Александр Бриллиантов - Освобождение от уголовной ответственности с учетом общей судебной практики Страница 6

Как известно, в законе (ст. 8 УК РФ) установлено единственное основание уголовной ответственности – совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления. При этом данное основание, поскольку иных закон не содержит и исключений не предусматривает, применимо ко всем лицам независимо от их роли в совершении преступления. Однако следует отметить, что применительно к соучастникам (кроме исполнителей) эти признаки определены в статье Особенной части не в полном объеме. Поэтому действия организатора, подстрекателя и пособника квалифицируются по соответствующей статье (ее части, пункту) Особенной части со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ.

Если лицо, будучи организатором, подстрекателем или пособником, затем приняло участие в совершении преступления в качестве исполнителя, его деяние в целом квалифицируется как деяние исполнителя без ссылки на ст. 33 УК РФ.

Если лицо выступило в роли подстрекателя и пособника, его деяние квалифицируется со ссылкой на две части ст. 33 УК РФ (ч. 4 и 5). Если лицо, будучи организатором преступления, выполнило функции подстрекателя или пособника, содеянное квалифицируется со ссылкой на ч. 3 ст. 33 УК РФ как деяние организатора без указания ч. 4 или 5 этой статьи.

Закон не предусматривает обязательное усиление или смягчение наказания в зависимости от вида соучастника. При назначении наказания за преступление, совершенное в соучастии, при решении вопросов об освобождении от ответственности или от наказания учитываются характер и степень фактического участия лица в его совершении, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда. Смягчающие или отягчающие обстоятельства, относящиеся к личности одного из соучастников (например рецидив), учитываются при назначении наказания только этому соучастнику.

В науке уголовного права существует давний спор о юридической природе соучастия. Сторонники акцессорной теории соучастия полагают, что соучастники несут ответственность за деяние исполнителя (ответственность соучастников представляется им дополнительной к ответственности исполнителя). Противники этой теории исходят из того, что соучастники несут ответственность не за деяние исполнителя, а за свои собственные деяния независимо от деяния исполнителя.

Изучая закон и практику его применения, можно обнаружить аргументы как за, так и против акцессорной теории соучастия. В целом можно констатировать, что соучастники несут ответственность, скорее, за свои собственные деяния, хотя определенные элементы акцессорности в сложившейся доктрине соучастия присутствуют.

Самый сильный аргумент в пользу акцессорной теории соучастия: действия всех соучастников квалифицируются одинаково [14].

Существуют лишь три исключения из этого правила:

а) соучастники не несут ответственности за деяние, не охватываемое их умыслом;

б) при квалификации деяния соучастника не учитываются обстоятельства, которые относятся к личности другого соучастника (например, возраст соучастника или факт убийства матерью своего новорожденного ребенка);

в) при квалификации действий организаторов, подстрекателей и пособников делается ссылка на ст. 33 УК РФ.

Исключение ответственности соучастников за деяния, которые не охватывались их умыслом, традиционно принято формулировать в качестве правила об эксцессе исполнителя, что является наследием акцессорной теории соучастия: «Эксцессом исполнителя признается совершение исполнителем преступления, не охватывающегося умыслом других соучастников. За эксцесс исполнителя другие соучастники преступления уголовной ответственности не подлежат» (ст. 36 УК РФ).

Наиболее ярко акцессорная теория соучастия иллюстрируется правилом квалификации подстрекательства к преступлению, если преступление было пресечено на стадии покушения – содеянное квалифицируется со ссылкой не только на ст. 33 УК РФ, но и на ст. 30 УК РФ (т. е. как подстрекательство к покушению), хотя лицо подстрекало вовсе не к покушению на преступление, а к его совершению.

Другой аргумент в пользу акцессорной теории: усложненный порядок добровольного отказа соучастников от доведения преступления до конца. Так, пособник обязан не просто изъять свой вклад в преступление, но предпринять все зависящие от него меры, чтобы предотвратить преступление (ч. 3 ст. 31 УК РФ). Организатор и подстрекатель для применения к ним нормы о добровольном отказе и вовсе обязаны предотвратить совершение преступления (добросовестных действий в этом направлении недостаточно).

