Современная идеологическая борьба и проблемы языка - Юнус Дешериевич Дешериев Страница 28

Ожесточенная идеологическая борьба о путях формирования и развития нового литературного языка развернулась на страницах армянской периодики первой половины XIX в. На начальных этапах формирования нового литературного языка платформа его сторонников – демократически настроенных слоев общества – отражала идею о необходимости расширить функции нового языка за счет мертвого, хотя и высокоразвитого и престижного древнеармянского языка, который функционировал как язык письменно-литературный в сфере науки, делопроизводства, обучения, церковной службы и др.

Несколько позже в центре внимания передовой общественности стоял уже вопрос о степени участия структурных единиц диалектов и древнеписьменного языка в формировании строя и норм нового языка. Клерикально-консервативное направление требовало развития нового языка на основе широкого использования элементов древнеармянского языка. Напротив, либерально-буржуазное направление полагало, что язык следует развивать как на основе строевых и лексических элементов грабара, так и с использованием особенностей европейских языков. Представители демократического направления в свою очередь стремились развивать язык с максимальным использованием особенностей диалектов и частично тюркско-персидских заимствований [Джаукян, 1956, 96]. Они были сторонниками демократизации нового языка, максимального его насыщения элементами народной речи.

В донациональный период развития литературный язык носил элитарный характер, был социально ограничен и функционировал преимущественно в письменно-литературной форме.

Все более и более возрастающая тенденция обработки языка в сторону увеличения в нем строевых и лексических элементов, заимствованных из обиходно-разговорного языка, а также из диалектов с целью приблизить литературный язык к народному, сделать его понятным для более широкого в социальном отношении круга людей, была необходима в интересах развивающейся буржуазии.

Процессы сознательной демократизации литературных языков известны многим народам и сопровождают эволюцию этих языков.

Демократизация русского языка в творчестве писателей XVIII в. выражалась прежде всего в использовании просторечных форм, в частичном отказе от излишних славянизмов. В литературном языке наблюдалось повсеместное смешение разнородных элементов, опрощение форм, смешение «высокого» и «низкого» стилей. Просторечная лексика проникала в литературный язык в значительной степени благодаря сатирическим журналам, издаваемым, в частности, Н.И. Новиковым («Трутень», «Живописец» и др.). В них широкое употребление находили народные пословицы и поговорки, афоризмы, просторечные выражения, которыми наделялись чаще всего отрицательные персонажи.

В демократизации литературного языка была заинтересована и сыграла большую роль прежде всего периодика, являвшаяся основным глашатаем идеологической платформы общества, она должна была уметь говорить с каждым в отдельности в доступной для него форме, оставаясь вместе с тем в языковых рамках, накладываемых особенностями предмета сообщения и общепринятых языковых норм. Периодика, чтобы влиять, должна была уметь говорить со всеми и обо всем и потому нуждалась в языке доступном и общепонятном. Именно в связи с этим в процессах демократизации литературного языка периодика всегда принимала самое активное участие [Туманян, 1977]. Стремление сделать язык предельно близким к народному отмечалось на протяжении всей истории развития подавляющего большинства литературных языков.

Одним из проявлений вмешательства в структуру языка со стороны общества может служить лингвистический пуризм, который является оборотной стороной медали в процессах демократизации в истории многих литературных языков. Представители этого направления имели определенную идеологическую позицию и свою платформу: пуристические тенденции являлись чаще всего ответной реакцией на чрезмерную засоренность языка иностранными заимствованиями, протестом против засилья чужого языка, стремлением поднять престиж и значение родного языка, сделать его ближе, доступнее народу. Иное дело, что в своем стремлении очистить родной язык от «иностранщины» пуристы впадали в другую крайность – изгоняли из языка уже давно вписавшиеся в его рамки и ставшие необходимым элементом различные термины, фразеологические кальки, заимствования и т.д.

Широко известное и достаточно распространенное в различных языках явление пуризма тесным образом связано с языковой идеологией и с языковой политикой, которая является частью общей политики на уровне государства или определенных общественно-политических течений в границах государств.

Пуризм имеет разные формы проявления. Особенно остро пуристические тенденции внутри общественных течений наблюдались в период вступления буржуазии на историческую арену, в процессе пробуждения национального самосознания и независимости. Пуристы, являясь представителями более передовой части общества, стремились распространить идеи независимости также и на язык и его внутриструктурную организацию.

В истории развития и формирования ряда литературных языков Европы (да и не только Европы) пуристы сыграли положительную роль.

Четко выраженный идеологический характер пуризма можно проследить на истории западноармянского литературного языка, который сформировался на базе константинопольского диалекта армянского языка и в настоящее время является языком подавляющего большинства армян, проживающих в зарубежных армянских колониях. (В Советской Армении функционирует восточноармянский литературный язык.)

Пуристические тенденции в языке западных армян особенно жесткие формы приняли в пределах Турции в связи с угрозой ассимиляции армянского языка турецким. По данным Р. Ачаряна, в армянской обиходно-разговорной речи было так много тюркизмов и арабизмов, что в ряде случаев язык был вполне понятен несведущему в нем носителю турецкого (см.: [Ачарян, 1951, 273]). Очищая армянский язык, пуристы заполняли образовавшиеся пустоты словами из арсенала древнеармянского языка. Однако в своем стремлении освободить язык от ненужных заимствований пуристы выбрасывали из языка вполне уместные и прижившиеся в нем чужие слова и термины, нередко заменяя их собственными неуклюжими изобретениями [Туманян, 1980, 160]. Вместе с тем многие из этих новообразований удержались в языке и употребляются в настоящее время вместо слов, имевших интернациональные корни, например вм. йод употребляется maniš, вм. кино – šaržankar, вм. телефон – калька heṙaxos, вм. термометр – калька ĵermačaph и т.д. [Там же].

Пуризм как определенная языковая политика, направленная на изменение внутренней структуры языка, основанная на идеологии и проводимая с конкретных идеологических позиций, наблюдался и в истории других языков, например французского, в который в течение многих лет активно проникали латинизмы. К XIV в. латинизмы шли во французский язык уже широким потоком в результате сознательного и преднамеренного их употребления такими переводчиками светских произведений, как Берсюир, Жак Бушо и особенно Оресм (см.: [Доза, 1956, 153]). Этому в значительной степени способствовало и то обстоятельство, что латынь была тогда еще живым языком, на котором говорило духовенство и интеллигенция. Еще больший размах это явление получило в эпоху Возрождения. Однако в период классического языка (XVII – XVIII вв.) отмечается отрицательное отношение к излишним латинизмам, которые стали изгоняться [Там же].

В целом же нельзя не согласиться с мнением Л.Б. Никольского, который полагает, что пуризм не может оградить язык от иноязычного влияния, он лишь преобразует его в завуалированной форме в материи национального языка [Никольский, 1970, 12].

·

Сфера и объем функционирования языка как объект активного вмешательства со стороны общества. Язык обладает рядом функций, среди которых наиболее важной является коммуникативно-экспрессивная. Выделяются также и другие функции языка – эстетическая, гносеологическая