Александр Никонов - Кризисы в истории цивилизации. Вчера, сегодня и всегда Страница 60

Перелом, как считает группа Коротаева, произошел и в научно-технической сфере:

— В некоторых областях знания начался откровенный застой. Скажем, все самые значительные открытия в химии приходятся на начало XX века, а после ничего принципиально нового в химии уже не происходит. И в этой связи Нобелевская премия по химии уже смотрится смешным анахронизмом.

О том, что в такой высокотехнологической области, как авиастроение, также произошел определенный откат, я писал в книге «Свобода от равенства и братства». В пассажирской авиации был пик в шестидесятые-семидесятые годы, когда построили сверхзвуковые самолеты. И где они теперь? Человечество в этой области сделало даже шаг назад, вернулось к дозвуковым машинам.

Тем не менее вопрос о научном откате спорен, поскольку откат в некоторых областях сопровождается «накатом» в других — в генетике, физике, компьютерах… Что же касается химии, то ее исчерпаемость была предсказуемой: химия, по большому счету, всего лишь часть физики, которая освоила выделенную ей теоретическую поляну практически полностью, осталась одна «химическая инженерия».

Гораздо интереснее другое — переломился энергетический тренд цивилизации! А именно — изменилась многотысячелетняя тенденция экономического роста и падения эффективности использования энергии. И время последнего перелома можно даже указать с точностью до года — 1973 год.

Когда в моем разговоре с Коротаевым всплыл этот факт, я резко навострил уши.

— Что вы имеете в виду?

— Не все отдают себе отчет, что на протяжении всей человеческой истории наблюдалась тенденция к снижению энергетической эффективности человеческой деятельности. Иными словами, количество энергии, которой овладевал человек, возрастало, но эффективность ее использования снижалась, — сказал Коротаев.

— Вы ничего не путаете? Прогресс — это повышение эффективности!

— Смотря какой эффективности. Технологической эффективности — да. Сельское хозяйство позволяет с одного и того же участка земли получить больший урожай и прокормить больше народу, чем охота и собирательство. Прогрессивная технология! Но если рассматривать «личную эффективность», то она падала на протяжении всей истории. Рай закончился в первобытности.

Для того чтобы примитивному дикарю — охотнику и собирателю — добыть 100 джоулей энергии для пропитания своего тела, он должен был затратить около 5 джоулей. То есть тратил меньше, чем добывал. Самое эффективное в этом плане занятие — сбор саго. Саго — съедобная сердцевина тропической пальмы. Человеку нужно примерно 2000–3000 калорий в сутки для поддержания жизнедеятельности. В одной пальме, допустим, десять килограммов этой съедобной мякоти. Ее энергетическая ценность — тысяча калорий на килограмм. Итого, мы имеем 10 тысяч калорий, которых одному человеку хватит на пять дней. А какую работу он совершил? Всего лишь свалил дерево.

Переход к сельскому хозяйству снизил эту эффективность. Оно и понятно, сельское хозяйство — огромный труд. Надо расчистить от леса поле для посадок, вспахать, засеять, собрать, сохранить… В результате на 1 затраченный джоуль мы имеем 1 полученный. И это было еще экстенсивное земледелие, которое среди прочих видов земледелия считается самым примитивным: человек расчистил делянку, года три собирал на ней урожай, потом почвы истощились, и он ушел расчищать новую делянку. Именно так долгое время развивалась Россия — подсечно-огневым земледелием. Развивалась экстенсивно, потому что места у нас было много, в отличие от Европы, которой приходилось выкручиваться и выдумывать что-то новое. Они и придумали новое — интенсивное ведение сельского хозяйства.

Но изобретение железного плуга и переход к интенсивному земледелию еще больше сократили энергетическую эффективность! Что понятно: если нет необжитых мест, куда можно было бы перейти крестьянину, ему приходится хозяйствовать на одном и том же клочке земли, и чтобы он не истощался, уже нужны удобрения, более тщательная обработка почвы; нужна металлургия и развитый товарообмен, чтобы у крестьянина был железный плуг для качественной обработки почвы…

Ну а современное земледелие уже предполагает минеральные удобрения, гербициды, пестициды, трактора, то есть химпром, нефтепром — развитую и сложную цивилизацию. Кстати, наиболее затратно в этом смысле парниковое хозяйство, поскольку ко всему перечисленному добавляется строительство самого парника плюс затраты на подведение туда тепла… В результате, на одну добываемую калорию пищи человечество затрачивает сегодня до 1000 калорий! В основном это нефтяные калории.