В пользу акцессорного понимания соучастия свидетельствует и возможность соучастия в преступлении со специальным субъектом лица, не обладающего признаками специального субъекта (оно не может быть исполнителем [15], но может выступать в роли организатора, подстрекателя или пособника).

Вместе с тем существуют убедительные аргументы против акцессорного понимания соучастия:

1) закрепленное в законе (ст. 8 УК РФ) единое основание уголовной ответственности;

2) добровольный отказ исполнителя не исключает ответственности иных соучастников за приготовление к преступлению;

3) неудавшееся подстрекательство квалифицируется как приготовление к преступлению [16];

4) понятие эксцесса исполнителя сформулировано в законе неоправданно узко, в действительности возможен эксцесс и со стороны иных соучастников (например, подстрекатель склоняет лицо к убийству сотрудника правоохранительного органа, разжигая в нем ревность, имея при этом цель воспрепятствовать законной деятельности этого сотрудника, неизвестную исполнителю);

5) невозможность соучастия после совершения преступления;

6) возможность привлечения соучастников к ответственности до или без привлечения к ответственности исполнителя (например, если исполнитель скрылся или умер).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что применительно к иным участникам преступления основанием ответственности является, конечно же, совершение ими собственных действий, которые в том или ином варианте являются составляющими факторами реально совершенных или предполагаемых действий исполнителя, по совершению им в полном объеме или частично деяния, содержащего все признаки состава преступления. При этом содержание действий соучастников с позиции их юридической характеристики определяются характеристикой деяния, на совершение которого направлены совместные усилия всех участников, и степенью выполнения данного деяния исполнителем.

В связи с этим, поскольку соучастники вносят свою лепту в совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, вне зависимости от того, являются ли их действия необходимым условием для дальнейшего выполнения объективной стороны состава преступления исполнителем, и поскольку характеристика их действий неразрывно связана с характеристикой этого и никакого иного состава преступления, следует признать, что и они совершают общественно опасные, преступные действия, запрещенные уголовным законом. За совершение этих действий участники преступления подлежат уголовной ответственности, но в соответствии с законом могут быть и освобождены от нее, так же как и исполнитель преступления. Иной подход к решению рассматриваемого вопроса, помимо всего прочего, противоречил бы принципу справедливости и ставил бы иных участников преступления в положение худшее, чем положение исполнителя.

Поэтому, подводя итог, необходимо прийти к заключению о том, что нормы уголовного закона, устанавливающие возможность освобождения от уголовной ответственности, должны распространяться на всех участников преступления независимо от их роли в совершении преступления.

Соответственно, условия и основания освобождения должны быть общими. И первым условием освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием является условие, согласно которому лицо, совершившее преступление небольшой или средней тяжести, должно совершить это преступление впервые.

Частично на данном вопросе мы останавливались выше. Теперь же остановимся на том, что следует понимать под совершением преступления впервые. Решение этого вопроса играет значительную роль в правоприменительной деятельности, поскольку на практике имеют место определенные расхождения в понимании этой дефиниции и, следовательно, в оценке возможности освобождения от уголовной ответственности.

Это обстоятельство по-разному, как показывает анализ судебной практики, понимают судьи. Одни, например, толкуют рассматриваемое указание закона буквально и считают, что прекращение уголовного дела в отношении лица, совершившего несколько преступлений небольшой или средней тяжести, невозможно. Другие, напротив, в судебной практике исходят из того, что лицами, впервые совершившими преступления, должны признаваться не только те, кто совершил одно преступление впервые, т. е. не совершал других преступлений либо ранее совершал, но судимость за предыдущие преступления с них снята или погашена, но и те лица, которые совершили несколько преступлений, за которые осуждаются впервые. При этом судьи, придерживающиеся последней позиции, обосновывают ее тем, что в соответствии со ст. 14 УПК РФ лицо может быть признано виновным в совершении преступления только судом, а коль скоро лицо не было признано судом виновным в совершении указанных преступлений, то все они должны признаваться совершенными впервые.