Андрей Лушников - Развитие науки финансового права в России Страница 11

Однако отмена прежнего финансового законодательства и необходимость формирования нового дали для науки финансового права неожиданный и позитивный эффект. Если раньше ученые-финансисты не всегда активно включались в экспертную и консультативную деятельность, изучали узкоприкладные или теоретические проблемы, то в условиях правового вакуума сложилась обратная ситуация. Многие ученые старой школы существенно интенсивнее, чем ранее, занялись именно финансовым законодательством, что привело и к некоторой «юридизации» изучения всех финансовых проблем. Этим объясняется и определенное изменение направления научных исследований ряда ученых, достигших значительных научных высот в различный сферах экономики и права в дореволюционный период. Именно в советскую эпоху они вплотную занялись проблемами финансового права (В. В. Святловский, И. М. Кулишер, С. А. Котляревский, М. Д. Загряцков и др.), которое сначала было менее политизированным, чем государственное или административное право, а также политэкономия.

Одновременно происходили и некоторые другие позитивные изменения. Так, с 1925/26 учебного года возобновилось преподавание финансового права в качестве отдельной учебной дисциплины, и такая практика сохранилась до 1929–1930 учебного года. После ликвидации ФОНов специальные финансовые отделения были открыты при Ленинградском политехническом институте, Московском и Ленинградском институтах народного хозяйства и Московском промышленно-экономическом институте. В 1925 г. проведен пятый набор на Центральные финансовые курсы (г. Москва) (300 человек), причем с 1926 г. набор на эти курсы должен был проводиться и в Ленинграде (еще 200 человек).

Кроме того, по инициативе Г. Я. Сокольникова (о нем см. далее) в 1921 г. создается Финансово-экономическое бюро Народного комиссариата финансов (Наркомфина, НКФ) РСФСР, в рамках которого функционировал Институт экономических исследований (ИЭИ) (создан в середине 1919 г.) со специальной финансовой секцией. Институт стал органом разработки финансово-экономических вопросов, в котором подвергались предварительному обсуждению основные проблемы финансового хозяйства страны, а также законопроекты по этой части. В этом он был похож на Ученый комитет царского Министерства финансов. ИЭИ должен был выполнять: 1) программы, выработанные по соглашению с НКФ, Госбанком и Госстрахом; 2) задания коллегии НКФ и ее отдельных членов; 3) отдельные поручения управления НКФ, Госбанка и Госстраха[56].

Впоследствии было создано и Ленинградское отделение института. С Институтом экономических исследований сотрудничали такие авторитетные специалисты старой финансовой школы, как: М. И. Боголепов, А. И. Буковецкий, П. П. Гензель, В. Я. Железнов, К. Я. Загорский, М. Д. Загряцков, С. А. Котляревский, И. М. Кулишер, И. Х. Озеров, М. А. Сиринов, М. Н. Соболев, А. А. Соколов, Л. Н. Яснопольский и др. С ними мы еще встретимся на страницах этой книги. С уходом Г. Я. Сокольникова в 1926 г. с поста наркома финансов СССР окончилась и история Института, закрытого в 1927 г.

С 1925 г. для подготовки научных кадров были открыты аспирантуры. Впрочем, число аспирантов-юристов к началу 40-х гг. не превышало 300, что сопоставимо с дореволюционными показателями числа «оставленных для подготовки к профессорскому званию», а в 1946 г. их было всего около 100. Начала формироваться система научных юридических учреждений. В 1923 г. основана Секция советского строительства Коммунистической академии, а в 1925 г. на ее базе формируется Институт советского строительства. В 1936 г. последний был включен в систему Академии наук СССР (АН СССР) и с 1959 г. именуется Институтом государства и права АН СССР (ИГПАН), ныне – ИГП Российской академии наук (ИГП РАН). В 1925 г. создается Государственный институт по изучению преступности и преступника (с 1931 г. – Государственный институт по изучению преступности, с 1933 г. – Институт уголовной и исправительно-трудовой политики). Затем он расширяет профиль и в 1936 г. переформировывается во Всесоюзный институт юридических наук (ВИЮН), с 1963 г. – Всесоюзный научно-исследовательский институт советского законодательства (ВНИИСЗ), с 1988 г. – Всесоюзный научно-исследовательский институт советского государственного строительства и законодательства. С 1991 г. он переименовывается в Институт законодательства и сравнительного правоведения при Верховном Совете РСФСР, а с 1993 г. – в Институт законодательства и сравнительного правоведения (ИЗ и СП) при Правительстве РФ. На базе экономической секции Коммунистической академии в 1930 г. формируется Институт экономики, находящийся с 1936 г. в ведении АН СССР. С 30-х гг. функционировал еще ряд исследовательских учреждений, в частности Научно-исследовательский институт финансов. Напомним, что в 1924–1930 гг. действовала Российская ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИИОН), в рамках которой работал еще один Институт экономики и вышеназванный Институт советского строительства.

