Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право Страница 25

Ведущей чертой социально-правового мышления, роднящей его с иными видами социального (экологического, экономического, управленческого и т. п.) мышления, является опора на социальную практику и постоянное строгое использование марксистско-ленинской методологии.

Решая прикладные задачи на основе социально-правового мышления, практик рассматривает выявленные им факты, ситуации с позиций партийных решений, социальной политики государства, научных оценок различных явлений социальной действительности. Здесь чрезвычайно важным оказываются опора на исходные положения, сформулированные на более высоком уровне, истолкование конкретного на основе общего.

Специфической чертой социально-правового мышления является использование различных видов социальной информации при решении мыслительных, а соответственно, и практических задач. Отсюда – необходимость овладения приемами получения разнородной информации, к которым можно отнести представление о наиболее значимых социальных процессах, характеризующих демографические сдвиги, изменение и рост потребностей граждан, смену стереотипов поведения, отношения к социальным нормам и т. п. Обычно человек располагает огромным объемом информации, которую он не всегда осознает. Специфика социально-правового мышления состоит не столько в расширении объема информации, сколько в ее осознании с позиций целей и возможностей борьбы с преступностью.

Приведем простой пример. Сейчас оживленно обсуждают проблему выпуска средств малой механизации, в частности мини-трактора с системой навесных орудий. Видимо, эта проблема «на слуху» и у работников правоохранительных органов сельской местности. Но особенность социально-правового мышления должна проявиться при этом не в собирании сведений о техническом устройстве указанного трактора, а в анализе таких вопросов: не приведет ли его выпуск к расширению группы шабашников, увеличению их доходов вследствие его высокой цены и сложности обслуживания; не вызовет ли его широкое применение утечку общественного и государственного горючего и запчастей, если они будут взаимозаменяемыми, т. е. не приведет ли это к росту правонарушений; как, какими средствами избежать этого, не подрывая самой идеи облегчения труда честных граждан.

Как видим, важной чертой социально-правового мышления является его опережающий характер. Надо признать, что юридическое мышление все-таки в значительной своей части сформировалось как решение мыслительных задач по поводу прошлого: факта правонарушения, совершенной сделки и т. д., хотя каждое такое решение обращено в будущее. Так, квалификация преступления исчерпывается выбором правовой нормы и, строго говоря, остается в пределах реагирования на совершенное событие. Многие же меры борьбы с преступностью, включая формирование практики назначения уголовного наказания в соответствующих актах высших судебных органов страны, опираясь на реально существующие явления, все же рассчитаны на возможное течение событий и даже на изменения этого течения упреждающим регулированием.

Далее, социально-правовое мышление осуществляется в условиях неопределенности. Как правило, сами мыслительные задачи сформулированы в крайне общем виде – «не допустить рост преступности», «устранить ее причины» и т. д. Они нуждаются в конкретизации применительно к условиям региона, объекта, правового статуса участника борьбы с преступностью. Но, кроме того, при этом не хватает сведений и об объекте регулирования, о способах воздействия на него, о влиянии избираемых способов на положение и состояние регулируемого объекта. Это хорошо известно практикам, поскольку теория причин преступности не описывает достаточно строго истоки поведения людей и нет уверенности в том, какие же реально факторы на него действуют.

Поэтому социально-правовое мышление особенно сильно нуждается в постоянной практической, экспериментальной проверке. Оно не допускает догматического подхода, когда однажды данная оценка тех или иных факторов предопределяет длительное время характер принимаемых мер борьбы с преступностью. Диалектичность процесса социального развития требует постоянного анализа возникающих противоречий, учета всей сложности действия факторов, влияющих на поведение людей.

Все эти специфические черты социально-правового мышления подводят к вопросу о содержании и истинности его результатов.

Результаты социально-правового мышления, ответы на решаемые им задачи обычно приобретают специфическое содержание. Они, как правило, вероятностно характеризуют связи между социальными явлениями и преступностью, указывают на возможные тенденции развития, одновременно выступая в виде конкретных описаний поведения людей, состояния социальных процессов и т. д. Продолжив пример с выпуском мини-трактора, отметим, что не каждый его владелец будет непременно приобретать похищенные запчасти, но такая тенденция без принятия соответствующих мер возможна. С позиций социально-правового мышления правовое воспитание – мера необходимая и эффективная, но в отдельных случаях она может и не сработать. Таким образом, результаты социально-правового мышления, как правило, вероятностны. Конечно, это не является их недостатком, ведь жизнь никогда не укладывается в исчерпывающие схемы, но с таким характером итогов социально-правового мышления необходимо считаться. Именно поэтому нельзя, в частности, опровергать результаты социально-правового мышления отдельными примерами, как это порой делается.

