Андрей Перепелицын - Россия подземная. Неизвестный мир у нас под ногами Страница 10

Расход воды более чем приличный, но если она выливается, то должна где-то и вливаться? Мы уже неоднократно описывали структуру типичной карстовой пещеры: в начале ходы идут ступенчато вниз (из тех самых воронок просачивания), переходя затем в горизонтальную галерею, иногда и обводненную. В данном случае выход — вот он, перед нами, однако проползти в узкие щели родников, даже если не бояться холодной воды, нереально. А где же вход?

Обходим все дома, беседуем со старожилами. На сей раз безрезультатно: исчезающих ручьев, карстовых воронок в окрестностях они не знают. Но отрицательный результат — тоже результат. Наш богатый опыт свидетельствует, что русские крестьяне, вопреки распространенному мнению, окрестности своих сел и деревень знают в лучшем случае на километр — другой. Может быть, ручьи уходят под землю еще дальше? Или все намного сложнее?

Как бы то ни было, полости на берегах Серены могут быть не маленькими, если судить по огромным залежам вынесенного из глубин земли известняка. Причем рост их продолжается с большой скоростью. Переправившись вновь на другой берег реки, мы стали подниматься по руслу громадного оврага, преодолевая завалы из упавших деревьев. Не помню, почему мы выбрали этот маршрут, — вероятно, хотели пособирать на дне ручья минералы и окаменелости. Однако Каминский обнаружил в ручье бревно с каменными натеками, хотя на вид ему было не больше сорока лет.

Вообще все берега оврага сплошь оказались покрытыми натечным кальцитом. Хотелось бы знать, чем вызваны столь интенсивные процессы переотложения карбонатных пород в этом районе. Может быть, растворяющие камень воды поднимаются из глубин земли и, подобно кавказским, имеют кислую реакцию? Переадресую вопрос геологам и продолжу повествование о нашей разведке.

Открытия не закончились: выше по ручью нас ждал еще один необычный для наших равнинных мест географический объект — самый настоящий водопад, высотой почти два с половиной метра! Полюбовавшись весьма эффектным зрелищем бурлящей воды, поднимаемся в гору, на коренной берег. И сразу осознаем, что здесь и для археологов с историками найдется работа: Ладонка представляет собой древнее городище! Прикрывающий его с напольной стороны вал и выброшенные кротами черепки и кости не оставляют в этом никаких сомнений.

А точно напротив городища белеет тот самый седловатый камень. Форма его весьма интересна — прямоугольный треугольник, в верхней стороне которого (гипотенузе) находится полукруглое "седло". Возможно, это игра природы — мало ли камней необычного вида, однако, учитывая предания, вполне можно представить, что стоял в языческие времена этот камень на вершине холма, служил солнечными часами-календарем, во времена же Крещения Руси был сброшен со своего места на склон…

Надеюсь, я убедил читателей, что даже в самых казалось бы обжитых районах России можно обнаружить интереснейшие вещи — и не только под землей. Страшно подумать, о скольких подобных берегам Серены местах, экзотических, но расположенных буквально рядом, известно в лучшем случае лишь жителям окрестных сел и деревень…

Читатель может возразить, что наши карстовые пещеры красивые, интересные, но имеют глубину максимум в десять метров, да и горизонтальная их протяженность невелика. Суммарная длина ходов самой большой из обследованных пещер — Улыбки — не дотягивает и до двухсот метров, остальные меньше… Что это в сравнении с карстовыми шахтами Кавказа глубиной в километры и лабиринтами Подолии протяженностью во многие их десятки?!

Ну что ж — относительно глубины карстовых пещер со скептиками не поспоришь: на большей части Европейской России найти полости глубже 20–40 метров может надеяться лишь совсем оторвавшийся от реальности спелеолог. Такова уж геология равнинных мест. Дно карстовой пустоты не может опуститься ниже уровня воды в ближайшем крупном водоеме (об этом уже говорилось в главе, посвященной образованию природных пещер), а перепад высот у нас обычно не превышает полусотни метров… Но вот на длину пещер, даже в Подмосковье, законы природы, в общем-то, ограничений не накладывают: известняки залегают у нас сплошными массивами на площадях в сотни тысяч квадратных километров, пласты их почти всегда расположены наклонно, так что все условия для появления по-настоящему протяженных карстовых систем у нас есть.