И вот сия многовековая тенденция падения энергоэффективности продолжалась до 1973 года, когда разразился энергетический кризис и цены на нефть выросли в несколько раз. Кризис заставил задуматься об экономии энергии, и уже в 1974 году кривая переломилась. Энергоэффективность перестала понижаться, что видно по отношению затраченной энергии на единицу ВВП. То есть до 1973 года с каждым годом на одну единицу роста ВВП затрачивалось все больше и больше калорий, а с 1974 года с каждым годом на единицу ВВП затрачивается все меньше и меньше.

…Вообще-то об этом эффекте, когда развитый мир все меньше и меньше начинает нуждаться в сырьевых придатках недоразвитых стран, я когда-то писал в прежних книгах («Свобода от равенства и братства», «Управление выбором»), просто раньше в моем мозгу этот феномен не был обрисован столь отчетливо: у меня тогда не было графика, который показал мне Коротаев. Этот график сам по себе заменяет тысячи слов.

Вот он — цивилизационный перелом!.. С одной стороны, мы должны радоваться: экономятся ресурсы, падает зависимость развитого Севера от недоразвитого диковатого Юга… С другой — то же самое произошло ведь и с ВВП в развитых странах. Он до семидесятых годов рос. Потом в развитых странах рост затормозился, а на периферии нет. Почему? Потому что капиталы, неся с собой цивилизацию, потекли туда, где дешевле рабочая сила.

Это чрезвычайно важно отметить, поскольку широко распространено заблуждение, которое разделяют даже многие экономисты (типа Перкинса), будто в современном мире бедные становятся все беднее, а богатые все богаче. Это не совсем так.

— Разрыв между богатыми странами и бедными сокращается! — убежден Коротаев. — Он действительно рос до начала 70-х годов, а потом стал уменьшаться. Наши модели показывают, что отсталые страны догнали развитые по темпам роста ВВП еще лет сорок назад, но из-за того, что в ту пору в них только-только начинался демографический переход и население росло, на душу приходилось не слишком много благ. Но теперь, во времена демографической стабилизации, этот эффект стал более заметен.

Одна из причин экономического выравнивания — как раз перенос производства из развитых стран в страны третьего мира. Нужно только понимать, что развитые страны переносят производство не во все недоразвитые страны, а только в те, где достаточно грамотное население. В Китай, например. Потому что этого требует современное производство, оно ведь нуждается в грамотном рабочем. Ясно, что никому и в голову не придет размешать производство где-нибудь в Африке. Там, быть может, люди и согласны горбатиться даже за меньшие деньги, чем китайцы, но что они могут делать, если даже в школе не учились?

…Ну, а дальше Коротаев сказал то, что мы уже знаем, но повторить все равно не мешает:

— Экономисты до сих пор спорят, из-за чего именно Европа обогнала весь остальной мир. Разрыв по грамотности — вот причина! Цивилизационный скачок произошел в тех странах, где был аномально высокий процент грамотного населения. Есть версия, что здесь сыграла роль протестантская этика Вебера: «Работай, зарабатывай, наживайся — и ты будешь угоден Господу. Богатство — знак отмеченности Богом». Но взаимодействие Центра и Периферии хорошо под дается математическому моделированию. И модели показывают, что протестантский фактор действительно сыграл свою роль. Но совсем не так, как предполагал Вебер! Дело не в этике! Просто протестанты считали, что каждый верующий должен уметь читать Библию, причем на своем родном языке. И верующие стали учить детей. Результат — почти поголовная грамотность. А отсюда — технологический прорыв и мощный отрыв от остального мира. Вспомните «Тома Сой-ера». Марк Твен описывает американскую сельскую глубинку, где практически все дети учатся в школе. Массовое образование — колоссальная экономическая сила. Поэтому сегодня развитые страны советуют тем отсталым странам, где пока никак не могут справиться с катастрофическим приростом населения: развивайте систему образования, и в первую очередь учите девочек и женщин. Ученая женщина — плохой производитель потомства.

…На графиках, приведенных ниже (на с. 312), видно, что все сказанное нами ранее о грамотности — не обман: разрыв между Центром и Мировой Периферией по ВВП начал сокращаться аккурат тогда, когда стала выравниваться разница в образовании — перелом случился в середине века, и по мере сокращения разрыва в грамотности (см. второй график) принял необратимый характер.