Вместе с тем результаты социально-правового мышления по необходимости должны носить практический, регулятивный характер, представать в виде некоторых суждений о том, что необходимо сделать и какие это даст результаты. Это трудная проблема, но правоведы должны стремиться к переводу своих суждений в прикладную, инструментальную форму. Мало сделать вывод о наличии, скажем, негативных последствий развития подсобных хозяйств, важно использовать этот вывод для принятия управленческих решений, например, о дополнительном изучении вопроса с привлечением специалистов, внесении представления, выступлении на компетентном совещании, усилении внимания к выявленным группам правонарушений и т. п.

Следует иметь в виду, далее, что результаты решения социально-правовых прикладных задач носят ограниченный характер и приложимы, во всяком случае без дополнительной проверки, только к тому региону, объекту, на которых были получены. Этим объясняются известные трудности распространения передового опыта, а равно некоторое недоверие к нему со стороны отдельных практиков. Суждения и выводы, преобразованные в предметную деятельность, а затем и в передовой опыт, должны быть проверены на местном материале и по необходимости изменены применительно к условиям места и времени. Это требует известных усилий.

Кроме того, результаты социально-правового мышления ограничены и временными рамками. Бурные процессы социального развития, совершенствование управления, появление новых проблемных ситуаций приводят нередко к старению полученных выводов, и было бы опасно настаивать на их правильности в изменившихся условиях. Именно поэтому социально-правовое мышление должно постоянно сопровождать правоохранительную и правоприменительную деятельность, все меры, направленные на устранение причин и условий преступности.

Нет сомнения, что усиление внимания к социально-правовому мышлению со стороны практических работников, проведение организационных мер и научных исследований, направленных на его развитие и внедрение, чрезвычайно положительно скажутся на эффективности борьбы с преступностью.

Экономико-социологические основания уголовной политики[39]. Рецензия на книгу В. В. Радаева «Экономическая социология»[40]

Рецензируемая работа принадлежит перу известного ученого, который в данном случае выступает как один из наиболее активных разработчиков экономической социологии, причем в значительной степени сориентированной на исследование поведения, нуждающегося в уголовно-правовой оценке. Его перу принадлежит ряд солидных публикаций. Он является инициатором издания сборников научных работ с участием российских и иностранных авторов, руководителем нескольких исследовательских проектов.

Монография отличается фактическим богатством содержания, практической направленностью и подготовленностью к использованию специалистами различных профилей, в том числе непосредственно связанных с обеспечением правопорядка в экономике. В книге речь идет о России, о ее реалиях, проблемах и надеждах.

В. В. Радаев счел необходимым в самом начале определить кратко основную цель своей работы. Она состоит в систематизации разнообразных экономико-социологических подходов к объекту исследования и в предложении набора традиционных и впервые разработанных исследовательских инструментов для теоретических и эмпирических изысканий, что конкретизируется в задачах выявления и показе спектра возможных альтернативных решений в исследуемой им сфере. Многие экономисты в настоящее время склонны к так называемому экономическому империализму, т. е. способны применять экономические методы для решения самых разнообразных социальных задач, и это сказывается позитивно на содержании и возможностях рецензируемой работы. Автор исследует такие проблемы, как государственное регулирование экономики, неформальная экономика, различные виды поведения, включая и поведение уголовно наказуемое. Но наиболее существенным представляется то, что В. В. Радаев сумел убедительно показать: рынок, предпринимательство, общественно-экономические отношения – это специфические социальные феномены. Автор подчеркивает, что с экономикой нельзя обращаться произвольно и что разрушенная экономика неизбежно приводит к социальной катастрофе. Такая установка важна для всех. Она дисциплинирует экономическое и правовое мышление, а следовательно, так или иначе определяет цели, содержание и границы правового регулирования. Юристы же нередко парадоксальным образом склонны преувеличивать возможности регулирования правом экономических отношений, ставя перед ним явно невыполнимые задачи, стремясь (едва ли не любой ценой) к «порядку» и приписывая, скажем, разрушение планового хозяйства чьей-либо злой воле.