Александр Слесарев - Судебно-арбитражное толкование норм гражданского права Страница 10

Анализ опубликованной практики Высшего Арбитражного Суда РФ показал, что устранение арбитражными судами языковой неясности нормативных актов с использованием общих правил филологической герменевтики является весьма редким явлением.

Так, арендодатель обратился в арбитражный суд с иском к арендатору о взыскании договорной неустойки за просрочку внесения арендных платежей. Ответчик, возражая против предъявленного требования, сослался на то, что договорная неустойка не подлежит применению, так как подписанный с истцом договор аренды здания в силу ст. 651 ГК РФ не является заключенным в связи с отсутствием его государственной регистрации.

Арбитражный суд, рассмотрев доводы сторон, отказал в удовлетворении иска по следующим основаниям.

Согласно п. 2 ст. 651 Кодекса договор аренды здания или сооружения, заключенный на срок не менее года, подлежит государственной регистрации и считается заключенным с момента такой регистрации.

Между истцом и ответчиком был заключен договор аренды здания, в котором срок его действия определен с 1 июня 2000 г. по 31 мая 2001 г.

Срок действия договора составлял ровно один год, поэтому данный договор в силу п. 2 ст. 651 ГК РФ подлежал государственной регистрации и из-за отсутствия таковой не мог считаться заключенным.

С учетом изложенного условие договора о неустойке не могло быть применено арендодателем.

Указанное разъяснение было опубликовано со следующим заголовком: срок действия договора аренды здания (сооружения), определенного с 1-го числа какого-либо месяца текущего года до 30-го (31-го) числа предыдущего месяца следующего года, в целях применения п. 2 ст. 651 Кодекса признан равным году[88].

Между тем составители данного письма не обратили внимания, что в заголовке обобщения они употребили конструкцию «с 1-го до 31 числа» как равную году, между тем в тексте обобщения равным году признан другой срок, поскольку здесь сказано «с 1-го по 31 число».

Данная техническая ошибка, к сожалению, сказалась и на практике.

Так, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ рассмотрел протест на постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17.09.02 по делу № А41-К1-8587/02 Арбитражного суда Московской области.

В заседании Президиума приняли участие представители открытого акционерного общества «Московское производственное объединение „Смена“» (далее – объединение) и негосударственного образовательного учреждения «Средняя общеобразовательная школа „Венда“» (далее – школа «Венда»).

Президиум установил следующее. Объединение обратилось в Арбитражный суд Московской области с иском к школе «Венда» (с учетом уточнения истцом предмета иска) о признании договора аренды от 17.09.01 № 37 незаключенным и обязании освободить 8 капитальных строений площадью 1 225,8 кв. метра (базу отдыха).

Решением от 11.07.02 в иске отказано. Федеральный арбитражный суд Московского округа постановлением от 17.09.02 решение отменил, иск удовлетворил.

В протесте предлагалось указанное постановление суда кассационной инстанции отменить, решение суда первой инстанции оставить в силе по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, объединение и школа «Венда» подписали договор от 17.09.01 № 37 на аренду базы отдыха с правом выкупа. В п. 11.1 договора стороны определили срок его действия с 17.09.01 до 16.09.02. В подписанном сторонами приложении от 20.09.01 № 1 к договору содержится подробная характеристика арендуемых помещений.

В соответствии со ст. 655 ГК РФ объединение по акту сдачи-приемки от 20.09.01 передало школе «Венда» указанные в договоре здания.

Суд первой инстанции, отказывая в иске, сослался на достижение сторонами соглашения по всем существенным условиям договора аренды и отсутствие необходимости государственной регистрации договора, заключенного на срок менее одного года. Суд сделал вывод о том, что срок действия договора определен сторонами по 15.09.02 включительно. Это дало ему возможность считать договор заключенным на срок менее года.

Суд первой инстанции при разрешении спора исследовал все обстоятельства по делу и доводы сторон и установил следующее.

Указанный в договоре срок аренды (с 17.09.01 до 16.09.02) действует по 15.09.02 включительно. При этом суд исходил из того, что предлог «до» используется здесь стороной в значении «не включая дату, следующую после этого предлога». Данный вывод суда подтверждается материалами дела.

