Всему свое место. Необыкновенная история алфавитного порядка - Джудит Фландерс Страница 23

В отличие от ученых бенедиктинцев, чей устав гарантировал для всех насельников общины наличие книг и времени для их изучения, многие члены новых орденов набирались из относительно необразованных людей, которые могли иметь самое примитивное представление о богословском учении и еще меньше знать о многочисленных комментариях и толкованиях отцов церкви, написанных в предшествующие века. Такие труды, как «Сентенции» Петра Ломбардского, и были, в сущности, предназначены для восполнения пробелов в знаниях. Например, доминиканцы, используя «Сентенции» в качестве руководства, разработали формулу для написания проповеди, которая основывалась на подробном разборе каждого вопроса и предложения: их смысл должен был объясняться и подтверждаться цитатами (в порядке убывания значимости) из Библии, из произведений отцов церкви и, наконец, из других богословских сочинений.

С ростом влияния новых орденов и численности странствующих проповедников порядок «Сентенций» потребовалось изменить, чтобы упростить использование книги. Это привело к появлению совершенно нового жанра справочников для проповедников, называемых дистинкциями (distinctiones), что означает «различия» или «разделения», поскольку они «различали», то есть анализировали, переносное, метафорическое использование библейских слов и выражений. В таких справочниках сперва ключевые слова разделялись на классы: глаголы, абстрактные или конкретные существительные и т. д., затем следовало объяснение их метафорического или символического значения. Одно из руководств содержало такое наставление: «Если кто-то намеревается написать проповедь, он должен взять за основу какой-нибудь отрывок из Священного Писания… затем рассмотреть, сколько ключевых слов содержится в этом отрывке». Отыскивая затем каждое ключевое слово в справочнике, проповедник мог составить проповедь, используя сведения, которые автор дистинкций заранее подготовил для читателей[183].

В одной дистинкции, например, разбирались библейские метафоры и символы, связанные со словом «лошадь». Если проповедь была посвящена самому искусству проповеди, то проповеднику предлагалась цитата из Книги Иова: «Ты ли дал коню силу и облек его шею гривою?», сопровождаемая комментарием Григория Великого, сравнившего лошадь с проповедником, который находит силы, чтобы справиться с собственными пороками, прежде чем проповедовать другим. Если темой проповеди была мирская суета, проповедника отсылали к Книге Екклесиаста: «Я видел людей, которые должны быть слугами, верхом на лошадях, в то время как те, кто должны быть властителями, шли пешком рядом с ними»; он мог также предупредить об опасностях, которые скрывает бессмысленная и глупая роскошь, цитируя 32-й псалом: «Не будь как конь или мул, что разумом обделен», а цитата из Книги Бытия подходила для проповеди о безрассудстве современного мира: «Дан будет змеем на дороге, Аспидом на пути, уязвляющим ногу коня, так что всадник его упадет назад»[184].

Петр Ломбардский утверждал, что «Сентенции» были составлены в помощь проповедникам, чтобы тем «не приходилось пролистывать множество томов: краткость [этого сочинения] позволяла читателю без усилий найти то, что он ищет»[185]. Раньше чтение и понимание были медленным и трудоемким процессом, в который вкладывалось не меньше труда, чем в конечный результат. Ломбард обещал поиск без усилий, что по сей день остается целью всех справочников. Как отмечают современные исследователи, «Сентенции» были первой в истории книгой, написанной не ради самой себя, но для того, чтобы дать возможность читателям найти ценный материал в других книгах: таково современное определение справочника[186].

Новый жанр переживал расцвет. С конца 1180-х гг. до 1200 г. было составлено не меньше пяти крупных собраний дистинкций, каждое из которых включало до 1500 библейских терминов и не менее полудюжины значений для каждого из них, притом что некоторые удостаивались более дюжины истолкований[187]. Поначалу в большинстве дистинкций термины располагались в порядке их упоминания в Библии, тогда как незначительное число сборников использовало «рациональное» расположение – по темам или предметам. Однако их вскоре потеснили справочники, приводившие ключевые слова в алфавитном порядке. Это стало настолько естественным как для авторов, так и для читателей, что в ближайшее время новые, упорядоченные по алфавиту списки стали добавляться к более ранним справочникам, чтобы позволить читателям, как сказано в одном предисловии, «без труда найти то, что они ищут, в соответствии с новым методом – алфавитным расположением»[188]. К 1214 г. алфавитный порядок так прочно был связан с жанром дистинкций, что один из справочников озаглавили «Алфавит для искусства проповеди» (Alphabetum in artem sermoncinandi).

Винсент из Бове выстроил свою знаменитую энциклопедию не в алфавитном порядке, хотя сознавал его значимость и был заинтересован в составлении инструментов поиска. В 1244 г., приближаясь к завершению своего труда, он писал Людовику IX, королю Франции и основателю монастыря Ройомон, монахом которого был Винсент: «Я позабочусь о том, чтобы для Вас переписали остальную часть работы, после тщательного исправления и уточнения текста и добавления к нему конкордансов»[189]. Таким образом, Винсент предлагал королю новинку: конкорданс, или алфавитный указатель, к Библии.

Для составления указателя любого типа требуется прежде всего отметить каждое упоминание в тексте, а затем разработать метод идентификации их местоположения. Арабские цифры в эту эпоху уже появлялись в рукописях достаточно часто, но еще не использовались для нумерации страниц. Кроме того, как мы видели, в эпоху рукописей не существовало одинаковых копий. Без нумерации страниц и при отсутствии стандартного текста были возможны только два вида указателей: 1) составлявшиеся для конкретного манускрипта и 2) использовавшие специальную систему, с помощью которой они могли применяться для всех рукописей данного произведения[190].

Маргиналии (записи на полях) помогали составлению указателей первого типа. В раннюю эпоху составления указателей они редко выходили из-под пера автора или переписчика: почти всегда указателем занимался владелец рукописи – для собственных нужд и сообразно собственным интересам. Мы уже видели, что некоторые составители или авторы, вроде Ральфа де Дисето, добавляли на полях символы, чтобы легче находить материал. Несколько десятилетий спустя технология использования маргинальных обозначений была дополнена францисканцем Робертом Гроссетестом, епископом Линкольна (ок. 1175/1179–1253), который учился в Парижском университете, а затем преподавал богословие в Оксфорде[191]. Вместе со своим протеже и коллегой, францисканцем Адамом Маршем, Гроссетест составил таблицу из девяти частей, или дистинкций, охватывающую 440 тем, сгруппированных тематически, по категориям, каждая из которых была обозначена определенным символом. Среди символов были буквы греческого и латинского алфавитов, математические символы, знаки зодиака и многие другие, но их назначение в настоящее время неясно. Некоторые ученые полагают, что Гроссетест разместил соответствующие знаки на полях, создавая собственный предметный указатель в процессе чтения, так что символы позволяли ему впоследствии