Юрий Манн - Мировая художественная культура. XX век. Литература Страница 77

С евразийским движением был связан альманах «Версты» (1926-1928), печатавший произведения М. И. Цветаевой, А. М. Ремизова, а также авторов из СССР (С. А. Есенин, Б. Л. Пастернак, И. Э. Бабель, Ю. Н. Тынянов).

Пристрастный суд истории (Марк Алданов)

Творческое кредо замечательного русского писателя Марка Алданова точно отражают его собственные слова о том, что без органичности, без радости жизни, без любви и не может быть искусства.

Признанный мастер исторического романа Марк Александрович Алданов (настоящая фамилия Ландау) (1886-1957) был необыкновенно разносторонним человеком. Он окончил физико-математический и юридический факультеты Киевского университета. Был и незаурядным химиком, и общественным деятелем. Как секретарь антибольшевистского «Союза возрождения России» в 1918 г. посетил ряд европейских столиц с целью добиться реальной помощи для борьбы против новой власти. В марте 1919 г. он эмигрировал, несколько лет прожил в Берлине, но потом обосновался в Париже.

Начиная с 1921 г. Алданов был постоянным автором журнала «Современные записки», где впервые увидели свет все основные художественные произведения, созданные им до Второй мировой войны. Согласно замыслу автора они образуют два цикла: тетралогию о Французской революции и наполеоновской эпохе «Мыслитель», включающую повесть «Святая Елена, маленький остров» (1921), романы «Девятое термидора» (1923), «Чертов мост» (1925), «Заговор» (1926) и трилогию, действие которой происходит в канун и вскоре после Октябрьской революции 1917 г. («Ключ» (1929), «Бегство» (1930), «Пещера» (1934)). Впоследствии оба этих цикла были дополнены рядом произведений на материале русской и европейской истории, от воцарения Екатерины II (повесть «Пуншевая водка» (1938)) до восстания в советской зоне оккупированного Берлина летом 1953 (роман «Бред» (1955)).

Вскоре после начала Второй мировой войны Алданов переехал в США (но вернулся во Францию в 1947 г.), где много сил отдал «Новому журналу», основанному им вместе с М. О. Цетлиным и М. М. Карповичем. В этом журнале, перенявшем от «Современных записок» статус главного русского литературного издания за рубежами России, с 1943 г. печатался его роман «Истоки», посвященный пореформенной России, когда политика Александра II и его правительства, по мнению Алданова, дала империи реальный, но упущенный шанс вступить на путь демократического развития. Писатель прослеживает истоки русской трагедии, которую затем описывает в романе «Самоубийство» (1958), воссоздающем переворот, совершенный под руководством В. И. Ленина. В этот период создан ряд исторических портретов (Карно, Гитлер, Сталин, Мата Хари, Азеф и др.) и коротких рассказов, в которых писатель достиг особенных художественных высот.

В своих рассказах писатель выводит характеры самого разнообразного психологического склада, остро индивидуализируя каждый отдельный случай. Писатель не дает детального описания внешности героев, он подробно рассказывает об их пристрастиях в одежде, пище, напитках, искусстве, литературе, философии, политике, сообщает о состоянии здоровья. В рассказах очень ярко проявляется стремление писателя объяснить поведение человека сугубо житейскими причинами, его тяготение к изображению людей с большим жизненным опытом (Пьер Ламор, Макс Норфолк).

В 1953 г. был опубликован философский трактат «Ульмская ночь. Философия случая». Согласно фаталистической концепции Алданова, историческое событие возникает как бы самопроизвольно, вопреки логике вещей. При этом, даже повторяясь, оно не становится поучительным опытом: из века в век человечество совершает одни и те же ошибки. Таким образом, невозможно установить законы истории, которые управляют событиями.

Стилистика исторических романов Алданова складывалась под влиянием двух контрастных течений: «толстовского письма» с его масштабностью и историософским подходом к событиям и «латинской» отчетливости в духе А. Франса. Особенности художественного мира Алданова: «мрачное вдохновение смерти» (М. Л. Слоним) как реакция на иррациональный поток жизни, скрупулезная верность историческому документу, скептический, лишенный иллюзий разбор мотивации человеческих поступков.

