В чем истина? Эксплейнер по современной философии от Фуко и Делеза до Жижека и Харауэй - Максимилиан Неаполитанский Страница 6

Как философия сделала медиа «темными»?

С чего все началось

С известных русскому читателю книг Юджина Такера о феноменах ужасного и странного.

→ Ужас философии и философия ужаса

Юджин Такер (эссе «Темные медиа»):

«Медиа воплощают в себе фундаментальный парадокс медиации: они выступают посредниками в общении или связи с чем-то по определению недоступным»[23].

В это определение философ и исследователь медиа вложил достаточно простой смысл: «темные медиа» связывают нас со сверхъестественным. В другом тексте автор приводит примеры такой связи: от машин с ультрафиолетовыми волнами из рассказа Лавкрафта до кассеты VHS в фильме «Звонок»[24]. Есть и более современный пример: коммуникация с потусторонним миром – Изнанкой – через источники света в сериале «Очень странные дела».

Темной философии – темные медиа

На первый взгляд, это от нас далеко: нелегко найти медиа, которые открывают портал «на ту сторону». Но в действительности проблема даже более глобальна, чем кажется: по сути, все медиа, с которыми мы ежедневно имеем дело, стали темными. И им уже не нужно специально пугать нас или придумывать новых монстров.

Примеры Такера лишь проявляют сущность явления, отправляющего нашу мысль в увлекательное путешествие. Чтобы любое медиа стало темным, ему достаточно нарушить привычную связь обмена, сломать алгоритмы и вернуться к ощутимости. Темные медиа являются скорее ощущением или настроением, нежели единым концептом или конкретным явлением.

Медиа и пустые сообщения

Предисловие к сборнику «Экскоммуникация»:

«…Медиа вынуждают нас меньше думать об отправителях и получателях и больше – о каналах и протоколах. Меньше о кодировании и декодировании, больше – о контексте и среде. Меньше о чтении и письме, больше – о структурах взаимодействия»[25].

Авторы сборника Александр Гэллоуэй, Маккензи Уорк и Юджин Такер работают с последствиями темного поворота. Они пытаются показать: мы живем в медиакультуре пустых сообщений, которая трансформирует фигуру адресата, наши представления о субъекте и объекте, отправителе и получателе. Иными словами, практики медиа и медиации все время оказываются радикально размытыми.

Три типа темных медиа

Сам Такер разделяет темные медиа на мертвые, одержимые и потусторонние. В первых используются простые технологии, утратившие свое первичное назначение. Вторые оказывают на потребителя контента пророческое и эзотерическое влияние (например, карты Таро). Третьи присутствуют в жизни опосредованно, не заявляют о себе напрямую, но при этом существенно на нее воздействуют.

К последнему типу медиа можно отнести многие явления – от академической науки до алгоритмов рекомендаций, которые мы каждый день получаем в социальных сетях. Казалось бы, суть алгоритмов не так уж и важна – до нас доходит итоговый продукт: видео по настроению, статья на нужную тему, реклама вещи, которую мы давно искали. Однако у темных медиа есть некая важная характеристика, меняющая общую картину.

Как темные медиа стирают границы?

В темных медиа границы размыты, и это свидетельствует о радикальном изменении прежних стратегий медиа: мы уже не можем угадать, где пределы внешнего воздействия на нас и насколько глубоко оно внедрится в нашу жизнь. Так, алгоритмы сервиса знакомств Tinder с легкостью определяют ближайшее будущее пользователей: где, с кем и как они вскоре будут и – шире – каким образом они будут любить.

Tinder как темное медиа

Tinder – это пример темного медиа. Сервис не связывает нас ни с чем потусторонним, однако врывается в нашу жизнь и раскидывает в ней свои силки. И дело здесь не в том, что его послание «затемнено» или загадочно. Мы обычно не знаем, с кем именно нам предлагается иметь дело и как это коррелирует с реальностью и свободой выбора. Человек, которого мы видим на экране и свайпим вправо или влево, не просто картинка, а результат работы многочисленных механизмов подбора, которые чаще всего остаются нам неведомы.

