Коллектив авторов - Мишель Фуко и литература (сборник) Страница 8

Значительное влияние на сюжет, поэтику и стиль этого и последующих романов Данкер, по замечанию Сарконака, оказал Эрве Гибер. Отметим лишь несколько основных общих моментов. И Гибер, и Данкер инкорпорируют образ известного философа в свои художественные произведения[34]. Повествование о грандиозном путешествии с описанием чудовищной жары, грязных водителей, путешествие сквозь ночь может быть определено как род культурного клише, но не стоит забывать, продолжает он, что Гибер описывает схожее путешествие со своими родителями. В обоих случаях речь идет о путешествиях несчастных juilletistes, в феллиниевском смысле[35]. Поль Мишель, как и Фуко с Гибером, оказывается гостем Бернара Пиво в программе «Апострофы». Кроме того, Поль Мишель, как и Гибер, предпочитал писать на юге. Один из друзей Гибера сравнивает его произведения с

домом: там есть твоя собственная комната, комната для гостей, комната вашей тетушки и коридор, соединяющий все эти комнаты.

Похожие рассуждения встречаются в письме Поль Мишеля Мишелю Фуко:

Мои книги похожи на известный и часто посещаемый замок. Все коридоры совершенно прямые, и ведут из одной комнаты в другую, дорожки в сад и во двор четко обозначены[36].

Расстановка персонажей (два студента-аспиранта, погруженные с головой в предметы своих исследований) романа Данкер перекликается с романом Эрве Гибера «Le Paradis», сюжет которого строится вокруг двух девушек – Джейн, пишущей о сумасшедших писателях, и Диане, пишущей о рыбном промысле на Мартинике[37].

Роман Данкер породил довольно оживленные критические отклики. Так, например, Эндрю Гибсон в своей книге «Постмодерность, этика и роман: от Ливиса до Левинаса» отмечает, что, несмотря на сюжетные особенности, «Бред о Фуко» Данкер не является Bildungsroman, романом взросления. Это феминистский роман о маскулинности и мужском опыте, автору безразличен вопрос окончательного становления протагониста в качестве гомосексуалиста, равно как ей безразличен и вопрос «подтверждения идентичности». Роман Данкер, по мнению исследователя, это роман о становлении сексуальности, сексуальности как событии[38].

Это также и роман о бегстве (evasion), в терминологии Левинаса – о «бегстве от бытия». Неслучайно, отмечает исследователь, один из романов Поль Мишеля называется «L’Évadé», «Побег»[39]. С другой стороны, вспоминая, например, о том, как Мишель Фуко говорил о своем опыте «прочтения» Русселя как о побеге в «не-философию», в пространство фикционального, не институционализированного языка, не в пространство языка философии, истории, любого другого языка, где «классический» дискурс мог бы умалчивать о безумии, утаивать безумие, возможно ли сказать, что этот побег и есть роман Поль Мишеля?.. Не есть ли он романтизация намерений, «желаний» Мишеля Фуко бежать в литературу, с помощью литературы и «пограничных переживаний», или литературы о «пограничных переживаниях»?.. Можно ли говорить о том, что «Бред о Фуко» есть фиксация неких фантазматических образов Мишеля Фуко? Если говорить в терминах фукольтианства, то ответы на эти вопросы подводят нас к необходимости очертить возможности/условия возникновения данного дискурса.

Произведение Данкер можно воспринимать как очередной производственный «университетский роман», но стоит отметить, что «Бред о Фуко» от профессорского романа, ставшего традиционным жанром в западной литературе, отличается именно тем, что в нем повествование очень сложно встраивается в некоторую социокультурную площадку, будь то университетская сфера, секс-меньшинства и любой другой тип локального сообщества. Здесь скорей всего работает другой режим, так удачно закрепившийся в последние десятилетия в массовой литературе, это своеобразная попытка мифологизации реального исторического лица, подобно той, которую производит Умберто Эко в романе «Баудолино».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Фуко М. Введение в кн.: Rousseau J.-J. Rousseau jugé de Jean-Jacques. Dialogues. P.: A. Colin, 1962. P. VII–XXIV.

2

См. замечания на эту тему, написанные Ж. Старобински в его кн.: J.-J. Rousseau. P.: Plon, 1958. P. 251 sq.

