Алексей Рудаков - Парные юридические категории: теория прав и обязанностей. Монография Страница 8

Мы не согласны с высказанным Л.И. Спиридоновым мнением относительно объективного характера юридических категорий: «Категории, выражающие эволюцию объективного мира, объективны, ибо они суть его, мира, собственные моменты. “Гносеологическими” они становятся лишь при определенных условиях. Но и после их воспроизведения в понятиях категории не перестают существовать независимо от сознания мыслящего субъекта и определяются не его представлениями, а реальным ходом вещей»48.

Автор выносит категории за пределы мышления, видя в них реальный феномен самой объективной действительности. Таким образом, он отождествляет категории с теми предметами и явлениями, свойства которых они отражают, что, на наш взгляд, недопустимо.

Научные категории – это содержательные представления о закономерном и существенном в явлениях и процессах окружающего нас мира. Поэтому при оценке роли юридических категорий на первый план выступает вопрос о том, насколько верно, адекватно, объективно отражено в них познание действительности.

Категории, сформулированные правовой наукой, выступают в качестве инструмента познавательной деятельности, способа понимания и фиксации достигнутых правовых знаний. Благодаря тому, что в них подытожены содержательные предметные знания о правовой действительности, они и являются ступеньками, по которым правовая наука движется к новым результатам в познании.

Интересно по поводу субъективного и объективного в юридических категориях высказался А.М. Васильев: «Бесспорно, что форма существования понятий и категорий, которыми оперирует правовая теория, субъективна. Однако содержание, которое выражено в них как итог научного познания государственной и правовой действительности, объективно. Иначе теория права не может достигнуть своей цели – научного познания сущности и закономерностей государственно-правовой сферы общественного бытия. Поэтому для научных понятийных средств выражения правовой действительности субъективные моменты не могут иметь определяющего значения. Их ценность прямо пропорциональна объективной правильности отражения ими реальной сути правовых явлений»49.

Представляется, что высказанная позиция требует некоторых уточнений. Во-первых, любые категории, в том числе и правовые, формулируются людьми и выступают некоторым специфическим языком общения. С течением времени форма общения, а следовательно, и категориальный аппарат претерпевает изменения. Некоторые категории теряют свою актуальность. Кроме того, совершенствуются научные (в том числе технические) средства познания окружающей действительности. В этом смысле категории остаются субъективными, поскольку существуют ровно столько, сколько воспринимаются и транслируются людьми.

Во-вторых, содержание научных категорий сохраняет определенную долю субъективности, поскольку зависит от правильности, точности выводов исследователя относительно свойств предметов и явлений. Выстраиваемые научные конструкции могут в достаточной степени и не отражать не только сущность явлений и процессов, но даже и отдельные их свойства. Рассуждения исследователя относительно окружающей его государственно-правовой действительности могут быть ошибочными и даже вредными для развития политико-правовой организации общества.

Б.М. Кедров справедливо отмечал, что «люди стремятся все более точно и полно отразить в понятиях отображаемый ими объект, но каждый раз делают это лишь в меру достигнутых знаний о нем, в которые нередко вкрадываются неточности»50.

И здесь совершенно обоснованно поставить вопрос о критериях определения «правильности отражения ими реальной сути правовых явлений».

Некоторые из них уже назывались нами в качестве признака научной категории, а именно свойства отражаемого явления должны быть существенны, а объекты отражения наиболее значимы в рамках данной социальной среды. Только существенные признаки предметов, явлений, включенные в категорию, позволяют отразить их в сознании наиболее точно. Выбор же наиболее значимого объекта отражения связан с высоким уровнем абстракции научной категории.

Кроме того, дабы претендовать на объективность, содержание юридических категорий должно соотноситься с обязательными закономерностями функционирования государства и права. В противном случае юридические категории будут отражать свойства государственно-правовых явлений в искаженном виде, а их использование в научных и прикладных целях может пагубно сказаться на государственно-правовой организации общества и даже способно повлечь его разрушение.

К таким закономерностям в литературе относят, например, выполнение людьми совместной трудовой деятельности, воспроизводство себе подобных, построение системы государственных органов, обеспечивающей мирное сосуществование людей в пределах определенной территории, и регулирование общественных отношений посредством осуществимых и понятных людям правовых норм, которые бы способствовали прогрессу политико-правовой организации51.

Таким образом, сделанное А.М. Васильевым предположение об объективном содержании юридических категорий требует существенного уточнения. «Объективная правильность отражения ими реальной сути правовых явлений» определяется соответствием содержания юридической категории определенным названным критериям.

Как и любая научная категория, юридическая категория – результат обобщения и абстрагирования. Эти логико-диалектические приемы предполагают не только отвлечение от несущественных свойств, но и определенное огрубление воспроизводимого в категории правового явления или процесса. Однако именно благодаря абстрактным понятиям, связанным воедино общей логической системой юридической науки, возможно выразить правовую действительность во всей ее полноте и конкретности.

Поэтому, как справедливо отмечает А.М. Васильев, «восходить к конкретному, мыслить о праве конкретно возможно лишь с помощью юридических категорий, выработанных юридической наукой. Несомненно, общее беднее, одностороннее, недостаточнее отдельного, но именно оно и есть важнейшая ступень познания, то его важнейшее звено, которое позволяет проникнуть в содержание правовых явлений, выразить их сущность»52.

В литературе понятия и категории юриспруденции иногда интерпретируются только как результат прямого обобщения нормативного материала и юридической практики53. Такое видение объекта отражения представляется нам неточным. Правовые исследования охватывают всю государственно-правовую организацию общества. Юридические нормы и практика их реализации здесь только часть объекта исследования.

Как мы уже отмечали, объекты отражения юридических категорий должны быть наиболее значимы в рамках данной социальной среды. К последним, на наш взгляд, относятся в первую очередь сущность, форма, содержание, система государственно-правовых явлений. Кроме того, диалектический характер связей внутри юридических явлений требует отражения в категориях наиболее важных закономерностей генезиса и функционирования государства и права.

Некоторые авторы видят объект отражения юридических категорий более широким: «Только понимание закономерностей общественного развития в целом, его глубинных процессов открывает путь к научному познанию природы правовых явлений, внутренних причин их происхождения, развития, сущности и исторических судеб. На этой основе теоретическая деятельность, поднимаясь над эмпирическим материалом правовой действительности, выделяет из множества отдельных правовых явлений, актов, отношений устойчивое, необходимое, общее и соединяет его с помощью своего понятийного аппарата в определенную систему правовых знаний»54.

Безусловно, понимание закономерностей общественного развития в целом способствует объективности отражения юридическими категориями явлений и процессов государственно-правовой действительности. Для получения максимально объективных знаний об общих свойствах и закономерностях государства и права необходимо учитывать и использовать знания многих фундаментальных наук, чтобы оно было представлено во всех своих связях и опосредствованиях.

В этом случае «раскрываются переходы сторон и граней государства и права в экономику, политику, культуру, мораль и т. д., их взаимозависимости, связи»55 т. е. не только связи внутри государственно-правовой действительности, но и внешние связи, и взаимопереходы юридического и неюридического. Такова диалектика юридических категорий. Однако это не означает включения в объект научного отражения юридических категорий всей окружающей нас действительности, всех ее сторон, свойств и связей.

Такой широкий подход к пониманию объекта обобщения не выявляет особенность юридических категорий, их места в общей системе знания. Юридическое знание не оторвано от иных наук, опирается на них. Но не нужно забывать, что каждая самостоятельная наука обладает своим собственным объектом и предметом исследования. Размывая границы объекта обобщения, легко потерять грань между юридическими и иными научными категориями.