В этом смысле характерен скандал, который произошел в 2017 году. Французская журналистка Жюдит Дюпортей провела расследование, в результате которого стало известно, что приложение сервиса знакомств формирует и использует некий индекс привлекательности, видимый только алгоритмам. Вот что об этом сказала сама Дюпортей в одном из своих интервью:

«До марта 2019 года Tinder использовал алгоритм, собирающий огромное количество данных о пользователях без их ведома, в том числе из социальных сетей. Этот алгоритм определял уровень вашего дохода и IQ и выводил из этого ваш общий индекс привлекательности. ‹…› В патентной документации Tinder говорится и о том, что этот алгоритм может определять IQ пользователей на основании лексики, которую они используют в переписке: пользуются ли они специальной терминологией, многосложными словами и так далее. Но хуже всего то, что в патентной документации открыто говорится о том, что мужчин и женщин следует ранжировать в смысле привлекательности по-разному: женщинам с высоким уровнем образования и высоким доходом алгоритм снижал очки, а мужчинам – повышал. Кроме того, когда вы заходили в Tinder, то алгоритм показывал вам вовсе не всех кандидатов в заданном географическом радиусе, а только подходящих вам по индексу привлекательности. Цель заключалась в том, чтобы создать пары, где мужчина всегда был бы по умолчанию выше по статусу»[26].

Почему современная философия обратилась к «поверхности»?

XX век: общий кризис

Исторический опыт повлиял на многие процессы, на смещение фокуса внимания современной философии по вертикали и горизонтали. Но после катастроф XX века «глубина» стала вызывать подозрение и даже пугать.

«Глубокие смыслы», «глубокие произведения искусства», культура в целом перестали быть гарантами гуманизма и человеколюбия. Глубина стала ассоциироваться с угнетающими формами иерархии, отделяющей высокое от низкого, глубинное от поверхностного, элитарное от массового.

«Логика смысла» Делеза: апология поверхности

Первым, кто серьезно задался вопросом о философских отношениях глубины и поверхности, был Жиль Делез.

→ Почему Жиль Делез так популярен

В книге «Логика смысла» он обратился к Античности и стоикам, которые предоставили сразу две важнейшие философские альтернативы: «высоту» (платонизм) и «глубину» (философия досократиков). Поверхность для Делеза была связана с производством смыслов и парадоксов, о чем говорили и стоики тоже.

Опасность глубины

Делезу представилось реальной опасностью провалиться на глубину. На примере писателей Антонена Арто и Льюиса Кэрролла автор показал, каким разным может быть заигрывание с глубиной и поверхностью.

Для Арто смысл – обязательно глубина, полное погружение. Он проваливается, и от этого страдает его тело и сознание. Для Кэрролла смысл, наоборот, поверхность, по которой нужно скользить; это игра слов, юмор, представленный в «Алисе». Слова не затрагивают и не травмируют тех, кто их использует. Это чистое скольжение, не отягощенное глубинными проблемами человека и мироздания.

Плоские онтологии

То, что Делез обозначил в конце 1960-х годов как оригинальную тему исследований, вскоре стало трендом. Проблема поверхности и горизонтальности перешла в онтологию, где разные явления (от человека до космических тел) рассматривались с точки зрения равенства их статуса, который как бы свидетельствует: все вещи и явления достойны философии. Такова, например, онтология Грэма Хармана, изложенная в программной статье «О замещающей причинности».

Грэм Харман писал:

«Когда ливень сбивает виноградники или покрывает волнами озеро, эти отношения в той же мере заслуживают философии, что и непрерывный спор о наличии или отсутствии разлома между бытием и мыслью»[27].

Характеристики плоских онтологий

Плоские онтологии являются, во-первых, онтологиями имманентности: они «запрещают» обращаться к какой-либо парадигме в качестве первичной и подлинной, а также к трансцендентным обобщающим понятиям, таким как субъект, Бог, бытие, присутствие, общество.

Во-вторых, плоские онтологии являются онтологиями процесса, то есть сосредоточиваются на отношениях, взаимовлияниях и взаимодействиях между онтологическими единицами (вещами, идеями, людьми, животными, техникой и так далее), наделены текучестью и не имеют стабильных связей.

В-третьих, в плоских онтологиях все вещи имеют один и тот же онтологический статус, что и дает им право использовать метафоры «плоскости».

В-четвертых, плоские онтологии поддерживает антикоперникианский поворот – такое отношение, в котором вещи не зависят от человека и находят свои основания без его участия.

Плоская социология

Делез, Харман и Кº разместили весь мир на одном уровне. Этот подход нашел поддержку в социологии