Джон Клеланд - Кельт-Друидистская Этимология Страница 9

…Поистине, мы можем разве что только, философски прогнозировать характер и направление роста того, всё более актуальным и новым делающегося, интереса к Кельтизму во всём сегодняшнем мире Развитой Цивилизации, каковое всё было безусловно опредвествовано, как раз-таки, этимологом Клеландом в ходе его теоретического изображения т.н. неизбежного Велико-Кельтийского Возврата. На фоне Велико-Культурного (Культ – Кельт) процесса Всемирной унификации Английского языка в свете и более натуральной и органичной эволюции корневого Диалекта в пространствах мега-культурной, социально-духовной и антропософической перспективы Науки и Знания, при всех, возможно, судьбоносных, отсель, сентиментах и эпатиях Кельтофицированного дискурса и толка, – для России, это не иначе, как первейший повод, чтобы престать уж долее изолировать себя в той или иной идее происхождения, по этнографическому или этимологическому какому сомнению, и, в обретении натуральной связи по Слову Миросогласия и многотысячелетнего «со-Друижества», наконец-таки, разрешить дилемму противопоставления Запада Востоку на не разделённом, уж долее, в этических контрадикциях, Европейском Континенте. Не в очеред всем темпорально-амбициозным условностям, сие, очевидно, из ряда первоглавенствующих значений т.н. «Русской Миссии» (т. е. Русского со-ближения; или того, что в Cо-гласиях служения Кругу).

Как бы тому не противостояли иные Христиански-Евангелические увещевания, всякий логофил-этимолог, так или иначе, делается футурологом образованного Слова, и во продолжении сочинения современной Истории Великого Диалекта, было бы крайне нелингвистично и неэтично, вкупе всему тому, что есть беспокойства и споры по национально-языковой привилегии и перспективе, не задаться вопросом о том, что есть ненадуманное будущее какого-либо взятого языка в их общем Вселенском семействе, по взгляду на процесс универсализации, в целом; – этак, в сим случае, Что же есть объективное будущее оттоль, самого по себе Русского языка в массе всех других нынешних языков, и в отношении с Всемирно-главенствующим, на сегодня, Английским? – Конечно же, до бесконечного глупо было бы представлять когда-либо в обозримом будущем такое, чтобы внезапная какая случайность, из ряда эмпирически-планетарных сотрясений, могла бы вывести на более принципиальный уровень Русский Эпоним в степени, по меньшей мере, правербальной его всемирной экспансивности, что, впрочем, едва ли менее абсурдно иных предположений об уступлении Английским сего высоко-утверждённого, диалектически-обусловленного Приоритета. – Истина, которой, вероятно, следует доверяться, такова, что эволюционирующий архи-Кельтийский Диалект, в процессе многовековой реабелитации своих исконних свойств, всё же сохраняет в себе, именно, природу связи Добрых Начал, кое, как было подмечено, всё более реструктабельно и во Всемирной юридической науке, и в политической, этак, и в общего масштаба философии и естествознании, и образом, не иначе, как в той самой Друидистской, некогда предстоящей всей Мирской этике, предзавещанной способности к утверждению и возвеличиванию Добра, добра в корне Слова; – вероятно, поэтому наиболее объективно и гуманно прописанное и осуществляемое Общество демократичных свойств, на сегодня, непременно Кельтологично. (Сколь сам взгляд на демократизацию, приоритет отношений и права человека отличаются в странах бедно-Кельтийского смыслообразования!) – В будущной перспективе, по взгляду на ход процесса натуральной «реставрации Вавилонской Башни», находясь в столь тесном со-существовании в общем планетарном миро-пространстве, мы не можем более заблуждаться по поводу тенденции обращения к Вселенскому Лого-Единению, или Нео-Космологизму, – мы не можем, в том, не признать, что Русский язык, в его теперешнем состоянии, будет только более инструктурироваться (или, иначе сказать, инструктироваться, кое, в общем корне, касается смысла, непосредственно, «структуры») главенствующим, т.е. первоэтимологическим, в термах, Языком Универсального (академического) Знания и общего Толка. К сему, если в процессе дальнейшей лингво-диффузии, тот привзято-образованный школярский и светский Европеизм в России, – что ещё от Петра Великого есть не иное, как наперво-диконтрактируемая Клеландом Греко-Лат. или Масоно-Якобитск. производная от оригинального К.-Эллинизма (кой, в последнем, исходно, и подходит Кельт-Руссизму для фундаментально-аналитической деривации), – если это сможет быть сколько-то обогащено ново-ретривированными исконно Кельт-Русскими радикал-составляющими сентенциями, то да великое, в том, надеяние от меня на достойное тогда вхождение Русского в Новую Эру Вселенской Культуры Великого Логоса. – Вполне возможно, что люди, в Новом Языке, при разных Его наречиях, станут жить и сообщаться между разными народными странами также, как это, к примеру, между Кентом и Уэльсом, между Московской и, пусть, той же глухой Тверской областью, когда, произнося, морфологически и фонетически, разные к слуху слова, они способны будут понимать друг друга без натуги и схизма.

