Мария Аполлова - Specific English. Грамматические трудности перевода Страница 2

Не handed a cup of coffee to me. Он передал мне чашку кофе.

The nurse brought a bandage for him. Медсестра принесла для него бинт.

Здесь логическая последовательность английского предложения проявляется четко и бесспорно. Исключением являются построения, в которых сразу после сказуемого, до прямого дополнения, ставится косвенное дополнение без предлога.

I gave the student a book. Я дал студенту книгу.

Но и это исключение, если разобраться в нем, имеет сугубо логическое основание. Косвенное дополнение без предлога всегда отвечает на вопрос дательного падежа: «кому? чему?» и тем самым обозначает адресат действия, как бы содеятеля. Следовательно, в английском предложении, до того как назвать предмет действия (прямое дополнение), указываются лица, связанные с действием: носитель действия (подлежащее) и адресат действия (косвенное дополнение без предлога), и только затем указывается предмет, которым эти лица манипулируют. Логическая обоснованность такого построения очевидна: здесь предмет действия выступает только как конкретизация действия, как предмет взаимодействия двух лиц, а потому называется после них обоих. Не случайно глаголы, употребляющиеся в таких предложениях, составляют особую группу глаголов (to give давать, to send посылать, to show показывать и т. п.), которые обозначают то или иное взаимодействие людей и ведут за собой дополнение, отвечающее на вопрос «кому?».

Что касается косвенных дополнений с предлогами, следующих за прямым дополнением, то недостаточно отметить, что они занимают такое место потому, что являются косвенными. Косвенные дополнения с предлогами являются теми самыми дополнениями, которые близки по смыслу к обстоятельствам. Например:

Не received a letter from his father. Он получил письмо от отца.

She lives with her parents. Она живет со своими родителями.

She pulled me by the arm. Она потянула меня за руку.

Не died of fever. Он умер от лихорадки.

«Обстоятельственный» оттенок в этих предложных дополнениях проявляется с различной степенью очевидности, но он присутствует несомненно. Теперь понятно, почему косвенное дополнение с предлогом стоит после прямого дополнения и на рубеже с обстоятельствами. Оно и внутренне примыкает к последним. Лицо, к которому обращено действие (адресат действия), также может быть выражено, помимо косвенного беспредложного дополнения, дополнением с предлогом. В этом случае такое дополнение будет опять-таки стоять после прямого дополнения: I gave the book to the student.

Очевидно, что здесь действует и формальная логическая последовательность в употреблении грамматических форм, и то, что предлог придает дополнению, выражающему адресат, уже обстоятельственный оттенок направленности действия.

При таком подходе мы можем со всей определенностью говорить и о расположении различных видов обстоятельств. Выше мы уже отмечали, что обстоятельство имеет как бы два полюса (предметный и качественный), и с этой точки зрения виды обстоятельств располагаются примерно в такой последовательности: обстоятельство места, обстоятельство времени и обстоятельство образа действия. Именно в таком порядке располагаются виды обстоятельств и в предложении. Сразу за дополнением ставится обстоятельство места. Оно в своей предметности ближе всего к дополнению. За обстоятельством места следует обстоятельство времени.

Не returned from Cuba a fortnight ago. Он вернулся с Кубы две недели назад.

Если передвижение обстоятельств времени и места с «положенного» им места является нарушением правила и вызывается теми или иными дополнительными условиями (см. раздел «Обстоятельство»), то иначе обстоит дело с обстоятельством образа действия. Будучи фактически определением действия, такие обстоятельства, подобно определению, могут оказаться почти в любом месте предложения: в начале, в середине и в конце его.

Итак, в английском языке логическая последовательность речи проявляется едва ли не абсолютно, и даже внешние отклонения от нее имеют логическое же основание. Вот почему в английском предложении порядок слов выявляет их логико-синтаксические функций (подлежащее, сказуемое и т. д.), а в русском – их коммуникативную нагрузку (от известного к неизвестному). Сравните:

A girl was standing at the gate. У ворот стояла девушка.

В русском языке предложение, как правило, начинается с обстоятельства, т. е. с описания обстановки.