Так, объединение направило в адрес школы «Венда» письмо от 22.04.02 № 09-01-01/93, в котором прямо указало, что договор аренды заключен на срок менее одного года. Также и школа «Венда» при заключении этого договора считала срок его действия таким же. Поэтому ни одна из сторон не обращалась в соответствующий орган за государственной регистрацией договора.

Кроме того, школа «Венда» во исполнение условий договора перечислила объединению сумму выкупа (1 150 000 рублей) платежными поручениями от 03.04.02 № 57, от 05.04.02 № 59, от 08.04.02 № 60. Указанная сумма была возвращена объединением, но школа перечислила сумму на депозитный счет нотариальной конторы (платежное поручение от 20.08.02 № 151).

Таким образом, суд кассационной инстанции принял постановление об удовлетворении иска без учета волеизъявления сторон при заключении договора аренды, ошибочно истолковав п. 11.1 договора, как заключенный на срок не менее одного года, тем самым допустив нарушения ч. 2 ст. 287 АПК РФ, что в соответствии со ст. 304 АПК РФ является основанием для отмены постановления от 17.09.02.

Учитывая изложенное и руководствуясь ст. 303–305 АПК РФ, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ постановил: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17.09.02 по делу № А41-К1-8587/02 Арбитражного суда Московской области отменить. Решение Арбитражного суда Московской области от 11.07.02 по названному делу оставить в силе[89].

Между тем в постановлении Президиума не была отмечена мотивировка Федерального арбитражного суда Московского округа, которая была дана им в следующем виде: значение предлогов «до» и «по» в целях применения п. 2 ст. 651 ГК РФ в спорном случае следует понимать как равное с учетом п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 11.01.02 № 66.

По другому делу был принесен протест на постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 30.10.01 по делу № А49-2922/01-116ак Арбитражного суда Пензенской области. Центральным в деле было толкование ст. 149 Налогового кодекса РФ в части статуса общественных организаций инвалидов в налоговых правоотношениях. В указанной статье предусматривается, что не подлежит налогообложению, в частности, реализация товаров, производимых и реализуемых общественными организациями инвалидов, среди членов которых инвалиды и их законные представители составляют не менее 80 %. В протесте отмечалось, что исходя из содержания данной нормы Кодекса от налога на добавленную стоимость освобождается реализация общественными организациями инвалидов только товаров, произведенных этими организациями.

Реализация покупных товаров не освобождается от налогообложения.

Между тем мотивировка постановления кассации весьма оригинальна. В ней указано, что редакция ст. 149 НК РФ не позволяет четко и однозначно определить, подлежат ли освобождению от уплаты НДС товары, реализуемые общественными организациями инвалидов в случае, если эти товары ими не производились. Согласно названной норме от обложения НДС освобождается реализация товаров, работ и услуг, производимых и реализуемых общественными организациями инвалидов.

Грамматическое толкование указанной нормы, указал суд, позволяет сделать вывод, что слово «производимые» относится к работам и услугам. Поскольку сочетание слов «реализация» «реализуемых товаров» невозможно, следует понимать, что от уплаты НДС освобождается реализация товаров, а также производимых и реализуемых услуг и работ[90].

Таким образом, применительно к языковому толкованию норм права можно сделать следующие выводы.

Во-первых, применение общих правил филологической герменевтики в судебно-арбитражной практике при устранении неясности правовых предписаний не является широко распространенным методом толкования. Возможно, это объясняется достаточно высоким уровнем техническо-языковой стороны действующих нормативных актов. Косвенно этот вывод подтверждается более серьезными дефектами, которые присущи гражданско-правовым договорам, являющимся предметами споров.

Во-вторых, мы не включаем в языковой способ толкования те методы устранения правовой неопределенности, содержанием которых являются особые приемы толкования, позволяющие отнести их к логическому или собственно-юридическому способам толкования[91]. В противном случае сфера применения языкового способа толкования резко увеличивается, а его правила – существенно модифицируются.