Елена Великая - Просодия в стилизации текста Страница 8

Для более глубокого понимания сценического монолога рассмотрим подробнее его признаки или категории, о которых уже упоминалось ранее. Ведущей категорией текста является его информативность. Под информацией И.Р. Гальперин понимает «всякое сообщение, оформленное как словосочетание номинативного характера» [Гальперин 2005:26], в то время как мы рассматриваем информацию как соединение номинации и предикации. Это может быть предложение, в котором сообщаются какие-то факты, сочетание предложений, цельный текст. И.Р. Гальперин вводит следующие виды информации: содержательно-фактуальная, содержательно-концептуальная и содержательно-подтекстовая. Первый вид информации содержит сообщения о фактах, событиях, процессах, происходивших, которые будут происходить в окружающем нас мире, действительном или воображаемом; этот вид информации эксплицитен по своей природе, т. е. она всегда выражена вербально, единицы языка обычно употребляются в их прямых, предметно-логических, словарных значениях, закрепленных за этими единицами социально обусловленным опытом. Второй вид информации (содержательно-концептуальная) сообщает читателю или слушателю индивидуально-авторское понимание отношений между явлениями, творческое переосмысление фактов, событий, процессов, происходящих в обществе и представленных автором в созданном им воображаемом мире. Различие между первым и вторым видом информации, по мнению И.Р. Гальперина, можно представить как информацию бытийного характера и информацию эстетико-художественного характера. Это – замысел автора плюс его содержательная интерпретация. По утверждению Г.В. Степанова, содержательно-концептуальная информация есть «категория текстов художественных” [Степанов 1976]. Что касается третьего вида информации, то он предполагает наличие в тексте скрытой информации благодаря способности единиц языка порождать ассоциативные и коннотативные значения, и если содержательно-фактуальная информация лишена концептуальности, а содержательно-концептуальная обладает экспликаторами эмоционально-субъективного характера (например, метафоры, гиперболы, перефраз, сравнения, которые эксплицитны по своей семанитике), то содержательно-подтекстовая информация всегда имплицитна и выступает в роли дополнительной информации при анализе и толковании содержательно-концептуальной информации, проникновении в его глубинный смысл. Как показал анализ сценических монологов, в них преобладает содержательно-концептуальная информация, отражающая отношения между явлениями, понимание их причинно-следственных связей, отношения между индивидуумами, их сложного психологического и эстетико-познавательного взаимодействия. Так, например, монолог Джимми из пьесы Дж. Осборна «Оглянись во гневе» раскрывает тяжелое морально-психологическое состояние, в котором находится главный герой, вспоминая о тяжелой потери – смерти отца. В данном монологе содержательно-концептуальная информация отражает сущность семейных отношений, ценностей и привязанностей, семейного долга. Приведем наиболее характерные выдержки из указанного монолога:

Jimmy: For twelve months I watched my father dying – when I was 10 years old. …

But, you see, I was the only one who cared. His family embarrassed by the whole business. …

I spent hour upon hour in that tiny bedroom. All that was left of his life to one, lonely, bewildered little boy, who could barely understand half of what he said. All he could feel was the despair and the bitterness, the sweet, sickly smell of a dying man. …

You see, I learnt at an early age what it is to be angry – angry and helpless. And I can never forget it. …

Другой главный герой этой пьесы – Хелена – находится в состоянии совершения нравственно мотивированного действия: она оставляет любимого человека, понимая, что ее любовь причиняет страдания другим:

Helena: I shall never love anyone as I have loved you. I can’t go on. I can’t take part – in all this suffering. I can’t!

Третий главный герой пьесы – полковник Редферн – анализирует нравственное содержание некоторых моральных понятий, таких как любовь, верность, а также динамику взаимоотношений между мужчиной и женщиной в наши дни:

Colonel: I always believed that people got married because they were in love. That seemed a good enough reason to me. But apparently, that’s too simple for young people nowadays. They have to talk about challenges, revenge. I just can’t believe that love between men and women is really like that.

Другим важнейшим категориальным признаком монологического текста является его членимость. Членимость текста, как отмечает И.Р. Гальперин, есть «функция композиционного плана произведения, характер же этой членимости зависит от многих причин, среди которых не последнюю роль играют размер частей и содержательно-фактуальная информация, а также прагматическая установка создателя текста» [Гальперин 2005:50–51].

