Рауль Ибаньес - Мир математики: т.6 Четвертое измерение. Является ли наш мир тенью другой Вселенной? Страница 18

Постер одной из лучших экранизаций романа. Уэллс затрагивал тему четвертого измерения в нескольких своих произведениях. Главный герой одного из широко известных романов «Человек-невидимка» (1897) стал невидимым благодаря «формуле, которая является геометрическим выражением, включающим четыре измерения».

Когда речь заходит о математике в литературе, невозможно не упомянуть Кэрролла. Льюис Кэрролл — псевдоним английского математика Чарльза Доджсона (1832–1898). Его книга «Алиса в Стране чудес» (1865) не единственная, в которой автор играет с измерениями. Также в «Сильви и Бруно» (1889) он описывает часы, позволяющие путешествовать во времени с некоторыми ограничениями: сколько времени прошло на часах, столько же времени прошло в реальной жизни.

Но принимая во внимание, что Доджсон хорошо знал работы Римана и Лобачевского и даже, интересуясь спиритуализмом, читал книгу «Трансцендентальная физика» Цёлльнера, вовсе не удивительно, что в его работах имеются и другие аллюзии. В книге «Алиса в Зазеркалье» (1871), продолжении «Алисы в Стране чудес», он использует идею Римана о «червоточинах» — туннелях, которые соединяют два мира, наш и зазеркальный, связанные через зеркало. В первой книге Страна чудес соединена с нашим миром через кроличью нору, куда падает Алиса. Кроме того, Кэрролл также описывает идею изменения ориентации в результате путешествия через зеркало. Прежде чем отправиться туда, Алиса спрашивает своего котенка: «Ну как, Китти, хочешь жить в Зазеркальном доме? Интересно, дадут тебе там молока? Впрочем, не знаю, можно ли пить зазеркальное молоко».

«Червоточины» соединяют две вселенные и, возможно, позволяют путешествовать между ними.

На самом деле зазеркальное молоко пить нельзя, так как его молекулы либо «правовращающие» (они вращают плоскость поляризации света вправо), либо «левовращающие», а при прохождении через зеркало эти ориентации изменятся, и молоко станет несъедобным. Более наглядным примером изменения ориентации является момент, когда Алиса, оказавшись по другую сторону зеркала, замечает, что названия книг на полках написаны задом наперед, в зеркальном отражении. Алиса видит название стихотворения БАРМАГЛОТ, записанное так: 

Иллюстрации Джона Тенниела к «Алисе в Зазеркалье». На первом рисунке Алиса стоит перед зеркалом слева от часов, а на втором, уже попав в Зазеркалье, она находится справа от часов.

Интересно, что отсылки на неевклидовы и многомерные геометрии можно найти в романе «Братья Карамазовы» (1879–1880) Федора Михайловича Достоевского (1821–1881). Иван Карамазов упоминает их, размышляя о существовании Бога.

«Но вот однако что надо отметить: если Бог есть и если он действительно создал землю, то, как нам совершенно известно, создал он ее по эвклидовой геометрии, а ум человеческий с понятием лишь о трех измерениях пространства. Между тем находились и находятся даже и теперь геометры и философы и даже из замечательнейших, которые сомневаются в том, чтобы вся вселенная, или еще обширнее, — все бытие было создано лишь по эвклидовой геометрии, осмеливаются даже мечтать, что две параллельные линии, которые по Эвклиду ни за что не могут сойтись на земле, может быть, и сошлись бы где-нибудь в бесконечности. Я, голубчик, решил так, что если я даже этого не могу понять, то где ж мне про Бога понять. <…> Все это вопросы совершенно несвойственные уму, созданному с понятием лишь о трех измерениях».

Идея о том, что призраки являются существами из четвертого измерения и могут посещать наш мир, когда им захочется, используется в новелле «Кентервильское привидение» (1887) английского писателя, поэта и драматурга Оскара Уайльда.

В этой смешной и ироничной пародии на истории о привидениях так описано исчезновение призрака: «Времени терять не приходилось, и, прибегнув спасения ради к четвертому измерению, дух скрылся в деревянной панели стены. В доме все стихло». Другими словами, призраки не проходят сквозь стены, а уходят в четвертое измерение.

Тема четвертого измерения привлекла внимание и британского писателя и поэта Редьярда Киплинга (1865–1936), автора «Книги джунглей» и лауреата Нобелевской премии по литературе 1907 г. Он использовал выражение «четвертое измерение» по крайней мере в двух из своих рассказов. В рассказе «Ошибка в четвертом измерении», впервые опубликованном в журнале Cosmopolitan, сюжет не связан с четвертым измерением, оно используется в названии метафорически. А вот рассказ «Сновидец» (The Brushwood Boy, 1895) повествует о приключениях главного героя в мире снов, который Киплинг называет четвертым измерением: «Он все же торопился отчаянно, пока не потерялся в четвертом измерении мира без надежды когда-либо вернуться».

