Алексей Попов - Современный отечественный уголовный процесс: целеполагание, система целей, задач и функций, средства Страница 10

6) опасности искажения и субъективизма оценки сообщения воспринятого правоприменителем; профессиональная инерция, профессиональные предубеждения;

7) опасности искажения законодателем полученной информации при трансформации выводов из нее в правовые нормы; некомпетентность индивидов, входящих в законодательный орган;

8) опасность влияния на законодательный процесс других субъективных детерминант;

9) опасность вхождения новых норм в противоречие с индивидуальным и групповым (профессиональным) правосознанием правоприменителя;

10) опасность субъективных расхождений в правосознании среди участников процесса целеполагания и внедрения его результатов.

Методология, методы и методики, примененные исследователем для анализа целеполагания в сфере уголовного судопроизводства, тесно связаны с его использованием исследовательского инструментария и пониманием терминов «методология», «метод» («методы») и «методики».

Методология как термин в самом общем смысле используется для обозначения, как минимум, двух понятий. Во-первых, так обозначается учение о методе как феномене бытия, во-вторых, – учение о методах человеческой деятельности, в том числе познавательной. В настоящей работе, если иное прямо не оговорено, мы, как правило, исходим из второго значения этого термина: методология деятельности по познанию явлений объективной реальности, познавательной деятельности.

Конкретная совокупность методологических знаний может быть структурирована в качестве самостоятельной отрасли знаний, самостоятельной науки. Таковой, в частности, является методология познавательной деятельности. Эта методология имеет общие, к тому же не до конца демаркированные, границы с такой наукой наук как философия, и с гносеологией, рассматривающейся в разных источниках и как раздел философии, и как самостоятельная отрасль знаний. Первая ситуация более распространена.

В связи с ростом диапазона векторов познания и, следовательно, разнообразия его методов, наряду с всеобщей методологией в последние десятилетия появляется потребность в отраслевых и иных специальных методологиях познания. Специальные методологии познания обычно выступают в качестве весомых, относительно самостоятельных содержательно и структурно, частей отраслевых наук.

Методология предпринятого нами исследования – диалектический материализм. Его устои позволяют нам, в пределах целесообразности использовать полезные методы других современных философских систем, к примеру, разрабатываемую неопозитивистами верификацию теорий и гипотез (принцип верификации). Нам использование процедур верификации представляется полезным, в частности, для проверки судом процессов доказывания-обоснования, осуществляемых сторонами, или оценки стороной познания-доказывания, осуществляемого противной стороной.

Термин и понятие верификации не слишком распространены в отечественной уголовно-процессуальной литературе, в том числе и в большом числе источников по теории доказательств. Поэтому в обоснование целесообразности использования некоторых элементов методологии неопозитивизма (впрочем, случается наименование для обозначения школы и термин эмпиризм) мы приведем выписку из работы Бертрана Рассела.

«Когда вначале появляется утверждение, а затем – очевидность, существует процесс, называемый «верификацией», предполагающий очную ставку утверждения с очевидностью. …Очевидность должна заключаться в чувственном опыте или в серии таких опытов».37

Нам также представляется весьма важным акцент, проставляемый В. Е. Кемеровым: «на стыке М<етодологии> познания и М. обыденной деятельности людей обнаруживаются изменения характера М.: из М. общих норм и правил деятельности она превращается в М. постановки и прояснения человеческих проблем»38. Внимание к человеческому фактору (человечности, духовности, справедливости) в разрешении проблем уголовного судопроизводства характерно для последних работ А. В. Агутина. Достаточно сказать в этой связи, что один из параграфов его последней монографии именуется так: «Место совести в уголовно-процессуальном доказывании».39 Мы за то, чтобы это направление в исследовании уголовного судопроизводства максимально развивалось, за то, чтобы понятия совесть, честность, вообще нравственность наряду с целеполаганием наличествовали при осмыслении каждого из институтов уголовного процесса.

Без особой опасности ошибиться можно утверждать, что на настоящем этапе развития правовой науки всеобщая методология разработана основательнее и глубже, чем методологии отраслевые. Достаточно взглянуть в большинстве авторефератов по правовым наукам на фрагменты, посвященные методологии и методам исследования.

Методы исследования. Под методом исследования мы понимаем совокупность принципов, правил, приемов и требований, которыми надлежит руководствоваться при восприятии, описании и анализе соответствующего объекта.

Методы познавательной деятельности классифицируются по различным основаниям деления. Широко распространено их деление по степени (объему) охвата исследуемой действительности. Различают четыре таких группы: 1) всеобщие (универсальные); 2) общенаучные; 3) частные и 4) специальные.

К сегодняшнему дню в сравнении с частнонаучными методами оказались более разработанными не только всеобщий метод, но и методы общенаучные.

Методики исследования – описаны в тех местах текста сочинения, где они применяются.

Позволим себе на этом этапе научного отчета о произведенном исследовании начать характеристику ЭБИ (эмпирической базы исследования) со ссылки на информацию, полученную методом включенного наблюдения.

Под таким методом полевого социологического исследования как включенное наблюдение понимается получение информации об объекте и/или предмете исследования в ходе исполнения служебных обязанностей или любой другой включенности в сферу, несущую в себе информацию, нужную для исследования. Включенное наблюдение не исчерпывается наблюдением в тесном смысле этого термина. Информация, получаемая посредством органов зрения и слуха в процессе деятельности наблюдателя может дополняться информацией получаемой при посредстве других рецепторов, и, что не менее важно, возможно процесс ее получения, осмыслив, направлять в нужном направлении со знанием дела.

Хотелось бы обратить внимание и на следующий использованный нами метод первоначального получения и последующего пополнения ЭБИ (эмпирической базы информации). Мы назвали его методом косвенной корреляции. В соответствии с этим методом в целях получения сведений по интересующим нас вопросам мы целенаправленно искали информацию в таких исследованиях, которые велись в других направлениях. К примеру, при освещении на материалах органов внутренних дел вопроса об условиях, при которых допустимо увеличение их штатов, мы рассматриваем в качестве одного из таких условий (один из элементов ЗШЧ) способность системы привлекать абитуриентов и удерживать привлеченных (свои кадры) от перехода к конкурентам. Мы исходили из того, что прямой наш опрос в этом случае способен исказить действительную картину, как кадры, так и сотрудники кадровых аппаратов при ответах на наши вопросы будут не вполне искренни. Для прояснения ситуации мы воспользовались социологическим данными, собранными для выяснения вопроса о предпочтениях, отдаваемых российскими жителями различным профессиям. Выяснилось: в 2001 году МВД, ФСБ и Российская армия как сферы деятельности были популярны у 4,6 % россиян, в 2004 году – лишь у 3,9 %. «И это понятно, – пишет аналитик, – низкая оплата труда, специфическая субкультура и отсутствие возможности стремительной карьеры не всем по душе».40

Достоверность использованных в исследовании источников информации зависит от нескольких факторов. 1) От репрезентативности осуществленного исследователем отбора источников. 2) От их качества, в первую очередь достоверности. 3) От методологической и методической вооруженности исследователя.

В свою очередь, достоверность сведений, содержащихся в источниках определяется, по мнению Л. Н. Гумилева, использованными их авторами материалами, а также той обстановкой, в которой эти авторы работали, и от тех читателей, к которым эти авторы адресовались.

По нашему мнению, все три названные историком детерминанты достоверности в такой же, а, может быть, и в еще большей степени относятся и к самому исследователю, к исследователю-юристу, во всяком случае, не меньше, чем к историку.