Невероятный русский - Аксенова Мария Дмитриевна Страница 17

У гениев и окказионализмы гениальные. Однако и мы, простые смертные, нет-нет да и выдадим какое-нибудь словечко.

Лучше других творят слова дети. Если есть мамонт, то должен быть и «папонт». Логично? Логично! Одна маленькая девочка на вопрос мамы, откуда у неё сливы (а висели они во дворе высоко на дереве), сказала: «Мне дядя-проходимец сорвал». Проходил и мимо — всё в одном слове.

Сколько денег и сил потрачено, чтобы милиционера переделать в полицейского. А дети уже давно всё придумали — «улиционер». В метро — «толпучка», на стройке — «песковатор». Всё на своих местах.

Если, став взрослыми, вы сумели сохранить в себе ребёнка, то наверняка придумываете новые весёлые слова!

Неологизмы Серебряного века

Особенно богата неологизмами поэзия начала XX века — Серебряного века русской поэзии.

Хлёсткое, бьющее наотмашь слово «бездарь» первым употребил Игорь Северянин.

Мы часто чувствуем себя «изнемождёнными» только из-за Велимира Хлебникова. Он придумал это слово!

А планов громадьё мы строим с подачи Владимира Маяковского.

Вот неологизмы, которые созвучны самому названию «Серебряный век».

Сергей Есенин подарил нам слово «среброзвонный»:

Колокольчик среброзвонный, Ты поешь? Иль сердцу снится? Свет от розовой иконы На златых моих ресницах…

Марина Цветаева открыла, что петь может быть не только приятно или легко, но и «серебряно»:

Серебряный клич — звОнок. Серебряно мне — петь! Мой выкормыш! Лебедёнок! Хорошо ли тебе лететь?

Ряд «серебряных» слов пополнил и Александр Блок:

«Иду, и холодеют росы, и серебрятся о тебе».

Яркий пример произведения, наполненного неологизмами, — «Стихи о советском паспорте» Владимира Маяковского.

…И вдруг, как будто ожогом, рот скривило господину. Это господин чиновник берёт мою краснокожую паспортину. Берёт — как бомбу, берёт — как ежа, как бритву обоюдоострую, берёт, как гремучую в 20 жал змею двухметроворостую… …С каким наслажденьем жандармской кастой я был бы исхлестан и распят за то, что в руках у меня молоткастый, серпастый советский паспорт.

Если милого узнаешь по походке, то поэта — по окказионализмам (индивидуально-авторским неологизмам)!

…Все звезды мира и все планеты Жемчужу гордо в свои сонеты…

«Жемчужить» мог только Игорь Северянин.

Приведу в пример также строфу из стихотворения О. Мандельштама «Чернозём», содержащую лексический окказионализм:

…Как на лемех приятен жирный пласт, Как степь лежит в апрельском провороте! Ну, здравствуй, чернозём: будь мужествен, глазаст… Черноречивое молчание в работе.

«Красный цвет зареет издали» (Александр Блок). «Синеет небо, далеет Нарва» (Игорь Северянин). «Глаза её звездились» (Константин Федин).

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

А это произведение поэта Серебряного века Петра Ивановича Евдо́шенко содержит сразу 7 окказионализмов. Стихотворение называется «Причудливые лики». Обратите внимание и насладитесь звуковой линией стиха: в каждом слове есть буква «л».

Хрустальных люстр сияльное слиянье. Ленивый всплеск усталаго рояля. Ласкающий контральт виолончели… Сцеплённость пленных взглядов и желаний. Менливая изломность линий зала. Причудливая многоликость цели. Блудливый блеск улыбных бриллиантов В плену у тел на стеблях белых пальцев. Волнливых слов летучая целуйность… Приливов, взлётов, гибелей гирлянды. И бледных мыслей, за́клятых скитальцев, Ползуче-золотая лучеструйность.

Стихотворение очень характерно для начала XX века, тогда поэты именно так работали с тканью языка.

Великий философ Иммануил Кант писал: «Из всех искусств первое место удерживает за собой поэзия».

Учёные доказали, что заучивать стихи наизусть полезно не только для развития вкуса, но и для тренировки мозга. Чем больше мы запоминаем нового, тем больше наш мозг развивает способность думать быстро и продуктивно!

Язык А. П. Чехова

Любой филолог нам скажет, что язык по своей природе консервативен и неохотно впускает в себя новые слова. Но гениям русской литературы порой становилось тесно в границах дозволенного, и они дерзко наделяли язык своих героев новыми словами и выражениями.

Предлагаю открыть томик Антона Павловича Чехова.

Самый интеллигентный, тактичный и скромный классик русской литературы был и самым большим шутником. Искромётная фантазия Чехова в стремлении разрушить языковой шаблон неистощима.

Как весело и ловко он обращался с суффиксами! И привычные слова вдруг приобретали новые яркие оттенки. «Ерундишка» — это уж совсем что-то никчёмное, это гораздо точнее, чем «ерунда»! А знаменитое чеховское «чепухенция»? Ещё лучше! И удивительное дело, вроде и «припечатал» Антон Павлович словом, а не грубо, не обидно, улыбчиво. «Спасибище»… Прочитаешь такое и сразу понимаешь силу чувства благодарности. Не просто «стихи», а «стишины»! Видимо, тот, кого писатель наградил этим словом, начертал нечто величественное.

А как вам понравится выражение «мантифолия с уксусом»? Филологи с ног сбились в поиске этимологии этой самой «мантифолии».

В рассказе «Оратор» некто Поплавский уговаривает своего приятеля Запойкина произнести на похоронах речь: «Поедем, душа! Разведи там на могиле какую-нибудь мантифолию поцицеронистей, а уж какое спасибо получишь!»

Понятно, что «мантифолия» — это витиеватая речь. Ну а уж когда она «с уксусом», то это вообще что-то непредсказуемое!

Кстати, Антон Павлович был чрезвычайно требователен к себе и порой называл «мантифолией» и «канифолью с уксусом» написанное им самим.

Чехов был мастером каламбура и пародии. Скажем, его раздражали общепринятые пафосные обращения. Высмеивая их, он изобретал свои: «ваше великолепие», «ваше вдовство», «ваше целомудрие»…