Это не более чем малая толика примеров использования темы многомерных миров в литературе золотого века четвертого измерения, который длился до 1920-х гг.

Чтобы понять масштабы этого явления, рассмотрим еще несколько примеров.

В романе «Лилит» (1895) шотландского писателя и поэта Джорджа Макдональда главный герой с помощью зеркал создает проход между нашей и параллельной вселенной, в которой обитают души умерших. Американский писатель Амброз Бирс в сборнике «Таинственные исчезновения» (1893) рассказывает о различных случаях исчезновения людей, попадающих из нашего в другое, неевклидово пространство.

Там они оказываются запертыми в странном кармане, в котором их никто не видит и не слышит; так же и они не могут видеть, слышать, жить или умереть. Антон Павлович Чехов тоже использовал четвертое измерение при описании паранормальных явлений в своем рассказе «Тайна». Британские писатели Форд Мэдокс Форд и Джозеф Конрад написали роман «Наследники» (1901) о расе существ из четвертого измерения, которые хотят захватить наш мир. В рассказе «Дверь спальни» (1905) американской писательницы Мэри Уилкинс-Фримен главный герой рассматривал странную картину и вдруг оказался в четвертом измерении. В книге другого известного американского писателя Фрэнсиса Скотта Фицджеральда «Прекрасные, но обреченные» (1922) есть такой пассаж: «Ей вдруг представилось, что все, находящееся в комнате, лишившись опоры, проваливается сквозь переплетение туманно-голубых плоскостей в невообразимый четырехмерный круговорот».

* * *

ОРИЕНТАЦИЯ «ТИТАНИКА»

В фильме «Титаник» (1997) Джеймса Кэмерона есть сцена, когда пассажиры во время посадки на трансатлантический лайнер странно машут на прощание левой рукой, а кинооператор, снимающий это историческое событие, крутит ручку камеры с левой стороны, как если бы это была камера для левши — неслыханное устройство в то время. Дело в том, что копия «Титаника», построенная для фильма, стояла к берегу правым бортом, в то время как корабли швартуются левым бортом. Эту сцену предполагалось во время монтажа зеркально отобразить, поэтому режиссеру пришлось во время съемок зеркально изменить каждое движение. Даже для названия корабля пришлось использовать буквы, написанные зеркальным способом, чтобы в окончательном варианте название читалось правильно. Все это очень усложнило съемки некоторых сцен. На самом деле Кэмерон построил копию лишь половины корабля, только его правого борта, поэтому сцены, происходившие на левом борту, были сняты на правом, а затем зеркально отображены во время монтажа.

* * *

Американский поэт Уильям Карлос Уильямс в сборнике «Весна и все живое» (1923) пишет: «Что такое четвертое измерение? Это бесконечность познания, это воображение, на котором летит реальность».

Хотя большинство из названных авторов англоязычные, писатели других стран тоже интересовались этой темой. В этой связи стоит упомянуть трех из них. Французский писатель Гастон де Павловский написал роман «Путешествие в страну четвертого измерения», изданный между 1895 и 1912 гг., а в расширенном варианте — в 1923 г. Как и Уэллс, Павловский использует фантастическое четвертое измерение для обсуждения социальных вопросов. Однако, хотя эта книга о путешествии во времени, Павловский не считает время четвертым измерением, а, следуя примеру Эбботта и Хинтона, описывает страну в четырех пространственных измерениях.

Павловский также находился под сильным влиянием спиритуализма Цёлльнера и его работы «Трансцендентальная физика», которая была широко известна среди французских интеллектуалов в начале XX в., особенно среди художников-кубистов.

Французский писатель Марсель Пруст (1871–1922) рассматривал четвертое измерение и как пространство, и как время в своем романе «В сторону Свана» (1913) из цикла «В поисках утраченного времени». Такой подход можно назвать материализацией времени, что является не более чем статическим пространством-временем. Он описывает церковь, которая на самом деле оказывается своего рода машиной времени: «[Она была] зданием, помещавшимся, если можно так сказать, в пространстве четырех измерений — четвертым измерением являлось для него Время, — зданием, продвигавшим в течение столетий свой корабль, который, от пролета к пролету, от придела к приделу, казалось, побеждал и преодолевал не просто несколько метров площади, но ряд последовательных эпох, и победоносно выходил из них; зданием, прятавшим грубый и суровый XI век в толще церковных стен…».