На моем столе стоит пишущая машинка.

Англичанин же сначала назовет предмет и только потом укажет на обстоятельства его существования.

There is a typewriter on my desk.

Из этих примеров ясно, что в русском предложении логическое ударение падает обычно на последнее слово, а в соответствующем английском предложении конструкция более формальна.

Эта «формализация» содержания особенно ясно проявляется в английском вопросительном предложении (простая перестановка подлежащего и сказуемого и привнесение вспомогательного глагола to do).

She is a teacher. Is she a teacher? He works hard. Does he work hard?

В русском языке в аналогичном случае действует только интонация. В английском же синтаксическая определенность вопроса приводит к «формализации» и самой интонации: она получает свой постоянный и явно подчиненный синтаксису рисунок.

Is Mary back?

Характерно, что эта специфическая вопросная форма, известная как форма общего вопроса, отличается от специальных вопросов, в которых сказуемое не стоит на первом месте, и порядок членов предложения приближается тем самым к повествовательному.

Where is Tom?

Who is there?

Здесь интонация повторяет интонацию повествовательного предложения.

Итак, мы можем сделать тот общий вывод, что в английском языке, языке аналитического строя, мы наблюдаем наиболее полное соответствие логических компонентов и синтаксических форм. В языках синтетических конкретный смысл слова, смысловое ударение довлеют над формально синтаксическими моментами, что ведет к гораздо большей внешней свободе синтаксических построений и к почти полному отсутствию формального закрепления места слова в предложении.

Элементы языка, взятые в отдельности (а значит, в морфологическом их значении), конечно, гораздо менее показательны с точки зрения отражения системы языка в целом, нежели те же элементы, включенные в предложение. Однако если брать морфологию в целом, то ее полное соответствие синтаксису, а значит, характерным особенностям данной языковой системы, оказывается совершенно очевидным. Ведь синтаксис и морфология – это две стороны одного и того же языкового процесса. В этой связи можно сказать, что в синтетических языках отношения определяются внутри самого слова с помощью флексий, поэтому это соотнесенное уже с другими членами предложения слово и может стоять почти в любом месте предложения. Аналитизм же в развитии языка выражается как рост удельного веса синтаксических канонов, закрепление за словом определенного места в предложении и вместе с тем как стирание теряющих свою непосредственную необходимость морфологических признаков слова.

Утрата склонения и спряжения произошла, очевидно, в силу возрастания удельного веса синтаксиса и закрепления постоянного порядка слов, когда положение слова в предложении уже стало указателем его роли в логических смысловых связях и отношениях. В случае же если этого недостаточно, англичане прибегают к помощи нового элемента в структуре предложения, к предлогу, т. е. к элементу опять-таки синтаксическому, а не морфологическому. Предлоги при этом нередко имеют чисто грамматическое значение и на русский язык не переводятся. Например:

This is a great work of art. Это великое произведение искусства. (родительный падеж) Не wrote a letter to his friend. Он написал письмо другу. (дательный падеж) You don’t cut fish with a knife. Рыбу ножом не режут. (творительный падеж)

Сохранение формы 3-го лица единственного числа в спряжении глаголов и формы родительного падежа для выражения функции принадлежности требует своего исторического объяснения, что не входит в нашу задачу. Но мы должны подчеркнуть, что в данном случае мы имеем дело с такими рудиментами «морфологизма» в английском языке, которые только подтверждают правило, только оттеняют решительный и последовательный поворот этого языка к синтаксическому выражению основных смысловых отношений и к освобождению от морфологических средств их передачи.

С этой точки зрения многозначительной становится конверсия, столь характерная для английского языка. В конверсии мы, несомненно, снова наблюдаем преобладание синтаксиса над морфологией. В английском языке (как языке аналитическом) части речи не имеют такого четкого формального выражения, как в языках синтетических. В нем нет (да и не может быть после утраты спряжения и склонения) такой резкой противоположности между формами существительного и глагола, какая имеет место в русском языке. Иногда только твердый порядок слов позволяет определить, к каким частям речи относятся те или иные слова. Например: