Организм: перезагрузка. Разумные технологии здоровья и очищения - Константин Борисович Заболотный Страница 20

Эти клетки так и называются – «забарьерные». Все остальные находятся в доступе иммунной системы.

Ионизирующее излучение, мощные дозы облучения повреждают структуру мембраны и, как следствие, избирательность ее пропускной функции, обеспечиваемой в первую очередь жирами. Двойной слой липидов! Клеточные мембранки содержат все жирные компоненты, имеющиеся в природе. Между клетками иммунной системы и тиреоцитами, клетками щитовидной железы, – стена. Что делают за стеной – неизвестно? Пробраться и узнать невозможно, каждое поколение пробовало, и так и не узнали. И вдруг мембрана повредилась. Внезапно и в одночасье! Как берлинская стена в начале 1990-х! Иммунные клеточки проникли в проломы, и что увидели? Не просто «чужие» клетки, а миллионы «чужих» клеток. И давай их проверять. А паспортов нет вообще никаких. И главное – все эти клетки что-то делают и совершенно не понимают, о чем их спрашивают и что требуют! Тиреоциты в полном недоумении – ворвались в их оазис какие-то сумасшедшие воины, орут и требуют то, чего у них отродясь не было! И тех, у кого этого не находят, начинают убивать прямо на глазах честного народа. Буквально крошить, громко крича при этом оставшимся, что скоро их перебьют. И как только этот процесс запустился, остановить его невозможно!

Иммунная система всегда работает одинаково. Если в списке «своих» нет, мембрана стала проницаемой, нейтрофилы или лимфоциты увидели миллионы клеток забарьерной ткани – процесс не остановить. Иммунная система начинает выполнять свою работу. А ее работа – «не знаю, не сомневаюсь, убиваю». Процесс называется «аутоиммунный». Или «аутоиммунный тиреоидит». Реакция моей иммунной системы против меня же самого – аутоагрессия. Самоубийство! 1937-й год! Жили все вместе и решали проблемы и конфликты Ты – хороший, ты – умный, ты придумал тяжелый танк «Клим Ворошилов». Но вдруг ты стал «врагом народа». Как это объяснить? Невозможно. Я – соратник Ленина, держал Ильичу стакан с чаем, но сейчас я – «враг народа» и меня нужно расстрелять. Ничего не понятно… А «дело врачей» помним? Тысячи врачей, поколениями лечившие людей, в том числе и власти предержащие, вдруг массово стали врагами народа! Их расстреливают, невзирая на заслуги и заступничество благодарных пациентов, ссылают без права переписки и реабилитации! Аутоиммунный процесс! Все – враги народа. Все три миллиона – к стенке. И репрессии в СССР – это аутоиммунный тиреоидит. Который чаще называют болезнью Хасимото. По фамилии японского врача. И самое страшное в этом процессе то, что иммунные клетки – нормальные и здоровые, и тиреоидные клетки – нормальные и здоровые. Все нормальные и все здоровые, а аутоиммунный процесс идет, стена проломлена, сквозь дыры в ней толпой лезут убийцы и обратным потоком вытаскивают трупы, а за стеной плач и стенания… Нормальные клетки иммунной системы уничтожают нормальные клетки щитовидной железы по одной простой причине – мембрана вдруг стала проницаемой. И все. Если мы даем йод, то улучшаем функцию тиреоцитов. Они еще лучше начинают работать. В норме, когда стена непроницаема, это хорошо. А теперь?..

Сейчас существует возможность обучения иммунных клеток тому, чему в природе их не учили. Тому, что не надо убивать свои же клетки. Это так называемый привнесенный тканевый иммунитет – расширение комплекса гистосовместимости.

Друзья мои, мне стало сразу легче жить, потому что сейчас мы знаем, как это решить технологически. Этот механизм изучается, японцы этим занимаются. А почему они это делают? Потому что они первыми с этим столкнулись.

А как же мозг? Рассеянный склероз… Болезнь Альцгеймера… Слышали о такой? Аутоиммунный энцефалит, по сути. Все то же самое, только в головном мозге. Мозговые клетки умирают не от стопочки хорошего коньяка или локальной травмы. Если гематоэнцефалическая мембрана становится проницаемой – человек мозги теряет. Причем убивают нервные клетки свои же иммунные клетки. По всему мозгу, любые – клетки памяти, и моторные нейроны, и клетки ядер мозга! Представляете? Поэтому болезнь Альцгеймера – это бич ХХI века. Слабоумие прогрессирует эпидемически, здоровое тело постепенно лишается мозга и долго живет, ничего не помня и никого не узнавая. Поэтому, чем дольше живет человек, тем выше шанс получить болезнь Альцгеймера, поскольку с возрастом повреждение ГЭБ прогрессивно нарастает.

Сейчас аутоиммунные болезни – это хоррор, ужасающий апокалипсис социума, на фоне которого меркнет даже онкология. Потому что онкология – это понятно, вирусы – понятно. А вот аутоиммунные процессы – это беда. Ничего не работает. Ничего не помогает. Мембранных ядов все больше, и перспективы безрадостны.

А теперь о сахарном диабете первого типа. Он еще называется «инсулинозависимый» диабет. Что происходит? Погибают все бета-клетки, инсулин не вырабатывается, человек остается без инсулина. Что делать? Остается всю жизнь прожить со шприцом. Если шприц вовремя не воткнул, ты питаться не можешь, глюкоза в ткань не попадет и будет накапливаться в крови бесконечно, превращая ее в сироп. Кетоацидоз – кома – клетки умерли без глюкозы… А в крови – сплошная глюкоза! Человек умирает. Это аутоиммунный диабет. Второй тип диабета, связанный с избытком углеводов, – это пищевой диабет: едим сахар и не двигаем мышцами. Его 90 %. А 10 % – аутоиммунного. Вроде немного? Как правило, болеют им дети и подростки. Раньше его даже называли «детский диабет». Как правило, после вирусной инфекции, пищевого отравления, тяжелого стресса через полгода выявлялось внезапное резкое повышение сахара в крови: жажда, постоянное мочеиспускание и похудение, запах ацетона изо рта (который часто путают с алкогольным опьянением), изменение сознания. И если не дать быстро шприц с инсулином и не полечить – смерть. В 1990-е годы, когда распались все связи и скрепы, люди на остановках транспорта умирали от диабетической комы, и даже у «Скорой помощи» не было инсулина, чтобы их спасти. Я сам, будучи студентом, был свидетелем подобных случаев. Как правило, диабетиков принимали за алкоголиков – странное поведение, пахнет парами спирта (на самом деле – ацетоном), лежит или сидит неподвижно,