С 1934 г. начала восстанавливаться система научных должностей и званий, которая к началу 40-х гг. приняла форму, сохранившуюся до недавнего времени. Это преподаватель (ассистент), старший преподаватель, доцент, профессор. Ученые степени составили двоичную систему: кандидат наук – доктор наук, а сами защиты на их соискание стали осуществляться с 1938 г.

Финансово-правовая специализация до 90-х гг. не выделялась из административного права, а в рамках экономической науки с 1939 г. защищались диссертации по финансам, денежному обращению и кредиту[57]. Даже в первых из них наличествует финансово-правовая составляющая. Так, А. И. Буковецкий и Н. Н. Ровинский (о них см. далее) защитили докторские диссертации в 1940 г., соответственно, на темы: «Финансовые взаимоотношения Турции и России» и «Государственный бюджет СССР». В изучение проблем финансовых учреждений свою лепту внесли и цивилисты. Так, в 1944 г. P.O. Халфина (1909–1998) защитила кандидатскую диссертацию «Правовое положение государственного банка СССР». С 1937 г. были заново введены госэкзамены, а рабочие учебные планы приобрели относительную стабильность.

Параллельно с начала 30-х гг. активизировались своеобразные процессы концентрации и специализации экономического и юридического образования, связанного с изучением финансовых дисциплин. В 1930–1931 гг. создается сеть финансово-экономических институтов, наиболее крупные из которых открыты в Москве, Ленинграде, Казани, а также в Ростове-на-Дону, Харькове, Саратове, Иркутске, Ташкенте, формируется Всесоюзный заочный финансово-экономический институт в основном с 3–4-годичным сроком обучения. В Москве и Ленинграде формируются плановые институты. Отчасти это была реакция государства на отчаянное состояние, сложившееся с кадрами профессиональных финансистов. Так, на конец 1925 г. из почти 18 тыс. работников средней и высшей квалификации от помощника фининспектора и выше только чуть больше 3 тыс. человек имели высшее образование, а у 12 тыс. не было даже систематической низшей подготовки. При ежегодной потребности в 500–600 финансистов вузы выпускали только около 100, что непрерывно ухудшало и без того низкие качественные показатели. Выпускники правовых отделений в это число входили крайне редко[58].

На 30-е гг. пришлись педагогические эксперименты: и без того короткий срок обучения был дополнен коллективным заучиванием и мудреным «лабораторным методом». По сути, знания большинство студентов получали в результате преимущественно самостоятельной работы. В этот же период развернулась борьба с разного рода «уклонистами» от линии партии, что не прибавляло времени на учебу. Бывали случаи, когда парткомы принимали решения о роспуске целых кафедр во главе с беспартийными профессорами. Таким образом, студенты-коммунисты могли «чистить» кадровый состав и определять структуру кафедр.

Вот как об этом писал А. Г. Зверев, студент Московского финансово-экономического института (МФЭИ) в 1930–1933 гг., а впоследствии многолетний нарком (министр финансов) СССР: «Некоторые ученые-экономисты являлись в прошлом акционерами или прямыми совладельцами различных фирм и предприятий. Им была присуща своя система взглядов на народное хозяйство… Это столкновение разных точек зрения приводило к резкой критике сохранившихся еще в нашей экономической науке пережитков прежних взглядов. В дискуссионной литературе бытовали особые термины: юровщина, соколовщина, озеровщина»[59]. У А. Г. Зверева такая постановка вопроса не вызывает никаких сомнений, и он добавляет: «Взгляды сторонников этих теоретиков в конце 20-х годов проникли в вузовские учебники, пособия и лекции. Стояла, однако, задача не только всесторонне разработать в противовес им теорию социалистических финансов, но и правильно обучить практиков финансового дела… С этой целью была организована сеть финансово-экономических институтов и курсов»[60].