Язык как средство идеологического воздействия (Сборник обзоров) - Юнус Дешериевич Дешериев Страница 2

В обзоре Т.Б. Крючковой преимущественное внимание уделено содержательному исследованию В. Шмидта «Язык и идеология». Как она отмечает, В. Шмидт четко и последовательно выявляет принципиальные различия между буржуазной и коммунистической языковой политикой, а также различия между языками этих политик.

В обзоре показаны достоинства трудов по проблемам языка и идеологии, языка политики А. Нойберта, Г. Клауса, С. Далльманн, Х. Коха и некоторых других авторов. Как видно из обзора Т.Б. Крючковой, лингвисты ГДР уделяют большое внимание анализу языка политики, исходя из идеологии и методологии марксизма-ленинизма.

В центре внимания обзора Е.Ф. Тарасова «Речевое воздействие: достижения и перспективы исследования» стоят вопросы речевого общения.

«Речевое воздействие, – пишет он, – это быстро расширяющаяся область исследований, цель которых – оптимизация процессов воздействия на человека при помощи речи. Эта область исследований – изучение ораторской речи, речевого воздействия оратора на аудиторию – имеет многовековую историю. И все же эту область исследований можно отнести к молодым, складывающимся на наших глазах дисциплинам» (с. 78).

Как отмечает автор обзора, исследования речевого воздействия ведутся под разными направлениями – это психология пропаганды, исследования средств массовой коммуникации, исследования ораторской речи, различные психологические теории мотивации поведения и, наконец, психолингвистика. Что же касается психолингвистики, то имеется в виду в первую очередь советская психолингвистика, занимающаяся теорией речевой деятельности, где исследования речевого воздействия ведутся в связи с изучением речевого общения.

По мнению Е.Ф. Тарасова, анализ изучения проблем речевого воздействия позволяет сделать два вывода. Во-первых, существует отчетливая тенденция смещения центра исследовательских интересов на проблемы массовой информации, на проблемы массового речевого воздействия. Во-вторых, техническая вооруженность массовой коммуникации в значительной мере исчерпала себя – в ближайшем будущем навряд ли возможно появление принципиально новых средств массовой информации, подобных периодической печати, радио, телевидению, кино. Как полагает Е.Ф. Тарасов, эти два вывода следует учитывать при оценке достижений и определении перспектив исследования в области речевого воздействия.

В содержательном обзоре Е.Ф. Тарасова, может быть, следовало бы уделить больше внимания конкретному анализу трудов отдельных ученых и вопросам речевого воздействия в идеологической борьбе.

В специальной литературе представлены разные точки зрения по вопросу о стереотипах и стереотипизации. Обстоятельному критическому рассмотрению этих концепций посвящен обзор В.А. Рыжкова и Ю.А. Сорокина «Стереотипизация как метод воздействия на аудиторию». Они полагают, что

«наиболее унифицирующим воздействием характеризуются газетно-журнальные издания, на страницах которых читатель сталкивается с определенным набором социально-санкционированных стереотипов» (с. 98).

Авторы отмечают, что термин «стереотип» был введен в социальную психологию У. Липпманом в 20-х годах XX в. для обозначения устойчивых стандартизованных представлений и мнений, эталонов поведения и идеологических норм. По мнению В.А. Рыжкова и Ю.А. Сорокина, в нашей стране термин «стереотип» был введен в научный оборот, по-видимому И.П. Павловым, использовавшим этот термин в составе словосочетания «динамический стереотип».

По словам У. Липпмана, являясь «гносеологическими конспектами», стереотипы, как правило, фиксируют внимание человека на той или иной возникающей при обобщении коннотации, на социально-идеологических оценках, отражающих и выражающих интересы определенной социальной группы.

«Стереотипизация мыслительного процесса, – продолжают они, – происходит наиболее эффективно в ходе воспитания и образования, когда та или иная установившаяся в социуме система взглядов усваивается индивидом бессознательно» (с. 99).

В литературе представлено и другое мнение. Как отметил А.А. Леонтьев, ссылаясь на мнение В.Г. Костомарова, употребление стереотипов не означает стереотипизации. Их роль может и должна быть ограничена, именно так обстоит дело, например, в коммунистической прессе.

В обзоре охарактеризованы взгляды У. Липпмана, Н. Шоенфельда, Ф. Мерилла и X. Элдриджа, К. Янгу, Т.Д. Ласуэлла, Н.Р. Котена, И.Е. Робинсона, Г.X. Краусса и др.

В капиталистическом мире США играют ведущую роль почти во всех видах массовой коммуникации. Обстоятельная характеристика проблемы языка в сферах массовой коммуникации в Соединенных Штатах Америки дается в обзоре С.И. Тресковой «Язык и массовая коммуникация в США».

В истории развития массовой коммуникации в США автор отмечает три периода:

1. Период активизации научного интереса к данной проблеме. Работы этого периода в основном носят описательный характер и приходятся на время возникновения устных видов массовой коммуникации (в США: радио – 20-е и телевидение – 30-е годы нашего столетия).

2. Второй период (40 – 50-е годы) связан с пересмотром концепции «свободы прессы» и заменой ее концепцией «ответственности всех видов массовой коммуникации» в американской журналистике. Соответственно происходит пересмотр теории социологии массовой коммуникации в США.

3. Третий период характеризуется тенденцией к обобщению и попыткам построить единую самостоятельную теорию с привлечением данных технических и гуманитарных наук. Именно на этом этапе, тесно связанном с проблемами современности, особенно очевидно проявляется идеологическая направленность и методологическая узость исследований массовой коммуникации в США.

Заслуживает внимания и тот отмеченный С.И. Тресковой факт, что в США выпускается небольшое число периодических изданий для представителей отдельных национальных (этнических) групп. Существует также вещание на некоторых языках для населения страны. Однако проблема функционирования других (кроме английского) языков в США не ставится и не рассматривается. Соответственно не ведется изучение социально-национального состава аудитории и проблем двуязычия в сфере массовой коммуникации. Вместо этого поднимается вопрос о «языковой лояльности» и о «языковом сохранении» (с. 199).

Лингвистическое направление в японском языкознании под общим названием «языковое существование» привлекает внимание языковедов многих стран. Вместе с тем представляет значительный интерес и опыт японских языковедов в области разработки проблем языка массовой коммуникации в Японии. Эти проблемы разносторонне освещены в обзоре С.В. Неверова «Язык как средство убеждения и воздействия в общественно-языковой практике современной Японии». Как видно из данного обзора, основные направления действия массовой информации, выявляемые современными японскими филологами, это:

«а) дать информацию желательного направления;

б) развлечь;

в) обеспечить достижение политических целей;

г) решить экономические задачи общества» (с. 210).

При всем своеобразии общественно-языковой практики Японии и здесь обнаруживаются типологически общие явления в функционирования и развитии массовой коммуникации, характерные и для других стран. Как убедительно показывает С.В. Неверов, в Японии массовая коммуникация стандартизует язык, уничтожив существовавшие преграды между локальными и социальными коллективами. В Японии массовая коммуникация сама является продуктом стандартизации многих сторон социальной жизни общества. Массовая коммуникация, как и во многих других странах, нивелирует определенные пласты употребляемой в ней лексики, а также нивелирует разницу в словоупотреблении разных поколений и т.д. Однотипной для многих стран мира является и выделенная С.В. Неверовым проблема, получившая в Японии наименование «загрязнение среды информацией» (дзёхō-кōгай) и связанная с «огромным потоком речевой нагрузки, который обрушивают на человека современное общество и органы массовой информации» (там же). Сюда же относится и характерный