Скажу больше — по крайней мере в Калужской области (геологически ничем не отличающейся от соседних) имеются не только все условия, но наличествуют и сами многокилометровые пещеры. И это не голословное утверждение: известно местонахождение двух таких карстовых объектов. Расскажу об обнаружении одного из них.

…На северной окраине Калуги находится небольшое село Жерело, окруженное садовыми участками горожан. И мало кто из людей, добираясь до огородов и дач, называя кондуктору остановку, задумывался над происхождением имени этого населенного пункта. Даже коренные сельчане, как мы убедились, не могут объяснить его название. А между тем для знатоков топонимики загадки здесь нет. Составленный в XIX веке "Словарь языка простолюдинов Калужской губернии" лаконично информирует: "жерело — провал земли"[7].

Стоит село это близ истока невидной речушки (скорее ручья) со столь же говорящим именем — Жерелка. Весной 2000 года члены группы "Лабиринт" отправились на его берега искать эти самые "жерела", "жерла", в общем, карстовые воронки с донорами, способные теоретически вывести в неведомые пещеры. Самый надежный метод в таких случаях — просто пройти и изучить берега ручья, благо нас было шесть человек, а воронки в весеннем голом лесу видны издалека.

Решено — сделано: выйдя по тропе к низовьям речушки, выстроились цепочкой и стали подниматься к истокам. Не сразу пришел опыт синхронных поисков: идущие верхом так и норовили спутать главное русло с отвершками и отклониться от курса, но постепенно взаимодействие налаживалось. А находки начались еще до появления "чувства локтя". Мелкие воронки диаметром с метр стали попадаться сразу, а через километр послышались призывные возгласы идущих уже по коренному берегу девушек. Оказалось, на опушке тянущегося вдоль Жерелки леса они нашли впадину покрупнее — метров десять в диаметре, с двумя донорами. Стекавшие с поля вешние воды бурлили в яме совсем недавно: на дне ее толстый слой жидкой глинистой земли, перемешанной с ветками и прелыми листьями. На протяжении следующих двух километров выявилось еще несколько типичных воронок просасывания на высоких берегах. Под каждой из них может находиться небольшая пещера. Однако дыры на дне всех ям были тесноваты для того, чтобы в них протиснуться, копаться в грязи никому удовольствия не доставляло, так что в ту экспедицию заниматься ими мы не стали. Отметив точки на карте, отложили расчистку до лета.

И вскоре была сделана находка, значение которой мы осознали не сразу. Сергей Каминский заинтересовался бетонной трубой, торчащей на береговом склоне, из которой вырывался мощный поток. Рядом — несколько заржавевших вентилей. Сток ливневой канализации? Но здесь нет крупных населенных пунктов, глухой лес… По едва заметной тропке поднимаемся на берег и попадаем в небольшую деревню. Жители ее пояснили, что это Гремячий родник, от которого в советское время местный колхоз водопровод провел в больницу, контору и еще несколько зданий.

Оказалось, родник потому так назван, что раньше его рев за километр был слышен. Вся Жерелка с него начинается, пришли бы мы летом — выше ключа увидели бы сухое русло!

Вот он — подземный ручей, возможно, выходящий из неизвестной пещеры. Но что она собой представляет и как в нее попасть? Со стороны родника не получится — он забетонирован и перекопан… Но где-то же вода под землю втекает?

Ответ мы получили на следующий день. Переночевав в сосняке среди дотаивавших сугробов, так же цепью двигаясь вдоль ручья, вышли к тому самому селу с говорящим названием. Первое сделанное в нем открытие было, так сказать, личного плана: возле крайнего сельского дома экспедиция с удивлением обнаружила телефонную будку с действующим аппаратом, после чего все вдруг испытали жуткую потребность позвонить… все равно кому. Это от радости возвращения к цивилизации. Два дня мы блуждали по лесам и оврагам чуть ли не в черте Калуги — и, кроме упомянутого забетонированного родника, не встретили никаких следов человека, даже кострищ и пустых бутылок. Какие же возможности для открытий скрывает наша необъятная Родина, если даже на окраине города с 350-тысячным населением остались такие дикие места!

Когда остроты по поводу умения выискивать нехоженые тропы иссякли, вновь вспоминаем о спелеологии и обращаемся за помощью к местным жителям. Оказалось, что если значение слова "жерело" нынешние жители села и забыли, то о карстовых воронках в окрестностях осведомлены многие из них. Только именуют их старожилы иначе, чем в позапрошлом веке: вертепы или вертелы.