Организм: перезагрузка. Разумные технологии здоровья и очищения - Константин Борисович Заболотный Страница 10

Итак. Мы охарактеризовали калоражную теорию, понимаем ее как убогую, бессмысленную и вредную для здоровья, но приносящую пользу как тоталитарным, так и демократическим правительствам. Мы осознаем также два ее фундаментальных недостатка:

1. Отсутствие четкого понимания значимости пищевых продуктов. В калоражной теории еда – это условная пищевая энергия. Но для чего нам нужен качественный состав пищи? К чему нам обладать пониманием функций 20 аминокислот? Что такое «идеальный белок»? Зачем нам вообще знать, что такое белок? Мы же понимаем, что можем обойтись без этих знаний. Норму обеспечили? Отработал? Ты жирный? Ешь меньше жиров, и не будешь жирным. И все у тебя будет хорошо. Витаминов не хватает? Купи и ешь их круглый год, и вообще без таблетки витаминов из дома не выходи! Копи на докторов и косметологов. Они все знают про здоровье и красоту!

2. Создание устойчивого пищевого стереотипа «человек голодный»: раз он все время голоден, значит, будет все время потреблять. Поэтому в основу общества потребления и заложена теория углеводного питания. Надо только обложить с детства места доступа к дешевой углеводной пище и лишить источников нормальных продуктов. В результате – фатальный сахарный диабет 2-го типа, пищевой диабет. Практически все американцы страдают сахарным диабетом – после 35 лет каждый четвертый, после 45 каждый второй, а с 50 лет – все. И главное (что очень хорошо!) – люди углеводного типа долго не живут. Средняя продолжительность жизни человека голодного – 60 лет. Вам известно, что пенсионный возраст начинается с 60 лет? Сколько живет человек? Ровно столько, сколько должен. Больницы, страховки, пенсии… Ну зачем все это? Калоражный опыт отточили уже до совершенства. Сбрасывая углеводные продукты на рынок, можем регулировать жизнь и здоровье популяции с точностью до двух-трех лет. Главный итог калоражной теории – углеводный тип питания. Это – неквалифицированная работа ровно до достижения пенсионного возраста.

Второй исторический аспект развития науки о питании – теория нормирования. Выработка неких средних рекомендованных норм. Для каждого продукта, процесса, витамина, микроэлемента и так далее. А что такое норма? Что, с вашей точки зрения, нормально, а что не нормально? Норма – наиболее часто встречающаяся величина в популяции. Если большинство идет под красным флагом, значит – меньшинство подчиняется большинству. Большинство диктует нам правила жизни. Помните демократический централизм и четыре его закона? Подзабыли… Плохо вас партия учила! Больше всего семей с одним ребенком? Значит, иметь одного ребенка – норма. Не двух, не трех, а одного. Если мужчины встречаются с женщинами и с ними размножаются – это норма. А если мужчины встречаются с мужчинами, а женщины с женщинами – это не норма. Но если большинство мужчин встречается с мужчинами, а большинство женщин с женщинами, то это становится нормой. Нас в этом усиленно убеждают в последние годы. Наши опытные в рыночных отношениях партнеры из Европы и Америки так живут уже почти 25 лет, и скоро гомосексуализм станет нормой (этому активно способствуют рыночные механизмы), а гетеросексуалы будут скромно жаться в уголке. Норма поменялась. Раньше каждая пятая пара была гомосексуальной, теперь – каждая третья. Всегда существуют допустимые отклонения, но 90 % – это норма. Поэтому теория нормирования крайне проста. Достаточно изучить какую-то популяционную группу. И принять ее правила как норму. Теория нормирования ничуть не лучше калоражной. Потому что, вводя понятия нормы, она стремится к этой норме как к основному регулирующему фактору.

Норма неоспорима и не обсуждается. И нам эту норму надлежит принять. Вводятся коридоры нормы, ее нижняя и верхняя границы. Все, что вне коридора – недостаточность или избыточность, – должны быть скорректированы до границ нормы. И рассчитали количество белков, жиров и углеводы по георгафическому принципу. Чуть севернее – тем больше должно быть жиров, чем южнее – углеводов, а белок можно всем одинаково. И попробуй эту норму не обеспечить. Возрастную норму мы тоже определили. Категории по физической нагрузке тоже: работники с умеренной физической нагрузкой и работники интенсивного физического труда. И все абсолютно занормировали! Даже количество половых актов в неделю. И количество часов отдыха… И эта новая теория начала своей шествие по городам и странам. Мужчины первыми встречаются с этой теорией. Когда уходят в армию. Все призывники – разные, росли в разных условиях, питались разным набором продуктов. Но всех согнали в один барак, помыли одним и тем же мылом, подстригли одной машинкой, выдали одни и те же сапоги и пилотки, и стали всех одинаково кормить… На казарменном типе – один состав пайка, на маневрах – другое нормирование питания. В наступлении – одна норма, в обороне – другая. Все обеспечение нормированно: банка тушенки на двоих, буханка на двоих, все расписано, количество патронов и гранат, ниток и иголок для починки обмундирования, мыла и портянок…

И спустя время жизни в армии происходит совершенно непостижимое. Все пришли разными, а через полгода стали одинаковыми. Все – одинаковые, по росту только отличаются и по размеру обуви. Чем хороша теория нормирования – она стирает крайние значения. И это огромнейший плюс теории нормирования. Не знаешь, как питаться? Изучи нормы для своего возраста, типа физической нагрузки, место проживания. Все расписано, все подсчитано, все изучено: на крысах, хомяках, собаках, приматах, людях. Нет никаких вопросов. В чем минус теории нормирования? Мы никогда не можем учесть индивидуальные потребности конкретного человека. Вот и весь минус.

Один солдатик задался целью стать инструктором по политической подготовке, а другой намерен просто перекантоваться, чтобы стать инспектором ГИББД. И тот, кто служит на полную катушку – голодает; а у того, кто отсиживается, избыточное питание. Или служат на Чукотке узбек и чукча. Чукче на Чукотке хорошо, а узбеку – плохо, он мерзнет. И человек, длительно находящийся на нормированном рационе, начинает испытывать индивидуальные дефициты.

Применение теории нормирования вместо калоражной позволило, во-первых, снизить заболеваемость и смертность в контингентах, а во-вторых – обеспечить стандартный и предсказуемый рацион. Следует четко понимать – даже при идеальном нормированном питании спустя полгода возникает дефицит тех или иных элементов. Дефицит железа у одних. Жиров – у других. Предвидеть результаты невозможно. А через год это уже приводит к заболеванию.

А