Татьяна Мюллер-Кочеткова - Стендаль. Встречи с прошлым и настоящим

Татьяна Мюллер-Кочеткова

Стендаль. Встречи с прошлым и настоящим

© 1989 Татьяна Мюллер-Кочеткова

© 1967 Карло Корви

© 2013 Т&В Медиа ru.t-n-v.com

Пушкин, Байрон и Стендаль

Оригинальное творчество Стендаля привлекло внимание в России задолго до того, как появился его первый знаменитый роман – «Красное и черное» (1830). Русские журналы пушкинской эпохи внимательно следили за новинками зарубежной литературы и периодической печати и поразительно быстро подхватывали все интересное и актуальное. Уже в 1822 году журнал «Сын Отечества» анонимно опубликовал статью Стендаля «Россини» – первый набросок его книги «Жизнь Россини» (1823)[1]. Чем был вызван интерес к этой статье в России?

В 1821 году сюда приехала итальянская труппа, выступавшая с операми молодого, но уже прославленного Россини. Статья французского писателя должна была ознакомить русских читателей со знаменитым композитором и была одной из первых статей в русской печати на эту тему. Внимание журнала, по-видимому, привлекали живая и остроумная манера письма автора и полемический тон его статьи.

Стендаль восхищался итальянской оперой и проявлял искреннюю симпатию к Россини, с которым он лично встречался; но все же писатель принимал его музыку не безоговорочно: он считал ее блистательно легкой и свежей, но недостаточно глубокой.

Интерес к музыке и личности итальянского композитора не ослабевал в течение длительного времени. Вот как А. С. Пушкин описывает увлечение его операми в Одессе:

Но уж темнеет вечер синий,Пора нам в Оперу скорей:Там упоительный Россини,Европы баловень – Орфей.Не внемля критике суровой,Он вечно тот же, вечно новый,Он звуки льет – они кипят,Они текут, они горят,Как поцелуи молодые,Все в неге, в пламени любви,[…].

В этих стихах слышен также отзвук споров («критики суровой») моцартистов с россинистами, упомянутых в статье «О музыке в Москве и о московских концертах в 1825 году»[3]. Именно здесь впервые в русской печати прозвучало имя Стендаля. Автор, известный музыковед и писатель В. Ф. Одоевский, заметил, что «и целое сочинение в 2 томах барона Стендгаля (Vie de Rossini)» не могло «опровергнуть истины, что Россини пишет для удовольствия уха, Моцарт к сему удовольствию присоединяет наслаждение сердечное».

Как видно, автор статьи принадлежал к «партии» моцартистов. Отметим, кстати, что Моцарт был также любимейшим композитором Стендаля.

Упомянутое сочинение французского писателя «Жизнь Россини» было уже в 20-х годах известно не только В. Ф. Одоевскому. Интерес к этой книге, несомненно, был связан с выступлениями в Петербурге и в Москве итальянской труппы с оперой «Севильский цирюльник». Вспоминая о том, что «Россини был у всех в помине», поэт П. А. Вяземский, один из ближайших друзей Пушкина, писал в 1828 году: «Не знаю, много ли подействовала итальянская опера в Москве на успехи русской оперы, но на музыкальную образованность публики московской имела она значительное и благодетельное влияние»[4].

Сам Вяземский полюбил Стендаля, как он позже рассказал, «с «Жизни Россини», в которой так много огня и кипятка, как в самой музыке героя»[5]. Неправда ли, последние слова перекликаются со стихами Пушкина!

Книга «Vie de Rossini» имелась также в личной библиотеке декабриста М. С. Лунина, одного из образованнейших и благороднейших людей этой эпохи[6].

Не известно, читал ли Пушкин это сочинение, но можно предполагать, что упоминание о нем в статье Одоевского не прошло мимо внимания поэта. Ведь Пушкин проявлял большой интерес к «Московскому Телеграфу» и следил за его публикациями. Как бы то ни было, но имя Стендаля, а также некоторые подробности о нем, стали известны Пушкину еще до появления статьи В. Ф. Одоевского. Не кто иной, как Байрон, впервые представил французского писателя русскому поэту. Но об этом речь пойдет ниже.

Какие еще материалы, связанные со Стендалем, появлялись в русских изданиях 20-х годов XIX века?

В 1826 году в Москве вышел сборник статей, переведенных из зарубежной периодики[7]. В анонимно опубликованной статье[8], принадлежащей, как оказалось, перу итальянского критика Ф. Сальфи и заимствованной из французского журнала «Revue Encyclopédique», имеются интересные высказывания о Стендале. Здесь он фигурирует под псевдонимом «М. В. – А. А.» как автор «Истории живописи в Италии» (книга появилась в 1817 году под этими инициалами[9]).

