Мартирос Ананикян - Мифы Армении Страница 7

Баал-Шамин (арм. Баршамина)

В деревне Тортан, где хоронили патриархов, начиная с Григория Просветителя, когда-то стояла «ослепительно-белая» статуя сирийского бога Баал-Шамина, властителя небес. Она была сделана из слоновой кости, хрусталя и серебра. В традициях своего времени Тигран Великий захватил ее, совершив победоносный поход в Сирию. Без сомнения, великолепный материал служил для выражения характера и истории божества, портрет которого стремились воссоздать. В легендарном прошлом Армении, когда господствовал эвгемеризм, Баал-Шамин появился как великан, которого сирийцы обожествляли за его героические подвиги и которого победил Арам и убили воины. В действительности Баал-Шамин изначально был верховным небесным богом, который одаривал добром и злом, жизнью и смертью, дождем и солнечным светом, но уже слился с сирийским богом солнца, когда попал в Армению. В своем приемном доме он всегда оставался более или менее непопулярным соперником Ваагна, местного бога солнца и огня. Единственный сохранившийся армянский миф о нем рассказывает о том, как Ваагн украл у Баал-Шамина солому холодной зимней ночью. Из соломинок, которые, торопливо убегая, обронил небесный вор, образовался Млечный Путь. Возможно, это однозначно армянская, но фрагментарная версия легенды о Прометее, а соломинки легко связать с рождением огня (см. главу о Ваагне – гл. 5). Нет нужды говорить, что миф, который был современен даже в христианской Армении, не задумывался как хвала иностранному божеству. Армянский бог сыграл шутку с назойливым сирийским собратом. Если Астхик была женой Баал-Шамина, Ваагн одержал над ним еще одну победу, завоевав ее любовь.

Нанэ (Нанэа?)

Нанэ – это, без сомнения, древневавилонская Нана, богиня, имеющая шумерское происхождение. В Эрехе (Уруке), городе юго-восточнее Вавилона, она была богиней вечерней звезды и владычицей небес. Фактически просто Иштар из Эреха, героиня знаменитого эпоса о Гильгамеше, богиня жизни и природной энергии, чувственной любви, войны и смерти. В давние времена ее статуя была захвачена эламитами, и ее возвращение в Ерек отмечалось как величайший триумф. Позже ее культ распространился на западе и севере. Она оказалась во Фригии и даже в Южной Греции. Согласно Первой книге Маккавеев (6: 2), в ее храме в Эламе хранились золотые статуи и несметные сокровища.

Возможно, она попала в Армению задолго до того, как Тигран обогатил пантеон сирийскими и финикийскими богами. Трудно объяснить, как и почему она стала называться дочерью Арамазда; мы знаем только, что однажды она заняла среди богов важное место.

Мы не слышали ничего об оргиях в ее честь в армянском храме в Тиле (BaXiva у Птолемея). Напротив, в эллинистические времена она отождествлялась с Афиной, и это означает, что она постепенно приобретала черты мудрой, суровой и воинственной богини.

Астхик

Из всех семитских божеств, проникших в армянский пантеон, ни одно не стало столь значительным, как Астхик, особенно в провинции Тараунтис. Несмотря на присутствие Анаит и Нанэ – двух богинь, подобных ее собственному типу и по этой причине соперничавших с ней, – она умела оставаться собой и даже завоевала любовь национального бога Ваагна. У ее храма в Аштишате (где у Анаит и Ваагна также были знаменитые святилища) было название «покои Ваагна», и там бок о бок стояли их статуи. Однако сейчас уже невозможно реконструировать миф, который лежал в основе всего этого. Возможно, здесь мы прослеживаем такую же близкую связь, как между сирийским Баалом и Астартой. Но также возможно, что миф этот чисто греческого происхождения и отражает приключения Ареса с Афродитой, потому что эллинизированные армяне называли Астхик Афродитой. Хоффман увидел в армянском имени Астхик (что означает «звездочка») перевод с сирийского Kaukabhta, позднее – обозначение Аштарты (Иштар) и как богини, и как планеты Венера. Последнюю армяне уже называют не Астхик, a Arusyak, «юная невеста», древним именем Иштар, «невестой под вуалью», и это говорит о том, что армяне не только отождествляли планету Венера с их богиней Астхик, но им было знакомо одно из ее самых значимых имен.

Принимая во внимание их полную идентичность, было естественно, что возникла некоторая путаница между Астхик и Анаит. Поэтому Ванакан Вардапет говорит: «Астарта, которую сирийцы называют Kaukabhta, греки – Афродита, а армяне – Анаит, настоящий позор жителей Сидона». То ли этот средневековый автор имел в виду Астхик вместо Анаит, то ли у него имя Астхик не ассоциировалось с ритуальной проституцией в Армении.

