Мария Сорокина - Учебник по лексикологии Страница 3

Почему человек способен моделировать проблемные ситуации и способы их решения, а собака не может сделать то же самое доступными ей знаковыми средствами? Потому что человеческий язык это не образная, а аналитическая знаковая система. Главным отличием рассматриваемого нами высказывания от собачьего рыка будет его внутренняя структурированность. Рассматриваемая артикуляторно-акустическая последовательность четко распадается на составные части, каждая из которых выступает в качестве элемента гипотетической ситуации. При этом ситуация не ИЗОБРАЖАЕТСЯ (рык как образ опасности для соперника), а МОДЕЛИРУЕТСЯ за счет членения свойств ситуации на стабильные комплексы. Так, в рассматриваемой нами последовательности есть элемент, который обозначает одушевленный субъект, идентифицируемый с человеком, произносящим эту последовательность – I. Рык собаки тоже является средством самоидентификации, но мы не можем сказать, что в нем есть элемент, моделирующий специфический объект – собаку как создателя данной знаковой последовательности. Далее, мы легко выделяем элемент, указывающий на то, что данная знаковая последовательность относится не к какой-то потребности, насущной для говорящего в момент произнесения, а относится к проблемной ситуации в будущем – will. Следующие элементы конкретизируют тип проблемы – be busy и уточняют период времени, который ограничивает актуальность моделируемой проблемной ситуации – all day tomorrow. Затем следуют элементы, включающие в проблемную ситуацию еще один субъект – Please try и определяют желательное для говорящего поведение данного субъекта – try not to bother me – в уже определенный период времени в будущем – then.

Обратим сразу внимание на то, что некоторые из выделенных элементов смоделированной ситуации подвергаются дальнейшему членению с точки зрения их роли в определении свойств данной проблемной ситуации. Be busy распадаются на элемент, обозначающий определенное состояние – busy, и на элемент, обеспечивающий отнесенность данного состояния ко времени – be. All day tomorrow делится на три элемента, каждый из которых по своему уточняет период длительности моделируемой проблемной ситуации. Tomorrow выделяет определенный день в соответствии с тем, как моделируется последовательность дней по отношению ко дню, когда осуществляется произнесение данной знаковой последовательности; day указывает на время суток в выделенном дне (ср. all night), а all определяет длительность проблемной ситуации в указанное время суток (ср. half the day). Please try делятся на элемент, обозначающий вежливое отношение ко второму субъекту – please, и на элемент, обозначающий побуждение второго субъекта к попытке определенного действия – try. Not включает в модель ситуации отрицательное отношение к чему-то. To уточняет значение отрицательного отношения, введенного not, указывая на то, что отрицательное отношение направлено на действие bother. Me обозначает субъект речи как возможную жертву действия bother, а then вновь подтверждает актуальность периода времени, когда данная проблема может возникнуть.

Мы видим, что данный знаковый сигнал, позволяющий человеку решить проблему, не связанную с конкретной ситуацией, в которой он находится, принципиально отличен от рыка собаки тем, что человек производит структурированные знаковые последовательности, которые обеспечивают возможность смоделировать проблемную ситуацию. Собака, пользующаяся образной знаковостью, способна через сигнал изобразить свое состояние и связанное с ним возможное развитие именно той ситуации, которая и обусловила появление данного состояния. Собака никогда не сможет попросить вас дать ей завтра корм на полчаса раньше обычного.

Человек обладает возможностью решать проблемы, относящиеся не только к его сиюминутному состоянию, благодаря тому, что производимые им сигналы состоят из элементов, позволяющих ему представить любую проблему, относящуюся к его опыту, как модель, в которой все признаки проблемной ситуации будут распределены между отдельными элементами, представляющими различного рода объекты и происходящие с ними изменения. В нашем примере к объектам можно отнести говорящего субъекта (I, me), а также обозначения периода времени (all day tomorrow, then). К знакам, обеспечивающим выражение изменений, происходящих с объектами, следует отнести глагольные сочетания will be busy; please try not to bother.

Итак, если знаковая система животных обладает образной природой и изображает определенные потребности животного, то знаковая система человека – язык – обусловливает его опыт моделями, в которых знаки систематизируют все свойства человеческого опыта, классифицируя их как объекты и изменения, происходящие с объектами.