3

В эпоху, когда Руссо жил в мире бессловесных знаков, он возобновил свое ремесло копииста, переписав, наверное, двенадцать тысяч нотных страниц; на протяжении «Диалогов» он подчеркивает, что это было вызвано не крайней нуждой, а реальной потребностью, и что он рисковал потерять на этом жизнь и здоровье.

4

В данной статье затрагиваются проблемы литературы и литературного образа Мишеля Фуко, но нужно заметить, что сегодня образ Фуко вдохновляет не только писателей и публицистов, но и художников, фотографов и пр. Примером такого присутствия образа Фуко в арт-программах современности может служить выставка в одном из музеев Берлина, где наряду с фотографиями философа можно было увидеть работы современных художников, изображающих Фуко в разных ипостасях: http://www.die-grenze.com/foucault_ausstellung.htm. Однако было бы опрометчиво говорить только об образе Фуко в литературе и искусстве, обходя стороной явное влияние Фуко на литературоведческую или искусствоведческую теории. Это две плоскости, взаимодополняющие и постоянно взаимодействующие на той или иной стадии обращения к фигуре философа. Из наиболее заметных событий можно вспомнить большой коллоквиум «Foucault, l’art et la littérature», прошедший во Франции (23–30 июня 2001 года), где ведущими литературоведами, культурологами и теоретиками французских университетов обсуждались такие темы, как Фуко и изобразительное искусство, Фуко и литература, Фуко и кино, Фуко и архитектура, Фуко и роман XVIII века и пр. Итоги конференции опубликованы в сборнике статей Michel Foucault, la littérature et les arts (sous la direction de Philippe Artières) // Ouvrage publié avec le concours du Centre Michel Foucault – P., 2004.

5

Дьяков А. В. Мишель Фуко и его время. СПб., 2010. С. 7.

6

Фуко М. Что такое автор? // Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет – М., 1996. – С. 29–30.

7

Gutting G. Foucault. A very short introdiction. NY, 2005. P. 112.

8

Книга, по мнению В. Лапицкого, об «… интеллектуальной дружбе in absentia. Когда Бланшо писал в 1961 году представленную выше рецензию на «будем считать, что первую» книгу практически безвестного в ту пору Фуко, а перед тем выдвигал еще не нашедшую издателя рукопись на Премию критиков, в жюри которой входил, он не подозревал, что молодой философ считает его наряду с Русселем, Лаканом и Дюмезилем одним из «духовных отцов» своей «первой книги», а в юности мечтал «писать как Бланшо». Не мог он догадаться и о том, что именно Фуко вместе с Роже Ляпортом в 1966 году составит специальный номер журнала «Критика», первую целиком посвященную творчеству Бланшо публикацию, собравшую «звездный» состав имен, а сам напишет для него, быть может, и по сей день лучшее эссе о феномене Бланшо, развернутую статью «Мысль извне» – которую почти одновременно с «Мишелем Фуко, каким я его себе представляю» переиздаст отдельно, схоже оформленной книгой то же библиофильское издательство Fata Morgana…» – Лапицкий В. Как я представляю себе эту книгу // Бланшо М. Мишель Фуко, каким я его себе представляю. – СПб.: Machina, 2002. C. 80–81.

9

Дьяков, исследующий ранее философию и биографию таких крупных фигур французской культуры, как Жиль Делез, Феликс Гваттари, Ролан Барт и Жак Лакан, написал фундаментальную работу, где предпринята попытка реконструкции образа Фуко через его тексты, пользуясь его же «археологическим» методом. Для Дьякова определенный интерес представляет не столько «мифологизация» частностей из личной жизни философа, сколько создание наиболее полного исследования книг Фуко, вписанных в биографию и в эпоху. Дьяков А. В. Мишель Фуко и его время / А. В. Дьяков. – СПб.: Алетейя, 2010. – 672с.

10

Речь, по-видимому, идет о его книге «Святой Фуко: На пути к гомосексуальной агиографии» (Halperin D. Saint Foucault: Towards a Gay Hagiography. Replica Books, 2001).

11

O’Farrell C. Michel Foucault. London, 2005. Pp. 1–5.

12

O’Farrell C. Michel Foucault. London, 2005., p. 2.

13

Sarkonak R. Angelic Echoes: Hervé Guibert and Company. Toronto: University of Toronto Press Inc., 2000.