Критик сопоставляет три сочинения на эту тему: «Опыт об истории живописи в Италии» графа Г. В. Орлова, изданный на французском языке, многотомный труд итальянского аббата Луиджи Ланци и книгу Стендаля. Он отмечает разнородные познания французского писателя, который «хочет судить не только о превосходных произведениях Италии, но также об обстоятельствах, породивших оные, или имеющих некоторую связь с их существованием».

Достоинство сочинения Стендаля состоит, по мнению итальянского критика, «в представлении то с великой оригинальностью начертанных картин, то остроумных критических или исторических замечаний», которые, на его взгляд, не всегда бывают на своем месте, но всегда содержат в себе нечто занимательное для читателей.

Можно предполагать, что этот сборник статей заинтересовал литераторов пушкинского круга, если не самого Пушкина. П. А. Вяземский, например, внимательно следил за иностранной периодикой, особенно за журналом «Revue Encyclopédique», одним из лучших периодических изданий этого времени.

Вяземский активно сотрудничал с издателем «Московского Телеграфа» Н. А. Полевым. Он предоставлял этому журналу не только свои собственные сочинения, но и ценную информацию о зарубежных новинках, прежде всего – французских.

Может быть, Вяземский в какой-то мере способствовал и составлению вышеупомянутого сборника. Что же касается статьи Сальфи, то ее публикация в Москве в это время могла восприниматься как дань уважения к графу Г. В. Орлову, умершему в июне 1826 года. Как и другие, Вяземский подозревал, что граф Орлов сам не писал свои книги, а «за деньги покупал звание автора». Однако, узнав о его смерти, Вяземский сочувственно отозвался о нем в письмах к А. И. Тургеневу и Н. А. Муханову[10].

Как бы то ни было, но благодаря публикации статьи Ф. Сальфи русские читатели узнали об оригинальном сочинении Стендаля, хотя оно и вышло под другим псевдонимом.

В 1827 году в «Московском Телеграфе» под заглавием «Письма англичанина из Парижа» были напечатаны без указания автора отрывки из «Английских писем» Стендаля[11]. (В 20-х годах писатель сотрудничал в английских журналах, где его корреспонденции появлялись анонимно или под псевдонимами. Нередко французские журналы сразу же переводили эти статьи или издавали их по тексту оригинала, полученному от самого автора.)

В примечании издателя «Московского Телеграфа» говорится: «Беглые, но весьма остроумные замечания сии о парижских обществах и новейшей французской литературе были помещены в последних номерах New Monthly Magazine, 1826 года. Показывая образ суждения англичан о литературе и светской жизни нынешних французов, для русских читателей, почти во всех отношениях, они имеют цену любопытной новости».

Хотя здесь и упомянут английский ежемесячник, статья была переведена из парижского журнала «Revue Britannique», где указан английский источник[12].

«Письма англичанина из Парижа» представляют собой своеобразную хронику французской жизни и касаются самых различных тем: искусства, литературы, науки, политики, светской и придворной жизни. Автор рассказывает о событиях то с глубокой серьезностью, то с иронией и насмешкой, но всегда сохраняя интонацию непринужденной беседы с читателем и постоянно проявляя свои взгляды, свое отношение к данному вопросу.

Письмо-хроника было в это время довольно популярным жанром и в русской печати. Под видом «Писем из Парижа» в «Московском Телеграфе» (1826–1827 гг.) печатались статьи П. А. Вяземского о событиях французской литературной и общественной жизни. Начиная с 20-х годов в русских журналах появлялись корреспонденции А. И. Тургенева из Франции, Германии и других стран, отличавшиеся разнообразным содержанием и блестящим изложением. Эти статьи перекликаются с «Письмами англичанина из Парижа» не только по жанру, но и по своей тематике. Это вполне естественно: темы, затронутые в статьях Стендаля, волновали умы не только во Франции, но и в России.

Со страниц русских журналов долгое время также не сходили споры о романтизме и классицизме, и в этом свете читателей «Московского Телеграфа», представлявшего новое направление в литературе и критике, могли, без сомнения, заинтересовать рассуждения Стендаля о причинах успеха английского актера Кука в Париже. Этот актер выступал здесь в романтической пьесе, весьма посредственной, но тем не менее нанесшей «решительный удар» приверженцам отживших литературных традиций. Стендаль отмечает перелом, который произошел в последние годы в общественном мнении. Французская Академия, считающая себя законодателем литературы, управляет лишь «небольшим числом писателей бесталантных».