Марина Кузнецова - Литературные вечера. 7-11 классы Страница 9

М. Цветаева (стихотворение «Поэт»):

Поэт – издалека заводит речь.Поэта – далеко заводит речь.

Планетами, приметами… окольныхПритч рытвинами. Между «да» и «нет»Он – даже размахнувшись с колокольни —Крюк выморочит… Ибо путь комет —

Поэтов путь. Развеянные звеньяПричинности – вот связь его! Кверх лбом —Отчаятесь! Поэтовы затменьяНе предугаданы календарем.

Он тот, кто смешивает карты,Обманывает вес и счет,Он тот, кто спрашивает с парты,Кто Канта наголову бьет.

Кто в каменном гробу Бастилий —Как дерево в своей красе.Тот, чьи следы – всегда простыли,Тот поезд, на который всеОпаздывают:Ибо путь комет —

Поэтов путь: жгя, а не согревая,Рвя, а не взращивая – взрыв и взлом, —Твоя стезя, гривастая кривая,Не предугадана календарем!

Н. Гумилев (стихотворение «Кредо»):

Откуда я пришел, не знаю…Не знаю я, куда уйду,Когда победой отблистаюВ моем сверкающем саду.<…>

Мне все открыто в этом мире —И ночи тень, и солнца свет,И в торжествующем эфиреМерцанье ласковых планет

Я не ищу больного знанья,Зачем, откуда я иду;Я знаю, было там сверканьеЗвезды, лобзающей звезду.<…>

Всегда живет, всегда могучий,Влюбленный в чары красоты.И вспыхнет радуга созвучийНад царством вечной пустоты.

Второй ведущий:

«Поэзия – это жертвоприношение словом…» – писал литературовед Ю. А. Шилов. Можно сомневаться в том, что это так. Можно думать, что стихи – это красноречие, общие места и закругленные срифмованные фразы. Но…

(стихотворение Б. Пастернака «О, знал бы я, что так бывает…»):

Когда строку диктует чувство,Оно на сцену шлет раба,И тут кончается искусствоИ дышат почва и судьба.

А. Ахматова (стихотворение «Нам свежесть слов и чувства простоту»):

Нам свежесть слов и чувства простотуТерять не то ль, что живописцу зренье,Или актеру – голос и движенье,А женщине прекрасной – красоту?

Но не пытайся для себя хранитьТебе дарованное небесами:Осуждены – и это знаем сами —Мы расточать, а не копить.

И. Анненский (стихотворение «Третий мучительный сонет»):

Нет, им не суждены краса и просветленье;Я повторяю их на память в полусне,Они – минуты праздного томленья,Перегоревшие на медленном огне.<…>Кто знает, сколько раз без этого запоя,Труда кошмарного над грудою листов,Я духом пасть, увы! Я плакать был готов,Среди неравного изнемогая боя;Но я люблю стихи – и чувства нет святей:Так любит только мать, и лишь больных детей.

А. Ахматова (стихотворение «Муза»):

Как и жить мне с этой обузой,А еще называют Музой,Говорят: «Ты с ней на лугу…»Говорят: «Божественный лепет…»Жестче, чем лихорадка, оттреплет,И опять весь год ни гугу.

(Звучит музыка. М. Дунаевский. Увертюра)

Первый ведущий:

Анна Ахматова, Б. Пастернак, И. Анненский, А. Блок… Удивительно единодушны эти разные, совсем разные поэты в своем ощущении творческого процесса. Рождение стихотворения всегда мучительно, всегда сопряжено с болью. Иначе, наверное, и быть не может: ведь в своем творчестве поэт обнажает душу. Он не может быть неискренним – в первую очередь от своей неискренности задохнется он сам.

С. Есенин (стихотворение «Быть поэтом – это значит то же…»):

Быть поэтом – это значит то же,Если правды жизни не нарушить,Рубцевать себя по нежной коже,Кровью чувств ласкать чужие души.

Быть поэтом – значит петь раздолье,Чтобы было для тебя известней,Соловей поет – ему не больно,У него одна и та же песня.

Канарейка с голоса чужого —Жалкая, смешная побрякушка.Миру нужно песенное словоПеть по-свойски, даже как лягушка.<…>

(Звучит романс С. Беляева на стихи С. Есенина «Мне осталась одна забава…» в исполнении А. Малинина.)

Второй ведущий:

«Если черти в душе гнездились, значит, ангелы жили в ней», – эта поэтическая формула противоречива лишь с точки зрения привычной логики. Мир поэта алогичен, это мир чувств – сильных, смелых, открытых, часто неприглаженных, и этой своей неприглаженностью противоречащих привычным представлениям и нормам. Наверное, поэтому, в стихах, даже если они не откровенно оппозиционны, порой слышится вызов обывательской морали, обывательскому суду, который обычно не медлит с приговором.