Творчество Алданова было необыкновенно популярным в среде эмигрантов. Как бы отражая общее мнение, И. А. Бунин говорил, что, когда он получает еще пахнущий типографской краской номер какого-нибудь толстого журнала или альманаха, он первым делом смотрит по оглавлению, значится ли в нем имя Алданова, и тогда тут же разрезает страницы, заранее возбудившие его любопытство, и, откладывая все дела, принимается за их чтение. Возможно, наиболее привлекательной чертой подхода этого писателя к изображению истории является его непредвзятость. Примером может служит портрет Ленина («Самоубийство»), составленный из ряда отдельных эпизодов, но вместе с тем целостный, не сравнимый ни с теми подслащенными, «житийными» описаниями, в которых его выводили советские беллетристы и драматурги, ни с критическими обвинениями сегодняшних романистов, которые появились сравнительно недавно.

На других берегах (В. В. Набоков)

«Дважды изгнанник»

Творчество Владимира Владимировича Набокова (1899-1977) – уникальный пример билингвизма. «Дважды изгнанник, бежавший от большевиков из России и от Гитлера из Германии, он успел создать массу великолепных произведений на умирающем в нем языке для эмигрантской аудитории, которая неуклонно таяла. Тем не менее в течение второго десятилетия пребывания в Америке он сумел привить здешней литературе непривычные дерзость и блеск, вернуть ей вкус к фантазии, а себе – снискать международную известность и богатство».[136]

Выросший в одной из богатейших семей России, окруженный любовью взрослых, получивший превосходное домашнее образование («научился читать по-английски раньше, чем по-русски», серьезно увлекся энтомологией, шахматами и спортом), Набоков прожил счастливые детство и юность, воспоминания о которых будут постоянно возникать на страницах его книг. Октябрьская революция заставила семью Набоковых в 1919 г. навсегда покинуть родину.

Литературная известность пришла к Набокову после выхода в свет в 1926 г. романа «Машенька» (под псевдонимом В. Сирин). В это время он жил в Германии; уже год был женат на Вере Слоним, ставшей его верной помощницей и другом. Отношения с другими эмигрантами-литераторами не сложились, друзей у него не было. Только к В. Ф. Ходасевичу и И. А. Бунину он на протяжении всей жизни испытывал пиетет и уважение. В этот период были написаны рассказы «Возвращение Чорба» (1928) и др., повесть «Защита Лужина» (1929), романы «Камера обскура» (1932), «Отчаяние» (1934), «Приглашение на казнь» (1935), «Дар» (1937) и др.

В 1937 г. Набоковы уехали из фашистской Германии. Сначала в Париж, а в 1940 г. – в США. С этого времени он начинает писать на английском языке, публикуясь под своим настоящим именем – Набоков. Первый англоязычный роман – «Истинная жизнь Себастьяна Найта», затем последовали «Под знаком незаконнорожденных», «Другие берега» (1954), «Пнин» (1957). Прославившая писателя «Лолита» (1955) была написана им и на русском, и на английском языках. Этот роман принес ему материальную независимость.

В 1959 г. Набоков вернулся в Европу. «Палас-отель» в Монтрё (Швейцария) стал его последним пристанищем.

В 1964 г. он опубликовал свой перевод на английский язык «Евгения Онегина» А. С. Пушкина (в четырех томах с обширными комментариями). Затем перевел на английский «Слово о полку Игореве», многие лирические стихотворения Пушкина, Лермонтова, Тютчева, лермонтовского «Героя нашего времени». Набоков скончался 12 июля 1977 г. в Монтрё.

Новизна поэтики

В. В. Набоков всегда демонстративно отказывался принимать участие в каких бы то ни было политических, идеологических, этических дискуссиях. Его девизом оставалось всепоглощающее служение Искусству. Оценивая развитие русской литературы в XIX-XX вв., писатель пришел к выводу, что она всегда была больше чем литературой, и постепенно это привело к почти полной ее идеологизации, превращению в «вечную данницу той или иной орды», когда от художника требуется приносить общественную пользу. Его совет художникам: во всем ставить «как» превыше «что».

Мир набоковских произведений необыкновенно яркий, праздничный, сияющий, красочный. В этом его можно назвать наследником Н. С. Гумилева и И. А. Бунина, о котором писатель «не мог говорить без волненья». Но при этом в способах изображения внешнего мира он делает шаг вперед по сравнению со своими предшественниками, открывая новую структуру метафоры. Реальность, созданная им, прежде всего видима и осязаема. Зыбкое и невещественное уплотняется и превращается в некое подобие предметов, телесно ощутимых. Даже внутренний мир человека изображен предметно: «тяжелые движения души» шахматиста Лужина («Защита Лужина»), «шум рассаживающихся чувств» («Весна в Фиальте»).