Обычай выпускать голубей в Розовое воскресенье, который армяне соблюдали в Шираке (см. главу 6), предполагает связь Астхик с этим праздником, истинную природу которого мы обсудим позже.

Память о ней все еще жива в Сасуне (древний Тараунтис), где молодые люди силились поймать мимолетное видение богини на рассвете, когда она купалась в реке. Но Астхик, которой было известно об их присутствии, стыдливо окутывалась утренним туманом. Ее главный храм находился в Аштишате, но у нее были и другие святилища, например на горе Палат или Пашат.

Затик

В армянском переводе Библии еврейский Лесах назывался «празднеством Затик», а с незапамятных времен и армянская церковь употребляет это название по отношению к Пасхе. Zatik, в значении «Пасха», неизвестно грекам и сирийцам. Здесь, несомненно, имеет место древнее слово, обозначающее древнее божество или древний праздник. Но каков его смысл? У иберийцев есть божество Zaden (Задени), именем которого клялись рыбаки, но о котором нам не известно ничего определенного, кроме того, что это женское божество и его имя, возможно, лежит в основе имени Сатеник, албанской царицы при Арташесе (190 г. до н. э.). Можно предположить исходя из ревностного служения Астхик, что Задени была северным образцом Иштар. Но форма Zatik и ассоциации, которые она вызывает, напоминают нам о палестинском Седэке (то же, что финикийский Σγδγκ). Становится все яснее, что когда-то в Ханаане было главное божество, чье имя встречается в Melchi-sedeq, «Седэк – мой царь», Adoni-sedeq, «Седэк – мой повелитель» или в соответствии с более поздними взглядами, «Седэк – царь», «Седэк – повелитель». Еще дальше на Востоке у вавилонской богини Шамаш было два сына, названных соответственно Кетту (что значит «праведность», как и Седэк), и Мишару («честность»). Два этих божества также упоминаются в отрывках Philo Byblios Санхуниатона[18] под именами Сыдык и Мисор – соответствия весеннему и осеннему солнцу в культе солнца и прибывающей и убывающей луны в культе луны.

Они представлены Ашерой[19] у врат финикийских храмов как близнецы. В соответствии с вышеупомянутыми отрывками Санхуниатона, Сыдык был в Финикии отцом семи кабиров (великих богов) и Эшмуна (Асклепия), названного восьмым богом. В соответствии с этим в персидские и греческие времена сирийцы признавали в Седэке духа планеты Юпитер, что указывает на его давнюю бытность главным божеством. Этот бог некоторым образом связан с сирийским героем-богом Сандаком, которого упоминает Аполлодор Афинский, а с другой стороны, Сандака можно идентифицировать с Сандой из Тарса. Во всяком случае, Сандак отправился в Киликию и основал (т. е. он был его богом) город Келендерис и спустя два поколения героев стал отцом Адониса. Затик, подобно Седэку, возможно, был богом растительности, как Адонис, чье возрождение начиналось в зимнее солнцестояние и завершалось весной. Весенний праздник такого бога мог дать подходящее название и еврейскому Песаху, и христианской Пасхе. Весенние празднования смерти и воскрешения Адониса часто принимались и отождествлялись христианскими церквями со смертью и воскресением Христа. Однако в истории не наблюдается никаких следов постоянного поклонения Затику среди армян, хотя неотъемлемой частью их пасхальных празднований является театрализованное оплакивание, похороны и воскресение Христа.

Каким бы неудовлетворительным ни было это объяснение, оно ближе к истине, чем у Сандал-гяна (поддерживаемое Тирикьяном и другими). Оно состоит в отождествлении Затика с персидским корнем zad, «ударять», из которого, наверное, произошло армянское слово zenum, «безжалостно убивать».

Глава 5

Ваагн, «Восьмой бог», национальное Божество

В дошедших до нас источниках Ваагн предстает перед нами в двух аспектах: как национальный герой и как бог войны или отваги. При тщательном изучении вопроса видно, что он был не просто божеством, а самым народным из всех армянских богов. Вероятно, Ваагном намеренно пренебрегли, когда армянский пантеон был реорганизован в соответствии со стереотипной системой семи главных культов. Поэтому его официальный культ и назван «восьмым», вероятно указывая на запоздалое решение о его принятии. Но, будучи признанным, он вскоре оказался бок о бок с Арамаздом и Анаит, с которыми образовал триаду по образцу с Ахурамаздой, Анахитой и Митрой из более поздних персидских надписей. Более того, он стал любимцем армянских царей, которые приносили жертвы в его главный храм в Аштишате.