Михаил Ахманов - Литературный талант. Как написать бестселлер Страница 28

Конец XIX – начало XX века, время социальных потрясений, когда тяга к стабильности особенно велика, можно считать расцветом утопического жанра, подарившего нам «Вести ниоткуда» Уильяма Морриса, романы Герберта Уэльса «Люди как боги», Вивиана Итина «Страна Гонгури», Александра Богданова «Красная звезда» и «Инженер Мэнни».

Затем тему продолжили советские, польские, чешские фантасты (Ян Вайсс «В стране наших внуков», Гуревич «Мы – из Солнечной системы», Мартынов «Гость из бездны» и другие), но прежде всего нужно упомянуть три утопии, созданные авторами самого крупного калибра: Ефремов «Туманность Андромеды», Стругацкие «Полдень, XXII век» и Станислав Лем «Магелланово облако». Все они базируются на внешнем интеллектуальном конфликте между бесконечностью Мироздания с ее загадками и тайнами и ограниченностью человеческих возможностей в данный момент.

Но заметно, что ефремовская антиутопия «Час Быка» ярче и интереснее «Туманности Андромеды», и то же самое можно сказать о Стругацких, сравнивая «Полдень, XXII век» с «Трудно быть богом» и «Обитаемым островом». Что до «Магелланова облака», то это отнюдь не лучший роман Лема. Данные примеры дают намек: для большинства сочинений годятся лишь конфликты, построенные на остром столкновении интересов и борьбе. Особенно если причиной борьбы является расследование некой тайны, связанной с преступным умыслом, интригами и прочими коллизиями того же сорта.

Гармония

Гармония, как определяют данный термин словари, есть стройная согласованность частей, соразмерность деталей, слагающих единое целое. Попробуем применить это понятие к литературному произведению и зададимся вопросом: что значит его гармоничность? Любое произведение – сложная структура, состоящая из эпизодов, глав, иногда – из крупных частей и даже томов, но это чисто внешнее описание; внутренняя же суть касается идеи, сюжета, динамики, персонажей, языка, оригинальности в разрешении конфликтов и всего остального, что связано с содержанием рассказа, повести, романа или многотомной эпопеи.

Начнем с внешней стороны. Главы, основной элемент, слагающий крупное произведение, должны быть соразмерными, и то же самое можно сказать об эпизодах в рассказе. В дальнейшем я буду для определенности говорить о главах, объем которых обычно составляет 10–15 книжных страниц (20–30 тыс. зн.). Если произведение структурировано таким образом, то отклонения от среднего в размерах глав не должны превышать 30 %: самая короткая глава – 7 страниц, самая длинная – 20. Это примерные ориентиры, допускающие изменения: главы в 5–6 и 22–25 страниц хоть и будут выделяться в рассматриваемой структуре, однако их можно считать приемлемыми. Но если в главе 40–50 страниц, ее стоит либо сократить, либо разделить на две.

Причины появления столь объемной главы могут быть разными. Например, эта глава очень важная, а остальные не столь важны, и потому они короче. Эта причина не принимается: главы «не столь важные» надо попросту выбрасывать из текста. Важны все главы, и потому обозначим ситуацию иначе: эта длинная глава важнее других, потому что в ней содержится кульминация, и этот апофеоз событий нужно подготовить.

Такой подход я считаю ошибочным. Кульминация – нечто динамичное, резкое, быстрое, неожиданное, и ее лучше дать в короткой главе, а предшествующие события (подготовку) вынести в отдельный фрагмент текста.

Другая причина большого объема – долгий диалог с различными отступлениями, когда герои размышляют над сказанным, анализируют его про себя во внутреннем монологе. Следует хорошо подумать, нужен ли такой длительный разговор, не станет ли он сюжетным просчетом, замедляющим действие. Еще одна причина (самая вероятная) – что в слишком большой главе содержится какое-то описание, либо слишком подробное и многословное (тогда его нужно сократить), либо неуместное в данный момент повествования (тогда его нужно убрать). Например, это может быть биография одного из героев, выложенная на двадцати страницах, чего делать ни в коем случае не следует.

Обратимся теперь к коротким главам. Как и в предыдущем случае, небольшой объем может зависеть от разных причин. Глава, как говорилось ранее, содержит описание группы событий (в частности, одного события), причем их совокупность локализована во времени. Короткая глава скорее всего посвящена одному событию: по логике повествования о нем требуется рассказать отдельно.