О. Мандельштам (стихотворение «Это какая улица?»):

Это какая улица?Улица Мандельштама,Что за фамилия чертова?Как ее ни вывертывай —Криво звучит, а не прямо.

Мало в нем было линейного,Нрава он был нелилейного,И потому эта улица,Или, верней, эта яма,Так и зовется по имениЭтого Мандельштама.

Первый ведущий:

Поэт – это не только иное мироощущение, это – крест: все видеть и все чувствовать. Это невозможность солгать, невозможность закрыть глаза и сказать себе: «Все хорошо»; поэт – это судьба, исключающая компромисс с фальшью.

В. Высоцкий (стихотворение «Мне судьба»):

Мне судьба – до последней черты, до креста,Спорить до хрипоты, а за ней – немота,Убеждать и доказывать с пеной у рта,Что не то это вовсе, и не тот, и не та.

Я до рвоты, ребята, за вас хлопочу!Может, кто-то когда-то поставит свечуМне за голый мой нерв, на котором кричу,И веселый манер, на котором шучу…<…>

(На выбор учителя: звучит песня В. Высоцкого «Натянутый канат» или «Мой микрофон»)

Второй ведущий:

Во все времена в творчестве разных поэтов мы находим тревожное, а подчас и трагическое мироощущение. Казалось бы, наделенный даром Божиим равен Богу. На деле же… Поэт чувствует себя пасынком в этом мире, чужим, а порой и ненужным, лишним. Мир не приемлет поэтов.

М. Цветаева (стихотворение «Что же мне делать, слепцу и пасынку…»):

Что же мне делать, слепцу и пасынку,В мире, где каждый и отч, и зряч,Где по анафемам, как по насыпям,Страсти! Где насморкомНазван – плач!<…>

Что же мне делать, певцу и первенцу,В мире, где наичернейший – сер!Где вдохновенье хранят, как в термосе!С той безмерностью в мире мер?!

О. Мандельштам (стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…», написано в 1933 г.):

Мы живем, под собою не чуя страны,Наши речи за десять шагов не слышны…А где хватит на полразговорцаТам припомнят кремлевского горца.Второй ведущий: Полтора столетия назад В. Кюхельбекер писал:Горька судьба поэтов всех племен,Тяжелее всех судьба казнит Россию…

Эти строки были вызваны убийством Грибоедова, казнью поэтов-декабристов, гибелью Пушкина… Следующим будет Лермонтов. XX век оказался едва ли не еще более жестоким по отношению к поэтам: покончили жизнь самоубийством С. Есенин и В. Маяковский, в 1921 г., причисленный к участникам контрреволюционного движения, расстрелян Н. Гумилев, в 1939 г. в пересылочном лагере умер Мандельштам.

М. Цветаева (стихотворение «Рябину рубили зорькую»):

РябинуРубилиЗорькою.Рябина —СудьбинаГорькая.Рябина —СедымиСпусками.Рябина —СудьбинаРусская.

(Звучит песня В. Высоцкого «О фатальных датах и цифрах».)

Первый ведущий:

Последние строчки песни В. Высоцкого о том, что, «может быть, концы поэтов отодвинулись на время», в нашем сознании звучат как горькая ирония: жизнь самого Высоцкого оборвалась на цифре 42. Не в 1938-м, а в 1980-м. Не в лагере смерти, а в Москве, у себя в квартире. И все же язык не поворачивается назвать эту смерть естественной. Она неестественно преждевременна. Кто повинен в ней? У Высоцкого есть песня, в которой – ответ.

В. Высоцкий (стихотворение «Мой черный человек»):

Мой черный человек в костюме сером —Он был министром, домуправом, офицером, —Как злобный клоун, он менял личиныИ бил под дых внезапно, без причины.

И, улыбаясь, мне ломали крылья,Мой хрип порой похожим был на вой, —И я немел от боли и бессилья,И лишь шептал: «Спасибо, что живой».

Я суеверен был, искал приметы,Что, мол, пройдет, терпи, все ерунда…Я даже прорывался в кабинетыИ зарекался: «Больше – никогда!»<…>

И мне давали добрые советы,Чуть свысока похлопав по плечу,Мои друзья – известные поэты:«Не стоит рифмовать „кричу-торчу“».

И лопнула во мне терпенья жилаИ я со смертью перешел на ты, —Она давно возле меня кружилаПобаивалась только хрипоты.<…>

Но знаю я, что лживо, а что свято, —Я понял это все-таки давно,Мой путь один, всего один, ребята, —Мне выбора, по счастью, не дано!

И. Северянин (стихотворение «На смерть Фофанова»):