот посмертная разница (а она гораздо важнее прижизненной) между Николаем и Георгом это не разница между двумя людьми, это не разница между Ники и Берти, это разница между боярами. Между боярами английскими и боярами русскими.

Англичан в качестве примера я привёл не случайно. И в Первую, и (особенно) во Вторую Мировую им пришлось несладко. Так вот эта несладкость была использована во благо государству, несладкость послужила (и послужила славно) единению нации. Трудности военного времени, в том числе и пошлые трудности быта, были осмыслены и использованы в качестве жертвы. Личной жертвы. Личной жертвы каждого, вне малейшей зависимости от происхождения, социального статуса и положения, занимаемого в общественной иерархии. Каждый отдельный человек понимал переносимые им "трудности" как жертву на алтарь отечества.