Иногда короткие главы бывают ударными – это означает, что некое динамичное событие описывается в них в особом стиле, энергичными «рублеными» фразами, подчеркивающими стремительность действия.

Таковы внезапное нападение и быстротечная схватка, важное решение героя, принятое неожиданно, и другие ситуации, связанные с резким поворотом сюжета. Тогда малый объем оправдан, ибо он подчеркивает высокую энергетику действия. Но если энергия отсутствует, если событие настолько обыденно, что рассказывать о нем подробнее нет нужды, такую главу лучше исключить. Почти наверняка описанное в ней уложится в небольшой эпизод, отнесенный к другой главе.

«Сага о Форсайтах» демонстрирует удивительную соразмерность, и в качестве примера я укажу объемы в книжных страницах первых 14 глав: 19, 16, 16, 11, 6, 10, 8, 9, 10, 9, 8, 11, 11, 16. Первая глава несколько больше других, так как в ней вводится много персонажей, затем идут главы от 6–8 до 11 страниц, в отдельных случаях до 16. Разумеется, к сказанному мной о внешней гармонии не следует относиться как к догме; в конце концов, главы должны иметь тот объем, который определяется сюжетом. Исключения возможны, но книга не может состоять из одних исключений, из глав размером от 5 до 50 страниц.

Еще более важной кажется мне внутренняя гармония, то есть сбалансированность идей, тем, событий, затронутых в произведении. Труд писателя нередко сравнивают с работой кулинара, и словосочетание «писательская кухня» стало расхожим выражением. В этом заключен глубокий смысл. Представьте, что вы готовите борщ: вы должны положить в кастрюлю основные продукты, мясо и различные овощи, добавить в нужный момент соль, зелень и пряности, перец, лавровый лист и так далее, варить блюдо определенный срок и подать его на стол, заправив сметаной.

Если вы умелый повар, то добьетесь гармонии вкуса, и ваш борщ съедят с удовольствием, а если нет, выбросят на помойку.

Теперь обратимся к вашему повествованию. В нем имеется «основной продукт» – диалоги и монологи, описания событий, действий, героев, пейзажей и обстановки, и все это «мясо и овощи» романа или рассказа. Однако еще нужны различные приправы: жгучие – эротические и боевые сцены, моменты обострения конфликта; острые – юмор, искрометные диалоги, забавные словечки; мягкие – раздумья героя, комментарии автора, придающие сочинению привкус философичности и глубины. Все это должно быть сбалансировано; переложишь того или другого, и получится либо сплошной стеб, либо кровавая рубиловка, постельный трах или что-то нудное, тоскливо-поучительное, вгоняющее в сон. Куда понесет читатель такое блюдо? В лучшем случае в лавку «старой книги».

Очень трудно говорить о понятии внутренней гармонии, ибо тут не имеется четких рецептов, и все зависит от таланта, характера и умонастроения автора. Обычно ощущение гармоничности возникает при чтении чужих произведений, столь великолепных, что к ним обращаешься снова и снова на протяжении многих лет. Для меня такими образцами стали «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» Ильфа и Петрова, «Остров сокровищ» Стивенсона, «Трудно быть богом» Стругацких, «Жестокий век» Исая Калашникова и некоторые новеллы О. Генри, Грина и Цвейга. Но вы, конечно, можете сделать свой выбор.

Глава10. Тайна и острые сцены

В настоящей прозе или поэзии всегда останется некий элемент – или уровень, – неуловимый для рационального критического анализа.

Тайна

В этой главе мы поговорим о таких элементах, как тайна и острые сцены. Я объединил их недаром; если в произведении идет речь о чем-то таинственном, острые сцены почти неизбежны. Конфликт, связанный с тайной, обладает тем свойством, что его нередко разрешают с оружием в руках.

Итак, о тайне. Она не обязательна, но ввести ее, как я уже упоминал, значит украсить роман или рассказ. Злодейский умысел и тайна преступления, загадочное происшествие, путешествие с целью раскрыть тайну, тайна сокровищ, тайна изобретения, государственные и семейные тайны, тайны прошлого и тайны человеческой души – все это способно привлечь и удержать читательский интерес. Таинственный сюжет обладает мощной притягательной силой.

Придумать тайну не составляет труда, особенно если она органично связана с сюжетом и является одним из главных планов повествования.

Как правило, в детективах тайна – непременный элемент, она частая гостья в приключенческих и мистических романах; серьезная проза, исторические сочинения, фантастика и любовный роман тоже не пренебрегают тайной.