В основу данного исследования, как уже отмечалось, положена теория диктемного строя текста. Являясь минимальной единицей тематизации текста и носителем смысла, диктема обладает функциями номинации, предикации, тематизации и стилизации и по объему может совпадать с предложением и абзацем (в письменной речи) или фразой и фоноабзацем (в устной речи). При проведении диктемного анализа сценических монологов было выявлено различное количество диктем – от одной до шести. Известно, что содержательная структура высказывания создается путем сложения смыслов, результатом которого является не сумма смыслов, а новые смыслы [Крылова 1979:12]. В качестве элементов, являющихся носителями смыслов, в монологическом высказывании выступают диктемы как конституирующие единицы, которые путем приращения смыслов, а не путем их простого сложения объединяют монолог в цельный текст. Рассмотрим монолог Роберта Чилтерна из пьесы Оскара Уайльда «Идеальный муж»:

Lord Chiltern: You’ve never been poor. You’ve never known what ambition is.

By now, Lord Radley was a cabinet minister. And as the Baron well knew, I was working as his personal secretary. One night, as usual, I was the last to leave the office. Later that evening, I wrote the Baron a letter containing highly confidential information … and highly valuable information regarding the financing of the Suez Canal.

In a subsequent transaction the Baron made himself three quarters of a million pounds. I received from the Baron 110,000 pounds. I got exactly what I wanted. I entered straight into Parliament and I’ve never looked back.

Is it fair, Arthur, that some act of youthful folly should be brought up against me all these years later? Is it fair?

В приведенном монологе лорда Чилтерна мы выделяем четыре диктемы. Каждая из них в рамках структуры данного монологического текста создает количественное накопление признаков, в результате которого происходит качественный скачок: отдельные компоненты текста объединяются в единое целое – один текст, причем все они находятся в подчинении к главной мысли монолога – его тематико-смысловому центру – фразе, которая является основной в интерпретации содержания всего монолога:

“Is it fair, Arthur, that some act of youthful folly should be brought up against me now all these years later? Is it fair?”

Являясь законченными в структурном, семантическом, синтаксическом и интонационном отношении единицами, фразы анализируемых монологов представлены как простыми, так и сложными предложениями. Завершенность фраз в рамках каждой фонодиктемы маркируется, помимо наличия разного рода пауз, тональными характеристиками (понижением, повышением или ровным тоном), повышением или понижением громкости и вариативностью скорости произнесения, причем убыстрение темпа в ряде фраз происходит вне зависимости от общей скорости произнесения всего монолога. Интонационные группы, составляющие фразы этих монологов, легко выделяются на перцептивном уровне и часто соответствуют потенциальным синтагмам, однако в ряде случаев, речь о которых пойдет ниже, количество интонационных групп превысило количество потенциальных синтагм, и поэтому наблюдалось значительное увеличение их числа за счет, во-первых, разделения подлежащего и сказуемого:

But, you see, I was the only one who | cared.

во-вторых, разделения на части составного именного сказуемого, а также отделения определения от дополнения:

All he could feel was the despair | and the bitterness, the sweet, | sickly smell| of a dying man.

в-третьих, выделения прямого и косвенного дополнения в отдельную интонационную группу:

I knew more about | love,| betrayal and death, when I was ten years old than you will probably ever know all your life.

They have to talk about challenges,| revenge.

в-четвертых, расчленения обстоятельственных групп:

I can’t take part in all this | suffering.

в-пятых, выделения в отдельные интонационные группы союзов, вводных слов и словосочетаний:

And || I can never forget it.

You see, || I learnt at an early age what it is to be angry —

angry and helpless.

And | that’s why I’ve reached my position, McCann.

Как видно из приведенных примеров, такие интонационные группы, рассмотренные в отдельности, не представляют собой законченные в структурно-семантическом отношении образования, однако анализируемые в рамках каждой фонодиктемы, а также на фоне предыдущей и последующей фраз, они представляют собой просодически выделенные участки монологического текста и дают полную картину реализации смысловой структуры монолога и обеспечения выделенности тематико-смысловых центров и экспрессивно выделенных участков текстов.