Кельтологичен и путь к истокам Справедливости, кельтологичен и путь воссоединения с Природой. – Кельтологический «Ад» – сама по себе, разве, что «Школа» (ЭС, Конвенты, стр. 83/69), – весьма уверенно, по возвеличиванию (не менее, чем эпонимического) Добра, напоминает нам опять-таки, все те сократизмы из «Кратила», где «прекрасные слова» в знании «Аида-софиста» (Кр., 403e) «крепчайшей цепью» (Кр.,403c), «не по необходимости, но в желании сделаться лучше» (Кр.,403d) связывают всех туда ново-пришедших; и, к увещеванию блаженного Сократа о том, чтоб не изображали Аид тёмным, отвратным и страшным, не видим ли мы, засим, как эта Школа – в веках, дескать, истемно-бездна и мрак, место жарких страданий, темница оттоль, тюрьма и сл. пр. – к сему дню, не иначе, как всё ж, ведь, общественно и «друидоподобно» светлеет. В «порочном, чёртовом кругу» преступивших – и учебно-институированные Европейские тюрьмы (как то, в особенности, в Испании), и исправление «не по мере бед и лишений»; и, более, с тем, Великая Парламентарная симметрия; и Деньги, всё более, в значении не иначе, как осуществляемого Долга Правящих Слуг пред их Законопоследователями (как то, возможно, уж вскоре в благодатной Швейцарии). (Кое всё – как всеобщая нравственная Система, в корнях основополагающих радикальных слого-понятий, где какой бы то ни было "-изм» есть, прежде всего, род диалекта – сексизм, политизм, артистизм, сциентизм (science) – принцип использования последующего ряда соотв. слов; манера/manner. – Не существует коммунизма без манеры быть коммунистом; не существует нигилизма без манеры быть нигилистом.) – Когда Первый вопрос Социологии «о первенстве ли Свободы, или же Власти» заведомо несёт ответ в себе, разве что, в порядке расстановки сих двух определяющих слов, – когда, вообще, сами по себе как-либо взятые слова, соотносимо корню, в этике Кельт-Друидизма, сакральны настолько, что заведомо преступившим, в принципе, посчитается всякий, кто, к примеру, сакральному слову «либерализм» станет приписывать какую бы то ни было укоризну, как это делают от века в пол-века у нас и поныне, пользуя ту или иную субъективную или терминально-временную оговорку, будь то предмет лиц или иных неверных мотиваций (когда б должны, скорее, изобличать коррумпированное несоответствие корневому смыслу, забыв, кто там передовой т.н. либерал, и какова политическая кондиция, на сегодня, сему соответствует21; – во всём оном, забудем ли мы, вдруг, и о том, что (Кр.,412b,C) «в добре изумительнее всего проявилась природа»? Природа – в натурально-эпонимированных смыслах её со-гласий, кои, как это ни странно, не менее натурально ведут Партии принятых Слов (т.е. parts, части, т.е. радикал-силлабы), этак, к наиболее каноническому энладжу, взять, той же экологизации (Eikos {Гр.} – пристанище, дом; eikumena, обитаемое пр-во; – Ey-comm’on {Кельт.-Брит.}, закон всесогласия), и здравия; Природа – преисполненная абсолютного симфонического смысла, в чём не поелику ли феномен человеческой оральной поэзии, как канон гласного звукоряда, звукоподбора (а проще, рифма по гласным, или ко гласу), интуитивно обращён к этимологически-ретривируемому корню первых речевых звукоидентификаций; и, здесь, ко всему, что в характере этаких радикальных перспектив, будет ли странным соотнести скрытую музыкальную суть сей сакральной фонетики сферам сущих царств, параллельных человеческому, – так, как это в транскриптировании, к прим., речевой партии оратории, преображающейся в динамике уже мега-симфонического тона (как то, к прим., в пользовании лингво-муз. метода проф. Санкт-Петерб. Консерватории г-жи Рачковской) – и, этак, обнаруживая, в том, уже как если бы Охват в Охвате, новый метрический Исход, новую диалектическую фатальность? (Или, формулу судьбы?)