Михаил Ахманов - Советы начинающим литераторам Страница 9

А теперь представьте, что вы пишете только короткими или только длинными сложными фразами. В первом случае текст будет казаться примитивным и нехудожественным, а во втором – нечитабельным или трудным для понимания (то есть вы попросту «замотаете» читателя). Значит, необходимо чередовать все типы фраз, короткие, средние и длинные, чтобы текст не выглядел нудным, монотонным, некрасивым.

В какой пропорции чередовать? Хороший вопрос! Вообще-то все зависит от вашего стиля, но примите к сведению кое-какие советы. Короткие, особенно «рубленные» фразы подчеркивают динамизм действия и превалируют в тексте при описании событий стремительных – например, поединок, внезапное бегство, быстро принимаемое решение и т. д. Наоборот, фразы длинные задают медленный темп повествования, пригодный для описаний пейзажа, обстановки, размышлений героя и прочей философии. Важный элемент искусства описания состоит в том, чтобы осуществить его средними и длинными фразами, а закончить короткой энергичной фразой, акцентирующей внимание читателя на каком-то важном свойстве, сравнении, метафоре. Например, вы можете посвятить абзац описанию скалы – светло-серой, огромной, остроконечной, вытянутой вверх, сверкающей на солнце, а закончить плавный текст резкой фразой: скала, как обнаженный меч; не скала, а пронзающий небеса шпиль.

Вот мы и подошли в очень важному завершающему моменту – к концовке. Я уже упоминал о том, что в случае рассказа концовка должна быть неожиданной для читателя, и смысл ее, торжественно-высокий, загадочный, лирический или иронический, зависит от темы вашей истории. Вспомните, как заканчивал свои новеллы о любви Александр Грин: "Они жили долго и умерли в один день". Если же вы описываете бурную страсть неких Федора и Клавы в юмористическом ключе, их страдания, ревность, ссоры и примирения, то заключительный аккорд может быть таким: "Они поженились и были счастливы ровно три дня. На четвертый Федор сказал Клавдии, что котлеты пережарены, и получил сковородкой по темечку".

Принцип "ударной концовкм" желательно соблюдать в романах и повестях, но в этом случае удары классифицируются на легкие, средние и тяжелые. Легким ударом вы можете завершить определенный период из нескольких абзацев, средним – главу, а самый тяжелый приберегите для конца романа. Полезно, чтобы этот завершающий удар был такой силы, чтобы читательница залилась слезами, а читатель икнул и, выйдя из ступора через пару минут, произнес: "Да… Умеет писать, мерзавец!.." Что будет вам наивысшей творческой оценкой.

9. Вивисекция детектива

Мне хотелось бы завершить книгу соотносительным анализом различных жанров, упомянутых в третьей главе, но, с учетом малого объема моего пособия, я не имею возможности коснуться всей их пространной совокупности. Так что, поразмыслив, я решил остановиться на детективной литературе и рассмотреть ее с точки писателя-фантаста. Почему на детективной? Потому, что это самые читаемые произведения, и в этом жанре подвизались даже такие исполины, как Федор Достоевский. Почему с точки писателя-фантаста? Потому, что писатель-фантаст – это я. Неужели вы об этом еще не догадались?

Но я не только писатель, я еще и поклонник любимого жанра, лет примерно с пяти, когда мной был прочитан первый фантазийный роман – "Золотой ключик, или Приключения Буратино". Но все же, невзирая на свою приверженность к НФ и фэнтези, откровенно признаюсь: процесс сотворения детективных историй кажется мне гораздо более тонким и хитроумным, чем в случае фантастического романа. В нем можно написать, что герой вытащил бластер и вышиб мозги инопланетному монстру, а в детективе такие штучки не проходят. Тут автор обязан определиться конкретнее: что вытащил ("кольт", «магнум», "смит и вессон" или, к примеру, базуку "панцерфауст"); в кого пальнул (в гангстера, «копа» или владельца прачечной); почему пальнул и имел ли моральное право палить вообще. К тому же если герой мерзавец, то автору следует намекнуть, что он такой пальбы не одобряет, а если говорится о положительном вышибале мозгов, то право его должно быть обосновано, дабы герой не лишился читательских симпатий. Все-таки Земля – не Марс, где можно вышибать мозги из всяких тварей без видимых к тому причин.

Я размышлял над подобными вопросами лет десять или двадцать, а потом произвел вивисекцию детектива, чтобы разобраться, как он устроен и по каким алгоритмам движется от первого трупа к финальному свистку Фемиды. Представьте себе, вся хитрость опять-таки сводится к конфликту, то есть к тайне! Едва я успел сделать первый разрез и заглянуть внутрь, как стало ясно: детектив тем занимательней, чем успешней автор морочит читателя. Даже не просто морочит – забивает баки, вешает на уши лапшу и крутит динаму.