Мы также увидели, что языковой сигнал, в отличие от сигналов животных, легко членится на компоненты, которые выступают в качестве носителей стабильного набора свойств опыта и которые легко идентифицируются как таковые.

Основная характеристика языкового сигнала, отличающая его от знаковых сигналов животных, заключается в том, что значение языкового сигнала состоит в представлении определенной потребности как ситуационной модели, состоящей из объектов и изменений происходящих с данными объектами в процессе их взаимодействия. Для того, чтобы предупредить коллегу о том, что на следующий день он будет занят, гипотетический герой нашего примера формирует последовательность языковых знаков, которая позволяет ему представить модель своего состояния на следующий день и выразить пожелание своему коллеге.

То, что невозможно для собаки, оказывается возможным для человека за счет того, что языковой сигнал состоит из элементов особого рода, значение которых организовано таким образом, что человек способен преодолеть ограниченность знаков-образов типа рыка, шипа, урчания, виляния хвостом и т. д. и осуществлять с помощью знаков не просто изображение своих насущных в данный момент потребностей, но создавать модели своих потребностей и способов их удовлетворения. Данные элементы, позволяющие человеку моделировать свой опыт, мы и будем называть словами.

Разработка теории слова как знака связана с именами Ч. Пирса и Ф. Де Соссюра. Еще в конце XIX века Пирс дал следующее базовое определение знакового отношения вообще: “A sign, or representamen, is something which stands to somebody in some respect or capacity. It addresses somebody, that is, creates in the mind of that person an equivalent sign, or perhaps a more developed sign. That sign which it creates I call the interpretant of the first sign. The sign stands for something, its object. It stands for that object, not in all respects, but in reference to a sort of idea, which I have sometimes called the ground of the representamen” (Pierce 1940).

Следует отметить, что знаком, по терминологии Пирса «репрезентаменом», в человеческом языке могло быть и слово, и предложение, и знаковая последовательность любой степени сложности. Это отличает его взгляды от современной лингвистики, которая разработала более детальную и последовательную систему описания языковых знаков. Под «объектом» Пирс понимал не только отдельные предметы, но и комплексные ситуации опыта. Причем он подчеркивал, что «объект» представлен не как таковой (“in all respects”), а как конструкт некоторой мысленной репрезентации (“idea”/ “the ground of representamen”). «Интерпретанта» же – это динамический аспект существования значения, который в современной теории, как правило, называется «смыслом».

Существенно то, что Пирс настаивал на обязательности связи между тремя составляющими знакового процесса: самим знаком, интерпретантой и объектом. Более того, он утверждал, что в знаковом процессе ни один из упомянутых компонентов не является самодостаточным и не может быть определен вне знакового процесса.

Позицию Пирса и то влияние, которое она оказала на развитие современной семиотики невозможно оценить без учета более широкого контекста, в котором она зародилась, а именно без учета развития прагматического течения в философии.

Основным положением прагматизма считается принцип целенаправленности мыслительной деятельности человека. Человек мыслит тогда, когда деятельность его сознания направлена к разрешению некоторой проблемы. Прагматисты утверждали, что мышление человека во всех областях: от приготовления завтрака до теоретической физики определяется его потребностями и теми проблемами, которые он способен сформулировать.

Об общей обусловленности мышления человека его потребностями писали такие тесно общавшиеся с Ч. Пирсом ученые как У. Джеймс и Дж. Дьюи (Дьюи 1999; James 1987). И Пирс, и Дьюи считали, что мыслительный процесс осуществляется исключительно знаковыми средствами (Дьюи 1999). Но среди философов-прагматистов только Пирс попытался разработать общую теорию о знаковых системах.

Именно в рамках семиотической традиции, заложенной Пирсом, возникла гипотеза, в соответствии с которой природа знака в человеческом языке связана с характером потребностей и проблем человека. На более общем уровне это говорит о том, что значение определяется потребностями того организма, который участвует в каком-либо знаковом процессе. Причем процесс этот всегда подразумевает определенный результат для организма, удовлетворение некоторой реальной нужды.