Причем на вполне законных основаниях. Ведь ось детектива, вокруг которой вертятся все его хитрые колесики и шестеренки – это загадка, сакраментальный вопрос: кто подсыпал мышьяк в кофе богатому дядюшке? Ответ не должен быть очевидным, а потому писатель водит читателя кругами, тыкает носом в тупики, мухлюет и делает подставы. Подстава – это такой детективный прием, когда подозреваются в убийстве лорд N (самовлюбленный негодяй), леди S (развратница и нимфоманка) и мистер D (охотник за наследством), тогда как на самом деле с мышьяком расстарался юный отрок Джонни, коего дядюшка склонял к содомскому греху. Иными словами, автор играет роль этакого наперсточника-кидалы, гоняющего шарик, а читатель – лоха, который, войдя в азарт, ставит и неизменно проигрывает. Но заметьте: чем круче кинули, тем больше удовольствия! А самая крутой поворот, ежели шарик не сыщется ни под одним наперстком, и дядюшка вовсе не умер, а скормил мышьяк братцу-близнецу, прибывшему погостить из Аргентины.

Однако кроме кидалы-писателя и лоха-читателя, в игре участвует детектив. Это очень важная персона, и ни один из авторов, будучи в здравом уме и твердой памяти, не сделает его придурком. Старая леди, дон жуан, чревоугодник, адвокат, священник, репортер и даже милиционер; кто угодно, только не придурок! Но кто-то придурковатый необходим для более сочного пейзажа, а также для того, чтобы читателю было с кем себя ассоциировать. Бывают, правда, и другие варианты, где рядом с фигурой сыщика маячит не придурок, а верный, но наивный друг, красотка с карими очами или пустота. В общем и целом все эти ситуации можно классифицировать и расчленить на категории:

1. Интеллигентный одинокий сыщик (как правило, любитель) – Эркюль Пуаро, мисс Марпл, патер Браун.

2. Интеллигентный сыщик с другом-помощником (это уже профессионал, так как помощник хотя и друг, но кушать хочет) – Ниро Вульф и Арчи Гудвин.

3. Интеллигентный сыщик с другом и придурком – Шерлок Холмс, доктор Ватсон и инспектор Лестрейд.

4. Сыщик вполне интеллигентный, без друзей и придурков, зато с девочкой – адвокат Перри Мэйсон с секретаршей Деллой.

5. Сыщик-хам, но тоже с девочкой – Майк Хаммер и красотка Вельда.

6. Сыщик-начальник, с кучей подчиненных разной степени придурковатости, оттеняющих его детективные таланты – комиссар Мегре.

7. Куча сыщиков; все умницы-интеллектуалы со склонностью к стебу. Это уже не забугорная, а отечественная продукция от Андрея Кивинова.

8. Сыщик, который не любит готовить и стирать; очень ленив в быту, зато с мужем. Это, как вы понимаете, Александра Маринина.

Выше я упомянул сериалы Стаута, Гарднера, Микки Спиллейна, Честертона, Сименона, Конан Дойла, Агаты Кристи и наших российских писателей; мог бы указать других авторов, что главного вывода не изменит. А он таков: как правило, герои криминальных драм выписаны более ярко, чем их бледное отражение в фантастических сериалах. Я говорю об отражении, так как Майк Хаммер ассоциируется у меня с Конаном Варваром, Арчи Гудмен – с Джимми ди Гризом ("Стальная Крыса" Гаррисона), Ниро Вульф – с Николасом ван Рийном из андерсоновской Полисотехнической Лиги, а Шерлок Холмс и комиссар Мэгре – в какой-то степени с доком Сэвиджем. Но, в отличие от своих фантазийных аналогов, бойцы криминального фронта кажутся мне гораздо живее и симпатичнее.

Почему? Может быть, потому, что они ближе к реальности, не имеют бластеров и магических талисманов, в силу чего им приходится шевелить извилинами.

Сказанное выше можно считать преамбулой к более интересным темам, и чем глубже погружается скальпель, тем больше этих тем. Но никто не обнимет необъятного, и потому я представлю вам лишь две из них: гибриды и герой отечественного детектива.

Под гибридами я понимаю соединение детектива с каким-нибудь другим жанром, и тут наибольший интерес (по крайней мере, для меня) представляют детектив фантастический и детектив иронический. В первом случае, к великому сожалению, ничего толкового на ум не приходит. Многие авторы, весьма именитые – Фармер, Саймак, Хайнлайн и Кир Булычев – бросали в свою фантастическую окрошку какой-нибудь детективный овощ, но в целостном блюде вкус его был не заметен. Потому, я думаю, что детектив, как уже говорилось, очень тесно связан с реальным миром и вызывает интерес лишь тогда, когда читателей кидают по правилам – то есть без помощи сыщиков-роботов, неуловимых голограмм и проницательных компьютерных мозгов.